Мои печали и мечты (Сборник пьес) - Алексей Слаповский

ЖИЛИ-БЫЛИ МУЖ С ЖЕНОЙ

(Времена жизни в 2-х частях)

ЯН, муж

ИННА, жена

Время действия — 1980–2030-й годы.

Сценография не оговаривается: все видно из текста, автор полагается на фантазию постановщиков.

Музыкальное сопровождение возможно другое, указанные песни даны для примера.

Пьесу могут сыграть один актер и одна актриса — с очень большой мерой условности. Но возможны три или четыре пары, сменяющие друг друга в соответствии с возрастом.

Часть первая

Ян и Инна сходят по ступеням. Ян в черном костюме, Инна в свадебном платье. Мендельсон. Приветственные крики. Летят цветы. Ян и Инна целуются. Долго и нежно. Выстреливает шампанское, красная струя обливает платье невесты. Ян пытается отчистить платком, невеста отталкивает его руку. Ян, снимая пиджак, уходит за кулисы. Инна снимает с себя платье, замачивает его в тазу с водой. Ян выходит в майке и в трусах, с бутылкой в руке. Фоном звучит песня группы «ABBA» «Super trouper». Или «Малиновка» ВИА «Верасы».

ИННА. Какой идиот придумал красное шампанское?

ЯН. Это Боря достал. «Кампари». Наверно, в Москве, купил, в валютном магазине.

ИННА. Твой Боря фарцовщик и понтярщик. Ян, посмотри на меня! Ты что, пьяный?

ЯН (прикладывается к бутылке, дурашливо). Ян! Ты пьян? (Хихикает)… Стирать собралась?

ИННА. Замачиваю. Говорила мне Ленка, не бери напрокат. Теперь платить придется, как за новое. И примета плохая. В смысле, когда платье чужое.

ЯН. Суеверия.

ИННА. Что за время, ё! Платье не купишь, кольца обручальные по справке из загса… (Рассматривает платье). Нет, не отойдет, пятна останутся… Хватит пить! У нас брачная ночь все-таки. Первая.

ЯН. Ну, допустим, не первая, хотя брачная. Это все ритуалы. Кольца эти, машины с ленточками, Мендельсон, тетка в загсе. «Сегодня рождается еще одна советская семья, которая пойдет…». Куда пойдет, не помнишь?

ИННА. «В светлое будущее развитого социализма. Рука об руку».

ЯН. Нога об ногу. Щека к щеке. Бедро к бедру. Жо…

Инна смотрит на него.

ЯН. Я чуть со смеху не умер. Все важные такие, серьезные, будто что-то такое происходит.

ИННА. То есть ничего не происходит? Может, тебе и кольцо не нужно?

ЯН. Все, что мне нужно, это любовь.

ИННА. Какая любовь, ты пьян в дупель!

ЯН. Инна! Жена моя! Ты теперь жена, понимаешь? Я лично еще не понимаю. Офигеть! Была нормальная девчонка, совсем как человек, веселая, умная, стройная, и вдруг — жена!

Обнимает Инну, пытается повалить ее на пол. Она отпихивает его. Вскакивает.

ИННА. Запомни: пьяный чтобы ко мне даже не приближался! Ты все испортил! Всю свадьбу! Это же раз в жизни бывает!

ЯН. У кого как.

ИННА. Что?!

ЯН. Статистика говорит: каждый третий брак кончается разводом. Или второй.

ИННА. Ты еще не успел жениться, а уже думаешь…

ЯН. Я уже не думаю. Трендец. Я женился, на хрена мне думать теперь?

ИННА. Так. Все ясно. Я все поняла.

ЯН. Ого, какой тон у нас! К маме уйдешь? Пожалуйста — она рядом, в соседней комнате.

ИННА. Сволочь ты, вот и все!

Взяв таз с платьем, она выходит.

Ян завтракает: ест бутерброд, прихлебывает чай. Входит Инна — в халате, с большим животом. Музыка: Ricchi e Poveri — «Sara perche ti amo» или «Позвони мне, позвони».

ИННА (улыбается). Странно как-то… Быстро как-то все… Только вчера была девочка Инночка с бантиком, и вот уже взрослая женщина, и во мне уже целый еще один человек сидит. Ночью приснилось, как в пионеры принимали. «Я, Инна Белавина, вступая в ряды всесоюзной пионерской организации имени Владимира Ильича Ленина, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю: горячо любить свою Родину, жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия, свято соблюдать законы пионерии Советского Союза!»

ЯН. А заповеди помнишь?

ИННА. Пионер… любит Родину…

ЯН (поправляет). Пионер предан Родине. И партии, и коммунизму!

ИННА. Пионер ровняется на героев борьбы и труда!

ЯН. Пионер лучший в учебе, труде и спорте!

ИННА. Пионер — честный и верный товарищ, всегда смело стоящий за правду!

ЯН. Пионер — друг пионерам и детям трудящихся всех стран!

Они смеются.

ЯН (прикладывает ухо к животу Инны). Привет, Константин Янович.

