В шаге от бездны - Галина Раздельная

     Переосмыслив происходящее, наёмники старались попутно, где получалось, уничтожать необходимые захватчикам наземные установки, но и тут получали отпор. Слепни грызлись за каждую установку до последнего, и их сопротивление, переросшее в равное, незаметно стало доминировать.

     Энлилю и Энки приходилось отступать, не завершая начатого, бросая уже подбитые установки или раненых и быстро исцеляющихся рабов. На сороковой минуте не прекращающейся битвы наёмники уничтожили всего до тридцати Слепней и вывели из строя только двадцатую часть установок. Невозможность поправить своё положение, отдышаться и залечить раны тормозило друзей. Иногда на последний удар у них попросту не хватало сил, и, прежде чем Энлилю или Энки удавалось их наскрести, захваченные ими группы рабов разрывали поймавшие их сети, убегали и ощутимо били в ответ. Доминирование Слепней оставалось незначительным, но оно набирало обороты, и лучшим тому свидетелем являлся постоянно уменьшающийся радиус боевых действий. Наёмников сжимали в кольцо. Теснили к пунктам управления, пока оба они действительно не оказались зажаты.

     Атака перешла в оборону, бесперспективную, что успел просчитать Энлиль. Он уже не искал способы уничтожить всех Слепней, такового решения с учётом энергии парней, более не существовало. И проблема крылась не столько в том, что первородные рабы умножали собственные силы, сколько в том, что сами наёмники не могли восстановить свои. Будь сражение не настолько выматывающим и быстрым, Энлиль заметил бы это раньше – он необратимо терял энергию, становился слабее, чем в момент перерождения. Действовало ли на него так сближение с Тёмным Кочевником или подобным образом выливались в результат все пропущенные им удары, командир не знал. Но к чему всё ведёт – Энлиль догадывался. С каждой недополученной каплей энергии он и Энки вновь постепенно становились смертными.

     Невозможность восстановиться тут была ни при чём. Улучив момент, ещё когда перевес Слепней только намечался, Энлиль ускользнул за пределы внутренней Солнечной системы и целую минуту как пьяница взахлеб пил энергию из открытого космоса. Он действительно насытился и вмиг излечился, но впитанной им силы оказалось меньше, чем было ранее. Энлиль попробовал притянуть ещё и не сумел втиснуть в переполненную сущность ни единой лишней капли. Его сосуд был полон, обозначая новый предел возможностей наёмника.

     И этот предел медленно уменьшался. Любой сильный энергетический удар откалывал кусочек от наёмников, дробил поверхности их сущностей. Пока ещё незаметные изменения могли вскоре существенно преобразить друзей, обессилить и просто убить. О смерти наёмники ещё не думали. Слепни активнее переучивались драться и перемещаться. Расстояние для телепортации оставалось незначительным, и пока сохранялось такое положение, Энлилю и Энки следовало рассчитать дальнейшие действия. Уход в Аккад оставался наиболее логичным решением.

     Надобность в боевых кубах уже отпала, и Энлиль быстро передал адмиралу-командующему совет начинать эвакуацию. Напоминать адмиралу повторно не пришлось. Уже через мгновение наёмник расслышал сквозь гам единственный голос на опустевшем командном корабле.

     – Серым быкам на выход! Код: Галлия 1634! Повторяю! Серым быкам на выход! Код: Галлия 1634! – спокойно и громко провозглашал адмирал.

     Это была условная фраза на случай чрезвычайной эвакуационной ситуации, и командиры эскадрилий отвечали ответным паролем.

     Командный корабль запускал протокол отступления. Энлиль продолжал сдерживать наступающих рабов. Слепни добились первых успехов, частично повредив силовое поле скрытого под землёй пункта управления. Наёмнику приходилось практически не отходить от подземного саркофага, отбиваясь от рвущихся к нему всеми способами тварей. Пусть слабость командира ещё не давала о себе знать в полной мере, и Энлиль правильно реагировал на изменения и уловки захватчиков, но в сложившейся давке, в какой оказались оба наёмника, не смогло бы долго выдержать ни одно подобное им существо. Нет-нет, да и проскакивал один из ста ударов, минуя защиту парней и достигая уже подпорченных силовых полей. Сами по себе Энлиль и Энки были способны сражаться в таком темпе ещё часами, пока их души не будут расколоты вдребезги, хоть до самой кончины. Не исключено, что с полной растратой самих себя парням всё-таки удалось бы перебить всех первородных рабов. Они ещё могли продемонстрировать выносливость, но подобного практически не оставалось у удерживающей армады от вторжения на планету преграды. Шестая орбитальная сеть отживала последнее.

