Тайны тринадцатой жизни - Сергей Каратов

Вдруг Микола что-то вспомнил и бросился к отходящей барже, он заорал и замахал руками, но капитан только отрицательно качал головой. Поняв, о чём просил Микола, капитан ответил по радиорупору:

– Твою бутыль с самогоном завезём к тебе домой, но только на обратном пути.

– Эх, досада какая! – всплеснул руками Микола, который очень хотел опохмелиться. Поняв, что надежда пропала окончательно, младший Пихенько огорчённо поддёрнул штаны.

– Видимо, эта особенность поддёргивать штаны свойственна всему роду Пихенько, – подумал Ося, обративший внимание на поведение Миколы в минуту его прощания с баржой.

Из дневника Дубравина

Вчера был в лесу и вот какие размышления пришли мне в голову, когда я наблюдал за птицами:

«Соловья не увидишь, он серый, и словно бы стесняется своей невзрачной внешности, потому и прячется. Зато щеглы, малиновки, зарянки, пеночки нарядны и вместе с коноплянками и славками спешат похвастать красивым опереньем. Но песни у них простоваты. Не лезть на глаза, у творца, как и у птицы век короток. Вот и спешат искусно раскрашенные творцы являть не песни, а оперение. Но истинное творчество, это песня либо из темноты рощи, либо из глубины веков, откуда опереньем уже не похвастаешься».

Ливень

Как только путешественники оказались на берегу, тут же хлынул такой ливень, что наброшенные на головы одеяла мгновенно промокли насквозь. Срочно надо было искать какое-нибудь укрытие. Выручила дощатая автобусная остановка, построенная у края просёлочной дороги, ведущей к Шурино. Все четверо мужчин мгновенно влетели в неё, запыхавшись от быстрого бега, да к тому же сказывалось похмелье после вечерних возлияний по случаю встречи двух братьев Пихенько.

Дождь начал ослабевать, но идти по раскисшей от хлябей небесных просёлочной дороге было невозможно. Спросить что-либо о местном транспорте тоже не у кого. Узнать расписание теплоходов тоже негде. И вдруг из-за пригорка послышался скрип телеги, очень напоминающий тот скрип, который сопровождал наших путешественников на пути из Трубы в Мурино. На этот раз лошадь по кличке Ромашка расцвела подле села Шурино. Но самым удивительным было то, что в телеге ехали до нитки промокшие Владлен Смычкин и инженер Уклейкин. Удивлению наших друзей не было предела.

– Какими судьбами вас занесло в эти края? – ошарашил клюющего носом Смычкина Гарик Закирьянович.

Уклейкин даже подпрыгнул на телеге от его гортанного крика.

– Смычкин, чего молчишь? – включился с допросом Пихенько-старший.

– Мы даже в самом невероятном сне такого не могли бы увидеть, – поддержал Жоржа Ося.

– Сами посылают какую-то дурацкую телеграмму, мы с Уклейкиным всполошились из-за вас, бросились, можно сказать, грудью на амбразуру, а они нас допрашивать принялись, и не просто так, а с пристрастием. – в голосе Смычкина звучала обида.

– Да, ты прав, Владлен, – сбавил тональность Гарик Закирьянович. – в данном случае нас действительно надо спасать, и ваше появление, как нельзя, кстати!

В знак согласия с Гариком все трое друзей по несчастью дружно закивали головами.

Мужик-извозчик, который тоже высунул нос из-под своего брезентового плаща, тут же сделал дельное предложение:

– Незачем нам здесь, грех великий, среди дороги, разговоры долгие затевать. Давайте поедем до Шурино, а там зайдём в мою хату, одежду сушить вывесим, а сами, грех великий, чаркой-другой нутро отогреем. Заодно и выясним, кто, на чём и зачем оказался в этих краях.

– Вот оно простое мужицкое здравомыслие! – подвёл итог случайно возникшей беседы Пихенько-младший, которому больно сильно пришлась по душе мысль о чарке-другой.

После того, как извозчик приехал из Мурино, куда отвёз троих молодых людей, он снова вернулся к аэропорту. И почти в то же время в небе послышался гул самолёта местных авиалиний. Из него вышло человек десять, среди которых оказались Смычкин и Уклейкин. Эти двое явно были людьми не местными, потому что вышли и встали в полной растерянности, не зная, куда идти. Извозчик подошёл к ним сам и спросил, куда им надо доехать?

Смычкин сказал, что ехать им надо в Шурино. Потом он засомневался, правильно ли он назвал место, куда уехала его группа? Кажется, было ещё одно название, которое рифмовалось с названием Шурино. Кажется, это было Мурино. Своим сомнением он поделился с Уклейкиным, но тот вообще ничего вразумительного сказать не смог. Так они оказались на дороге при подъезде к селу Шурино.

