Хорнблауэр и «Атропа» - Сесил Форестер

От волнения князь совсем ошалел. Хорнблауэр, подняв голову, увидел, что мальчик стоит на левом ноке рея, даже не стоит, а приплясывает, переступает с ноги на ногу и подбивает Смайли на правом ноке сделать то же самое. Одной рукой он уперся в бок, другую поднял над головой. Хорнблауэр собирался заорать на него. Он открыл рот, набрал в грудь воздуха, но раньше, чем он выкрикнул хоть слово, князь оступился. Хорнблауэр видел, как он закачался, пытаясь сохранить равновесие, и упал, описав в воздухе полный круг.

Позже Хорнблауэр из любопытства попробовал подсчитать. Князь упал с высоты более семидесяти футов, и, если б не сопротивление воздуха, пролетел бы их примерно за две секунды. Но сопротивление воздуха пренебрегать нельзя — воздух раздул бушлат и значительно замедлил падение. Поэтому мальчик не убился насмерть, а лишь на мгновение потерял сознание, ударившись о грот-ванты. Вероятно, прошло секунды четыре, пока он долетел до воды. Хорнблауэр просчитывал это позже, вспоминая случившееся, но он отчетливо помнил все мысли и чувства, которые пронеслись у него в голове за эти четыре секунды. Вначале это была злость, потом озабоченность, потом он постарался быстро представить себе ситуацию в целом. Если он ляжет в дрейф, чтоб вытащить мальчика, «Кастилья» успеет их нагнать. Если он не остановится, мальчик утонет. Если он не остановится, придется докладывать Коллингвуду, что он бросил королевского внучатого племянника на произвол судьбы. Надо думать быстро. Быстро. Он не вправе рисковать судном ради спасения одного-единственного человека. Но… но… Если б мальчика убило в бою бортовым залпом, это было бы другое дело. Сразу же за этой мыслью появилась другая — это начало прорастать зерно, посеянное возле Картахены. За те четыре секунды мысль не успела оформиться — Хорнблауэр начал действовать в тот момент, когда проклюнулся первый зеленый росток замысла.

К тому времени, как мальчик долетел до воды, Хорнблауэр сорвал с гакаборта спасательный буй и бросил за левую раковину. Корабль шел быстро, и в этот самый момент мальчик поравнялся с Хорнблауэром. Буй шлепнулся на воду совсем близко от него. Воздух, который Хорнблауэр набрал в грудь, чтоб обругать князя, вырвался наконец залпом громогласных приказов.

— Бизань-брасы! Обстенить крюйсель! Спустить дежурную шлюпку!

Вероятно — Хорнблауэр не мог потом в точности вспомнить — все кричали одновременно, но, во всяком случае, приказы исполняли с молниеносной быстротой, какая дается месяцами тренировок. «Атропа» резко привелась к ветру, мгновенно погасив скорость. Смайли — Бог весть как он успел за такое время скатиться с правого нока грот-марса-рея — спустил за борт ялик с четырьмя матросами и бросился на выручку другу. Крохотная шлюпка бешено запрыгала на волнах. Раньше, чем «Атропа» легла в дрейф, Хорнблауэр начал осуществлять другую часть своего плана.

— Мистер Хоррокс! Сигнальте: «Вижу неприятеля с наветренной стороны».

Хоррокс вытаращился на Хорнблауэра и не двинулся с места. Хорнблауэр чуть было не заорал: «Делай, что сказано, черт тебя побери!», но сдержался. Хоррокс не отличается сообразительностью, он не может понять, зачем посылать сигналы пустому горизонту. Обругать значило бы просто повергнуть его в полную прострацию и еще задержать исполнение приказа.

— Мистер Хоррокс, будьте добры, как можно быстрее поднимите сигнал: «Вижу неприятеля с наветренной стороны». Побыстрее, пожалуйста.

К счастью, сигнальный старшина оказался сообразительнее. Это был один из немногих обитателей нижней палубы, умеющий читать и писать. Он уже подбежал к фалам и открыл ящик с флажками. Его пример вывел Хоррокса из оцепенения. Флаги побежали по ноку грот-марса-рея, яростно плеща на ветру. Хорнблауэр про себя отметил, что этот старшина, хоть и не был прежде моряком — а был он подмастерьем в Сити и завербовался в Детфорде, чтоб избежать каких-то крупных неприятностей — заслуживает повышения.

— Теперь еще один сигнал, мистер Хоррокс. «Неприятель — фрегат на расстоянии семи миль к весту идет курсом ост».

Разумно посылать те самые сигналы, которые он поднял, если бы и в самом деле увидал английский корабль. Быть может, с «Кастильи» смогут их прочесть, или хотя бы примерно угадать их смысл. Если б с подветренной стороны было английское судно (Хорнблауэр помнил, что собирался предложить Коллингвуду), он ни за что бы не лег в дрейф, но продолжал бы двигаться вперед, увлекая за собой «Кастилью». Однако испанцам это неизвестно.

— Оставьте этот сигнал. Теперь пошлите утвердительный сигнал, мистер Хоррокс. Очень хорошо. Теперь спустите его. Мистер Джонс! Положите судно на правый галс.

Большое английское судно, будь оно и впрямь на горизонте, несомненно приказало бы «Атропе» сблизиться с «Кастильей». Хорнблауэр должен действовать так, как если б это было на самом деле. Лишь когда Джонс, у которого, подобно Хорроксу от изумления опустились руки, занялся наконец тем, чтоб вновь тронуть «Атропу» с места, Хорнблауэр смог посмотреть в подзорную трубу. Он увидел далекий марсель «Кастильи» — не такой уж теперь и далекий. Хорнблауэр со страхом и отчаянием видел, что враг приближается. И пока он смотрел, квадратный парус сузился до вертикального прямоугольника, и еще два прямоугольника появились рядом с ним. В ту же секунду впередсмотрящий закричал:

— Эй, на палубе! Неприятель привелся к ветру, сэр! Конечно, так и должно быть. Разочарование и страх мгновенно улетучились. Капитан испанского фрегата высунувший бушприт за пределы охраняемого порта, будет неизбежно мучиться страхом. За горизонтом всегда может оказаться британская эскадра, готовая обрушиться на него. Он пылко погнался за крохотным военным шлюпом, но увидев, как шлюп посылает сигналы и смело идет ему навстречу, счел, что зашел слишком далеко. Он вообразил, что прямо за горизонтом военные корабли на всех парусах мчатся, чтоб отрезать его от Картахены, и, не теряя больше ни минуты, двинулся обратно. Те две минуты, что «Атропа» лежала в дрейфе, он еще колебался, но последний смелый маневр решил все. Если б испанец задержался еще ненадолго, он различил бы ялик на волнах и догадался бы, в чем дело.

Однако этого не произошло, и «Кастилья» в крутой бейдевинд неслась прочь от несуществующих врагов.

— Эй, на мачте! Вы видите шлюпку?

— Они все еще гребут, сэр, прямо против ветра.

— Вы видите мистера Князя?

— Нет, сэр, не вижу.

При таких волнах даже с салинга не различишь плывущего человека на расстоянии двух миль.

— Мистер Джонс, положите судно на другой галс. Лучше держать «Атропу» по возможности прямо по ветру от шлюпки, чтобы той проще было возвращаться. На «Кастилье» все равно не поймут, к чему этот маневр.