     Осталось пару минут, не больше. Столько Энлиль высчитал для своего пункта. Командир в последний раз прицельно отшвырнул лавину рабов, укрепил бреши в силовом поле, впрыснул в него чуть ли не все остатки внутренней энергии и, пытаясь не показываться захватчикам, незаметно переместился на поверхность. Практически идентичное решение, не сговариваясь, принял и Энки.

     Через мгновение оба были на палубе командного корабля. Адмирал Хорс не заметил их тихого появления, с головой уйдя в руководство уже набравшего ход отступления. Около минуты друзья простояли молча, без единого жеста, лишь уставшими взглядами обшаривая друг друга. Каждый чувствовал изнеможение товарища и малоэффективные попытки полностью залечить раны, набраться энергии. Восстановиться в окружении энергетически окрепших и постоянно развивающихся рабов было невозможно.

     Носы трёх колонн находились возле останков шестой орбитальной сети. Хорс криком приказывал синтетическому интеллекту открыть данный участок, намереваясь вырваться с планеты ещё до полного падения преграды. Большая часть уцелевшей республиканской беспилотной ударной авиации вертелась перед колоннами, готовая первой выбраться наружу, чтобы хоть как-то расчистить путь до того, как корабли перейдут на межпространственный режим и скроются от радаров пришельцев. Мельком оценив неравные силы, наёмники только переглянулись. Для обоих становилось очевидным, что из этого капкана без их помощи никому уже не выбраться.

     – Где встречаемся? – сдавленным, немного весёлым голосом спросил Энки.

     Энлиль ухмыльнулся. Вопрос товарища подразумевал иронию, и отвечать на него не имело смысла.

     – Может быть, на Аккаде? – добавил Энки.

     Друзья резко замолчали, одновременно ощутив исчезновение щитов шестой сети. Шансы на выживание колонн потянулись вниз. Счёт перешёл на секунды. Наёмники покинули корабль, но перед перемещением Энлиль всё же успел ответить на вопрос друга.

     – Было бы неплохо, – услышал в своих мыслях Энки.

     Начавшееся потом напоминало столкновение двух пчелиных роев, только один из них – республиканский, явно уступал по всем параметрам и смотрелся на фоне скоплений пришельцев как несколько гоняемых ветром пылинок. Стоило барьеру пасть, беспилотники выполнили заложенный протокол прикрытия и приступили к прокладыванию для колонн свободного коридора. Но их завершающая служба в рядах Сеннаарской военно-космической армии оказалась не длительной. К тому моменту, когда наёмники вклинились по обе стороны между колоннами и армадами захватчиков, от беспилотников оставалась всего четвёртая часть, и единственное, что им удалось, это пока что перетягивать залпы на себя, не допуская удары по кораблям колонны.

     Связав мысли воедино, Энлиль и Энки переместились на два разных корабля. Командир без разбору выбрал расположенное в центре левой колонны транспортно-военное судно, Энки занял позицию симметрично на корабле правой колонны. Объединившись энергетически, наёмники начали возводить невидимую преграду. Её пределы неохотно расползались по трёхмерному периметру колонн, заняв сперва авангард отступления. Преграда, служившая ещё и тараном для носов колонн, вытряхивала из сущностей друзей последние залежи силы и требовала постоянного вмешательства и концентрации, но она крепко держалась, а набравшие скорость отступающие колонны беспрепятственно неслись вперёд.

     Трудно было вообразить, что творилось в головах возглавляющих колонны командиров, в первых рядах наблюдавших за тем, как плотная масса авиации захватчиков просто разлеталась перед ними во все стороны. Невидимый таран крушил любые суда, разбивал остатки первых оборонительных сетей, минуя заторы до тех пор, пока пришельцы всё больше не начинали отходить, тем самым хоть частично освобождая для колонн проход.

     Такой пролом можно было бы посчитать успешным, если бы не хвост отступления. Его прикрывали только оставшиеся истребители, беспилотники и не цельно работающие сцепившиеся между собой щиты некоторых крупных судов. Защитить и укрыть своей энергией ещё и арьергард колонны ни Энлилю, ни Энки было уже не по силам. Оба едва сохраняли плотность ещё нужного для отступления тарана, и лишь укрывали по трёхмерному периметру колонны её большую часть. Остальная оставалась как на ладони.