Санек 3 - Василий Седой

В целом, уже видно, что немцы в очередной раз не рассчитали своих сил, и теперь только вопрос времени, когда они проиграют. Сейчас для них все складывается на порядок хуже, чем в моем прошлом мире.

Жаль, что я больше в этой войне не поучаствую при всем желании. Я помню, что были случаи, когда летчики, лишившиеся ног, находили в себе силы вернуться в строй и воевали даже на протезах, но мне это не светит, даже если захочу. Старшие товарищи уже не дадут сотворить очередную глупость. Это я сейчас дословно процитировал Ворошилова, с которым мы в один из его визитов заговорили о дальнейшей жизни.

В госпитале мне пришлось провести без малого два месяца, и не потому что у меня что-то плохо заживало, наоборот, зарастало, как на собаке. Просто в силу постоянной занятости у меня оставался мизер времени на то, чтобы учиться ходить на протезах. Да и протезы эти — то ещё произведение искусства. Сам себя ругал, что раньше не задумывался о подобных вещах, а ведь все возможности для этого были. Чего проще было озадачить каких-нибудь инженеров разработкой, как выяснилось, таких нужных изделий. Вот и пришлось теперь неслабо помучиться, прежде чем я начал хоть как-то передвигаться.

Когда я наконец покидал госпиталь, едва я ступил на улицу, как мир застыл, и я услышал до боли знакомый голос:

— Человек, мне нужна твоя помощь

Эпилог

Я прожил замечательную жизнь. Говорю это без всякого преувеличения и сарказма. Да, наверное, мне это удалось благодаря нереальному везению, которое я получил вместе с, как выяснилось, экспериментальным модулем, который установил мне в прошлой жизни непонятный инопланетянин. Благодаря этому запредельному везению я приобрел, не побоюсь этого слова, настоящих друзей, стал без преувеличения самым богатым человеком на планете, но главное — я встретил настоящее сокровище, которое досталось мне в жены. Кристина тогда, после моего ранения, ослушалась меня первый и последний раз за всю нашу совместную жизнь и все-таки примчалась в Союз с первым же конвоем. Я потом так и не смог выяснить, как она уговорила на эту авантюру маму с папой, но все же уговорила и приехала. После этого мы с ней не расставались ни на миг. Вот уж действительно «куда иголка, туда и нитка» сказано про нас. Нет, до всяких извращений типа моего присутствия на родах не дошло, но если мы мы куда-то ехали, то вместе. Неважно, деловые это были поездки или просто путешествия, совершали мы их всей семьей и никак иначе.

Наверное, это странно, но мы с Кристиной так за все отведенное нам время и не насытились друг другом. Иначе, чем счастье, это не назвать, и я безумно рад, что мне повезло его испытать в полной мере. Умница жена подарила мне четырех сыновей-богатырей и одну красавицу-дочку, которых мы вырастили и воспитали, как я думаю, настоящими людьми. Все наши дети разные по характеру, так что и интересы у них разные, но все же нам с женой удалось привить им понимание, как важны добрые отношения между близкими людьми. Благодаря этому они у в принципе не понимают, как можно ссориться между собой. При необходимости порвут любые силы, задевшие кого-нибудь из них, и это не преувеличение, была возможность убедиться, но это уже другая история. Сейчас все дети своими занимаются любимыми делами — у каждого из них есть свои увлечения, хобби, так сказать, — а параллельно руководят созданной мной научно-промышленной империей. Да, иначе принадлежащие нашей семье активы не назвать. Рассказывать, что и сколько нам принадлежит, даже пытаться не стану, много всего и разного, ведь всю жизнь я только и делал, что как тот хомяк ненасытный тянул все, как говорится, в дом. Это образно, конечно, но я действительно смог стать этакой нейтральной, а главное, значимой силой, стоящей, если так можно выразиться, над государствами, ну или в стороне от них, тут уж как посмотреть.

Получив ранение во время того памятного воздушного боя и став калекой, я как-то успокоился, перестал метаться из крайности в крайность и начал работать более планомерно и размеренно, что самым положительным образом сказалось на развитии бизнеса. Тут, конечно, изрядно помог еще и счастливый, как нетрудно догадаться, случай. Дело в том, что три сформированные в Аргентине дивизии, две из которых переправили в Союз, а одну во Францию, хотя их не успели обучить как надо, показали себя в первых же боях настолько эффективно, что военачальники союзных государств в прямом смысле этого слова охренели напрочь. Особенно наглядно все получилось во Франции, где к моменту прибытия дивизии немцы все же прорвали хваленую линию Мажино. Наши подразделения, можно сказать, угодили с корабля на бал. Им пришлось сразу после прибытия выдержать тяжелый многокилометровый марш и с ходу вступить в бой на встречных курсах с вышедшим на оперативный простор немецким танковым клином.

Эпичное получилось сражение. Дивизия, прикрытая с воздуха нашим же прибывшим вместе с ней истребительным полком, с помощью мобильной артиллерии, представленой самоходками, вынесла немецкий механизированный корпус, как детей малых. Нет, понятно, что это только на словах все было легко, ведь немцы — противник серьезный, и потери были немалыми, но сам факт, что одна дивизия разнесла в пух и прах прорвавшийся корпус, командование удивил, поразил и заставил задуматься, что это было.

Вот после этого, мне и поперло. Смешно сказать, но так получилось, что главным выгодоприобретателем в этой войне стал я. Вооружения вроде тех, которыми была оснащена ярко блеснувшая во Франции дивизия, захотели иметь все и много. На меня и мой концерн в буквальном смысле пролился золотой дождь, благодаря которому я мог при желании купить чуть не всю промышленность Штатов. Утрирую, конечно, о такой глупости я даже не думал, но заработал я на военных заказах действительно огромные средства, запредельные. Да и чего уж тут лукавить, до сих пор зарабатываю, даже несмотря на то, что значимых войн как таковых после победы, одержанной над странами «оси», больше не было.

Но обо всем по порядку. Несмотря на сильное давление со стороны союзников, которые требовали всего, много и сразу, обещанную Сталину армию я сформировал и обучил, как и хотел. Времени, правда, на это ушло гораздо больше, чем планировалось изначально. А все потому, что постоянно надо было помогать в боях на том или ином участке фронта, где нашим войскам приходилось совсем туго, и мы отправляли туда только-только