– Я всегда говорил тебе про твою парадоксальную везучесть, – сделал вывод Гарик Закирьянович. – Ты даже из собственной забывчивости смог извлечь стопроцентную выгоду.

– Это феноменально! – поддержал Гарика Ося.

– Ну, уж, ну, уж! – замахал руками Смычкин. – А как я пролетел с названием моей книги?

– По-моему, это тоже твоя удача! – сказал Жорж Пихенько, разделывая вяленого леща.

– Какая же тут удача? – скривил рожу Смычкин. – Хотел бы видеть, как бы вытянулась твоя морда, если бы тебе подали твою книгу с таким богомерзким названием как «Жучары»?

Ося, сознавая с горечью, в чей огород полетели камни, сделал вид, что этого разговора он и не слышит вовсе.

Смычкин за столом стал рассказывать, как их по пути из Трубы в Шурино напугал мощный оползень, который произошёл у них за спиной.

– Вот наш извозчик дед Захар не даст соврать, – кивнул в сторону хозяина Владлен. – Огромный пласт земли и камней обвалился с горы, нависающей над дорогой. Задержись бы мы хоть на две-три минуты, этот оползень мог нас накрыть вместе с телегой и лошадью.

– Да, ребята, грех великий, перед вашей поездкой кто-то из вас изрядно согрешил, коль в такие приключения вы угодили, – сделал свои выводы дед Захар.

– Но иногда цепь злоключений, свалившихся на людей, может привести их к какой-то удаче, – сказал Гарик. – Посудите сами, сколько времени мы испытываем одни только мытарства. Пора бы уже Всевышнему обратить гнев на милость.

Между тем, всей честной компании надо было думать, что делать дальше? Жорж Пихенько переживал за свой любимый походный чемодан, который он привёз из Польши, челноком отправившись туда за дефицитным панкреатином. По его мнению, он должен был снова оказаться в доме брата в Мурино. Ося на свой походный баул со сменным бельём, бритвенными и пляжными принадлежностями готов был махнуть рукой, лишь бы не мотаться ещё раз в это самое Мурино, причём ни по земле, ни по воде. Он так и сказал во всеуслышание. Гарик Закирьянович придерживался той же позиции, что и Ося, хотя и сожалел об оставленной книге, которую всюду носил с собой, поскольку это было не простое чтиво, а почти что научно обоснованный труд про клады. Гарик сказал, что в этой книге есть очень интересные материалы про курганы, в которых скифы хоронили своих царей с очень большими богатствами в виде золотых монет и золотых украшений с драгоценными камнями. Но его успокоил Микола обещанием выслать книгу почтой, как только он доберётся до дома. А добраться он решил по воде – речник всё-таки: кто-нибудь из своих подберёт на пристани.

Смычкин с Уклейкиным вообще ничем не были привязаны, и могли отправляться в Старую Качель в любое время. Им надо было только обсушиться перед дорогой.

Осталось обсудить вид транспорта, на котором диалектологической экспедиции в полном составе следовало бы выехать из Шурино. Подсказка возникла внезапно в виде гудка тепловоза, который послышался в туманном воздухе с другого конца посёлка.

Оказалось, что мимо Шурино проходили поезда дальнего следования. Увидев обрадованные лица своих гостей, дед Захар сказал:

– На этот вы не успеете, грех великий, а следующий будет завтра. Так что спешить не понадобится. В последнем слове ударение он сделал не на втором, а на третьем слоге и получилось «не понадОбится». Жорж тут взял этот вариант слова в свой лексикон.

Дед Захар продолжил разговор, вернувшись к недавно затронутой теме про скифские курганы.

– Есть в наших краях такие курганы, грех великий. До одного из них можно проехать, если будет любопытно, – глядя на Гарика, сказал дед Захар.

– О, ещё бы не было любопытно! – буквально вскочил с места Гарик. – Давайте поедем, дед Захар.

Все засобирались, одевшись кто во что, пока мокрая одежда продолжала сушиться на затопленной по такому случаю печке. Ося явно не хотел ехать на гужевом транспорте с постоянным риском оказаться под проливным дождем. Но делать было нечего, и он тоже запрыгнул в телегу, в которую дед Захар вместо мокрого постелил сухое сено.

Гарик с позволения хозяина разыскал в сарае кайло, лом, пару лопат и положил всё это в телегу.

– Шансовый инструмент прихватил, уж не собираешься ли ты скифский курган срыть, чтобы богатствами обзавестись? – язвительным тоном произнёс свой вопрос Смычкин.

– Мало ли что, а вдруг понадобится инструмент, тем более, что он шансовый – делая логическое ударение на слове «шансовый», ответил Гарик. Если не клад, то хотя бы картошки накопаем в поле.