Повелитель Теней. Том 5 - Илья Сергеевич Модус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты не обязана принимать бой, — произнес Шовель, встретившись взглядом с Инь Мэй. — Отступим…
— Золотой Дракон не отступает, — отрезала Инь Мэй, повернувшись лицом к врагам и заняв позицию готовности к сражению. — Я все сказала. Мой возлюбленный погиб, чтобы вы могли найти Практика. Я лучше всего справлюсь с эльфами — вы сможете уйти достаточно далеко. Но, если ваш Практик не позаботится о спасении темных эльфов — пусть его покарают все известные боги.
— Думаю, как раз это и происходит, — проворчал Фратер.
— Дай слово, бывший Паладин, — Инь Мэй посмотрела на него, отчего Шовель почувствовал себя так, как будто его пригвоздили к скале за спиной. — Что передашь мои слова Практику.
— Обещаю, — серьезно ответил Фратер, бросая взгляд на все еще не двигающихся, но явно о чем-то переговаривающихся эльфов.
— Теперь ты, — потребовала она того же от рыцаря-защитника. — Обещай, что донесешь до Практика мои слова!
Наман Син растерялся на мгновение. Еще бы, если Фратера она обязала как члена отряда Глеба, то вот обещание рыцаря… Тут уже без вариантов — умри, но сделай.
Запятнать рыцарскую честь — хуже смерти.
Инь Мэй это понимала. Фратер это понимал. Ну и сам рыцарь-защитник тоже понимал, что тут происходит. Золотой Дракон жертвует собой, но делает все возможное для того, чтобы смерть ее и ее мужчины не была напрасной.
И в то же время Золотой Дракон не требовала от них чего-то сверх того, что могут сделать два человека. Заставить Практика, военачальника армии демонов, сделать что-то они не смогли бы в любом случае.
А вот хотя бы донести до него сообщение, что посольство темных эльфов в полном составе погибло, чтобы дать уйти членам его отряда, в том числе и тем, кто с ним так долго вместе путешествовал — да. Это им по силам.
Расчет лишь на честь Фратера, Намана и самого Глеба.
Где бы тот ни был.
— Клянусь, что передам твои слова Практику, — произнес рыцарь-защитник. — Ваша жертва не будет забыта.
— Надеюсь на это, — холодно произнесла Золотой Дракон.
Наман Син, посмотрел вверх по тропе, глядя в спину поднимающемуся вслед за уходящей четверкой Паладину Бога Туманов. Семеро — вот и все, что осталось от людей и нелюдей, что пришли сюда, дабы найти Практика.
— Да, этот парень явно не душа компании.
Нет никаких гарантий того, что они вообще переживут путешествие, или что цель его будет достигнута. Но так лучше — действовать, чем просто сидеть и ждать смерти. В любом случае, эльфы найдут и убьют их.
— Просто он понимает, когда нужно просто уйти, — огрызнулась Золотой Дракон, даже не оборачиваясь. — Уходите и вы! И не забудьте про свои обещания!
— Никогда, — заверил обрекшую себя на последнюю битву девушку бывший Паладин. — Легкого тебе клинка, Золотой Дракон.
Инь Мэй вздрогнула, услышав традиционное вилосское напутствие перед богом.
— И пусть раны твоих врагов никогда не заживут, — почти шепотом озвучила она вторую часть сакральной фразы. — Идите, эльфы уже почти готовы наступать. Я продержусь сколько смогу.
Уходя, Фратер бросил на девушку прощальный взгляд.
Аура Золотого Дракона была едва ли грязно-желтой, что указывало на ее практически полное истощение.
Сколько бы времени спутница покойного посла не собиралась продержаться, отряду Практика явно потребуется куда как больше времени, чтобы добраться до своей цели.
Черт бы побрал это путешествие и всех тех, из-за кого оно вообще началось! Из-за кого он потерял Слугу, Люцию…
Единственное, что успокаивало, так это то, что Бог, который отправил его на встречу с Практиком, уже мертв.
Через силу переставляя ноги и поднимаясь по тропинке, Фратер Шовель старался не думать о звуках яростного боя, что раздавался за его спиной. Он старался думать и страстно желать того, чтобы перед своей смертью Бахус страдал так же, как и страдает он сейчас.
Вот только вряд ли кто-то сможет ему рассказать, как умер Бог Виноделия.
Глава 17
До того как Рай начал войну на Земле, было такое прекрасное кино. Старое, ему больше шестидесяти лет было на тот момент, когда я случайно его увидел. В канун Нового Года, когда прозябал в своей конуре, пролюбив абсолютно все, что было нажито родителями…
«Карнавальная ночь» тот фильм назывался.
И была в нем песня, слова которой как раз подходили под оставшееся нам прожить время. Почему-то именно она закрутилась у меня в голове настойчивым лейтмотивом.
Несмотря на то, что она совсем не о том, как на первом круге Ада к трем случайным посетителям этого увеселительного заведения приближается трехметровая фигура мужчины в длинных просторных одеждах темного цвета. Вокруг него клубился, будто бы поднимался откуда-то снизу, прямо сквозь магические конструкты на полу, туман. Как если бы мы находились поблизости от водоема, и перед нами выскочил местный рыбак на старенькой лодке…
— Я вам песенку спою про пять минут! — слова сами собой сорвались с губ. — Эту песенку мою пускай поют!…
В глазах Лилит сквозь магический барьер можно было разглядеть океан непонимания и шока от происходящего. Демонесса хлопнула глазами.
— Пусть летит она по свету, Я дарю Вам песню эту! — надо же, я даже что-то запомнил, хотя видел фильм всего один раз. — Эту песенку, про пять минут!…
— Рыжая, — тихо произнесла демонесса. — Ты что с ним сделала?
— Я? — с тоном оскорбленной и обманутой всем Первым Крестовым Походом сарациинки взвилась Спинсриф. — Ну, я была бы не против оседлать этого жеребца раз пять… десят и это только до обеда, но, боюсь после этого мерин сдохнет, а я снова заскучаю.
Погодите, лодка⁈ Этот парень реально приближается к нам на лодке, махая длинным, будто бы
