Вечный ястреб - Дэвид Геммел

— Не твое дело, путник. Ступай себе прочь.

— Как ни страшны мне трое героев, столь храбро поборовших одного старца, я все же подожду уходить.

— Тогда умри. — Воины ринулись на Касваллона втроем, и он принялся отбиваться. Рубанул вожака по шее, двинул другого кулаком в подбородок, подсек ногу третьему. Второй тем временем подоспел сзади, и Касваллон левой рукой вогнал нож ему в сердце. Третий уползал, оставляя кровавый след. Касваллон не стал за ним гнаться и поспешил к старику.

— Хвала Истоку, — проговорил тот. — Он послал мне тебя в час нужды. — Из его раны обильно струилась кровь.

— За что они тебя так?

— Дело не во мне, сын мой — они охотились за младенцем. — Старик показал на сверток рядом с собой.

Касваллон развернул одеяло. Ребенку, девочке, было не больше недели. Ее головку покрывал белоснежный пушок.

— Лежи тихо. — Касваллон разорвал мантию старика, осмотрел рану. Надежды не было: меч преследователя вскрыл паховую артерию.

— Откуда ты? — прошептал умирающий. Краски уже исчезали с его лица.

— Я пришел из другого мира и не знаю, куда мне идти.

Глаза старика заблестели.

— Ты воспользовался Вратами?

— Да.

— Кто прислал тебя? Модрик?

— Нет.

— Катерис? Блен? Талиесен?

— Да, Талиесен.

— Унеси ребенка обратно через Врата Чаши.

— Я не знаю, где это.

— Недалеко, на севере. Я сам их открыл. Ищи грот на склоне холма — над входом в него высечен кубок. Но берегись Якуты-хана… он идет по следу.

— Кто ты?

— Астел. Я был наставником Талиесена. — На южной стороне леса затрубили рога. — Они идут. Бери дитя и беги. Скорее! Молю тебя. — Это были последние слова Астела.

Касваллон спрятал в ножны меч с кинжалом, схватил ребенка и побежал. Позади лаяли собаки и ревели рога. Славное ему выпало приключение — спасаться от неведомого врага в незнакомом лесу.

Он бежал трусцой, вглядываясь в подлесок, и думал, как бы обмануть погоню. Слева журчал ручеек. Касваллон ступил в воду, прошел около тридцати шагов против течения и вышел на тот же берег, оставив следы в мягком иле. Потом, не поворачиваясь, отступил по этим следам назад и опять побрел по воде. Эта старая уловка не одурачила бы опытного следопыта при свете дня, но в сумерках могла задержать охоту.

Девочка открыла глазки и запихала в рот кулачок. Касваллон тихо выругался. Проголодалась — значит, того и гляди раскричится.

Он снова повернул на север, высматривая пещеру, о которой говорил Астел. Ребенок начал тихонько попискивать. Солнце медленно опускалось за горы на западе. Гряда облаков закрыла его, и единственный яркий луч высветил на склоне темное устье грота.

Лай приближался. Внизу, совсем близко, показались из леса черные силуэты четырех гончих. Касваллон припустил к пещере. Она напоминала короткий туннель: позади освещенные солнцем скалы, впереди лунная ночь в лесу.

Первая из гончих вбежала в грот. Касваллон ударил ее мечом и убил. Видя, что лес по ту сторону начинает меркнуть, он влетел во Врата и упал на локоть. Девочку он держал другой рукой, и та не ушиблась.

Вскочив, он обернулся назад и оказался перед твердой скалой. Поблизости шумел водопад — Касваллон спрятал меч и пошел туда. Он как будто узнавал это место, только деревья вокруг были чужие. Так и есть — заводь Железнорукого. Если подняться выше, вдали будет виден Хай-Друин. Ветер переменился и донес до него запах дыма. Повернув в ту сторону, Касваллон пришел к каменному домику под соломенной крышей. В маленьком дворике росли цветы и стоял курятник. Касваллон постучался, и ему открыла молодая женщина с длинными светлыми волосами.

— Чего тебе? — испуганно спросила она.

— Мне ребенка бы покормить.

Женщина взглянула на девочку и уже другим голосом сказала:

— Входи.

Внутри за сосновым столом сидел крупный рыжебородый мужчина.

— Здравствуй, — сказал он. Правая его рука была спрятана под столом.

— Я нашел это дитя в лесу, — неуклюже соврал Касваллон.

Хозяева переглянулись.

— Ты не знаешь, чье оно?

— Нет, не знаю.

— Свою дочурку мы потеряли три дня назад. Там в углу ее колыбелька. Можешь оставить дитя у нас, если хочешь. Молока у жены еще вдоволь, сам видишь. — Женщина, расстегнув рубашку, уже кормила ребенка.

Касваллон придвинул себе стул, сел напротив хозяина, посмотрел в его ясные серые глаза.

— Если я отдам ее тебе, обещаешь растить ее как родную?

— Да. Пойдем прогуляемся. — Хозяин встал и спрятал нож, который держал под столом. Он был выше Касваллона и шире в плечах. Вдвоем они вышли во двор и сели на скамейку. — Чей будешь? Одежда на тебе как у горца, но ты не наш, не из Лоды.

— Я Касваллон из Фарлена.

— У меня с Фарленом дела, но о тебе я что-то ни разу не слышал.

Касваллон вздохнул:

— Есть тут поблизости город под названием Атерис?

— Нет. Есть Цитадель — там теперь заправляют низинники. Спрашиваю еще раз: кто ты такой?

— Говорю же тебе, я горец. Впрочем, я тебя понимаю. Если б ты заявился ко мне домой и рассказал такую историю, я счел бы тебя сумасшедшим.

— Но это мой дом, и пришел в него ты. Рассказывай.

И Касваллон стал рассказывать об аэнирском нашествии, о Вратах, о смертельно раненном старике и о людях с собаками, преследующих новорожденное дитя. Собеседник слушал его внимательно, не прерывая.

Когда он договорил, земля затряслась, и в небе вспыхнули две луны. Через пару мгновений вторая луна погасла, и перед горцами явился Талиесен. Его шатало, он еле стоял на ногах. Человек из Лоды схватился за нож.

— Нет! — закричал Касваллон. — Этот тот самый друид, о котором я говорил.

Талиесен плюхнулся наземь.

— Это путешествие едва не доконало меня. — Касваллон помог ему встать. — Ты не представляешь, сколько сил я затратил, чтобы попасть сюда. Кто это?

— Меня зовут Сай, — назвался хозяин дома.

— Я должен видеть ребенка. — Талиесен отпихнул Касваллона и пошел к хижине.

— Ты ошибаешься, я не считаю тебя сумасшедшим, — сказал Касваллону Сай. — Вчера, когда мы оплакивали нашу малютку, к нам пришел какой-то старик. Он сказал нам, что ты придешь и принесешь нам сразу и радость, и горе.

— Он был лысый, в серой долгополой одежде?

Сай кивнул, и оба вернулись в дом. Талиесен стоял на коленях перед люлькой, где спала девочка. Присмотревшись к ней, Касваллон заметил, что ее белые волосики стали теперь золотистыми.

— Будь настороже, — сказал хуторянину Талиесен. — За этим ребенком охотятся. Я изменил цвет ее волос и уже сказал твоей жене, что все должны считать ее родной вашей дочерью. О том, что ваш ребенок умер, в клане пока не знают — и не нужно никому знать.