ИННА. Ольга Яновна.

ЯН. Жаль, что не умеют еще заранее пол определять.

ИННА. Ты хочешь обязательно мальчика? Соседка-бабка говорит: мальчик будет. Как-то она по форме живота определяет.

ЯН. Мне все равно. В смысле — лишь бы человек. Я его люблю. (Целует живот). И тебя люблю. (Целует Инну). Я всех люблю! Включая пионеров и детей трудящихся всех стран! И даже детей капиталистов! Все, я опаздываю! Мы проектируем город будущего! (Идет за кулисы).

ИННА. Квартиру бы ты нам спроектировал. Я тебя люблю, Янчик!

ЯН (высовывается). Чего?

ИННА. Иди, иди.

Ян скрывается, Инна смотрит перед собой, сложив руки на животе. Улыбается. Что-то почувствовала, озабоченно прислушалась. Уходит.

С. Никитин, «Под музыку Вивальди». Или Al Bano Carrisi & Romina Power, «Felicita».

Ян торопливо входит, разматывая шарф.

ЯН. Инчик! Инна!

ИННА (выходит, плотно прикрывая за собой дверь). Ты чего орешь?

ЯН. Как тебе это, а?

ИННА. Что?

ЯН. Ни фига себе? Ты не знаешь? Ты радио не слушала, телевизор не смотрела? (Изображает танец маленьких лебедей). Пам-пам, пам-пам, парапа-пам! Пам-пам, пам-пам, парапа-пам! (Встал в торжественную позу). Дорогие товарищи! Работают все радиостанции Советского Союза. С прискорбием сообщаем вам…

ИННА. Прекрати, Костя только что уснул!

ЯН. Брежнев умер, Инка! Сделал подарок к праздникам! Вот тебе и Кощей Бессмертный!

ИННА. Ну, умер и умер. У ребенка третий день температура под сорок, а ты тут… В аптеку заходил?

ЯН. Черт… Сейчас, я мигом.

ИННА. Уже не надо, я нашла пару таблеток. Потом сходишь.

ЯН. Какая разница? Пока не разделся, схожу.

ИННА. Поешь сначала.

ЯН. Ага. Ясно. Ты заботливая, ты думаешь обо мне, а я обо всех забыл, в том числе о больном ребенке. Чудовище.

ИННА. Перестань.

ЯН. Мне надоели твои подтексты, поняла? Мне надоело тебя расшифровывать. И у Кости не сорок, а тридцать восемь, и выше не поднималась!

ИННА. Я сказала не сорок, а под сорок.

ЯН. Под сорок — это тридцать девять с половиной. Или тридцать девять. Сама врач, знаешь лучше меня.

ИННА. Что лучше — это точно. И никаких подтекстов. Дома больной ребенок, а ты забыл зайти в аптеку, какой тут подтекст? Тебе Брежнев важнее.

ЯН. Слушай, не путай одно с другим. Я пошел.

ИННА. Ты нарочно?

ЯН. Да не хочу я есть! (Неожиданно смеется). Кстати, анекдот. Приходит Крупская к Брежневу, говорит: «Леонид Ильич, вы меня помните? Я Крупская!» А он ей: «Как же, помню, и мужа вашего, товарища Крупского, отлично помню!» (Хмыкнув). Вот так. Человек умер, а анекдоты живут… Ты не сердись на меня.

ИННА (садится на стул). Постой. Что, в самом деле умер?

ЯН. До тебя доходит, как до Китая пешком.

Инна плачет.

ЯН. Ты чего?

ИННА. Жалко все-таки… Все-таки человек…

ЯН. Ты бы лучше меня пожалела!

Инна прислушивается, уходит в ту дверь, откуда вышла. А Ян — из квартиры.

Stevie Wonder, «Just Called To Say I Love You». Или «Мохнатый шмель» из фильма «Жестокий романс».

Инна выходит в нарядном платье и туфлях. Стоит перед зеркалом. Выходит Ян в костюме (тот самый черный, свадебный, только ощущение, что рукава и брюки стали чуть короче).

ИННА. Жмут.

ЯН. Другие надень.

ИННА. Ага? Сейчас пересмотрю все свои двадцать пар.

ЯН. Сама их купила.

ИННА. Других не было. Думала, разношу.

ЯН. Иди в тапочках.

ИННА. Очень смешно.

ЯН. Мы опаздываем.

ИННА. А что, на поезд разве? Ну, день рождения. Кто-то раньше придет, кто-то позже.

ЯН. Не хочешь идти, так и скажи.

ИННА. Не хочу. Боря начнет хвастаться, жена его тоже — брюликами своими… Все будут прилично одеты, а я как золушка. И вообще, не мои это люди.

ЯН. Боря мой друг. И Виктор, и Саша.

ИННА. Ради бога, но я-то при чем?

ЯН. Так не ходи, я один пойду.

ИННА. И опять напьешься?

ЯН. Почему опять? Когда я напивался?

ИННА. Неделю назад.

ЯН. Я выпил. Я просто выпил. Выпил и напился — есть разница?