Пес. Страж - Константин Калбазов

– Мы сами выбрали эту жизнь.

– Все верно, но сражаясь за золото, я не собираюсь исправлять ошибки тех дураков, что его выкладывают. Ты знаешь, кого мы можем повстречать на дороге, а это серьезный противник. Его можно обмануть, обвести вокруг пальца, победить в бою, не удавалось еще никому.

– Мы тоже не пальцем сделаны. Ни один наемничий отряд не сравнится с нашим ни по выучке, ни по экипировке.

– Те, кто был им повержен тоже не все были крестьянами. Мне нужны мои люди, и я сделаю все, чтобы их сберечь. Так что пусть ропщут, твоя задача и задача десятников пресекать такие разговоры на корню. Если подобное позволит себе десятник, немедленно казни его, не вразумляй, не убеждай, не грози, просто убей.

– Жестко.

– Ты все понял, старший десятник?

– Да, командир.

– Выполняй.

Тащиться с грузом оружия в повозках, по оккупированной территории, глупее не придумаешь. Одно дело, когда нужно провести одну повозку, тут существует множество способов и уловок. А как быть с караваном из полутора дюжин? Такую махину никак не замаскируешь. Прорываться с боем? Даже не смешно. Повозки запряженные быками движутся со скоростью неспешно бредущего пешехода, так что нагнать караван нет никаких проблем. Стоит только один раз засветиться, и начнется самая настоящая охота. Местность лесистая, иссеченная оврагами, так что путь только один, хотя и по плохой, но дороге, а их тут не так чтобы и много.

Еще когда Георг согласился на доставку оружия в Кармель, он уже знал, что повозки через границу не пойдут. Именно по этой причине он назначил встречу возле села под названием Суон и требовал сохранения маскировки. Там не было никакого намека на переправу и мало того, насколько он знал, не имелось контрабандистских троп. Нет, эти ребята конечно предпочитали иметь дело с глухими уголками и кое-какие пути конечно имелись, но они не углублялись в чащу на кармельской территории более чем на пять миль, склоняясь к дорогам, или поселениям. Обмен предпочтительно производить вблизи от границы.

Наемникам предстоял куда как более дальний путь, так что контрабандистские тропы Георга не устраивали. Более того, он не воспользовался ими даже на начальном этапе, сразу предпочтя уйти в чащу нехоженым маршрутом. Все же незаконное пересечение границы весьма выгодное дельце для всех, в том числе и для стражников, а потому большинство путей были известны и служили неплохой подпиткой для служивых. Но одно дело получить мзду за контрабанду и совсем другое, когда дело касалось оружия. Тут уж ни о каком приработке и речи быть не может.

Георг заблаговременно отправил людей, чтобы те закупили сотню лошадей попроще, но и не кляч, они должны были способны нести вьюки без особого труда. Покупку делали в соседнем графстве и мало того, парням было строго настрого наказано ни в коем случае не обозначать свою принадлежность к сотне.

Со всеми предосторожностями, этот табун был доставлен к точке встречи, где груз покинул повозки и уложился во вьюки. Сам принц, а так же сопровождавшие его люди, остались в селе, вместе с повозками, их судьба Георга не волновала. Человек барона Гатине, гарантировал, что в течении трех суток никто не покинет территорию Суона. Это должно было дать наемникам фору, а может и вовсе обеспечить скрытность, но это в лучшем случае. Жак легко согласился компенсировать наемникам покупку лошадей, тем более они должны были остаться у повстанцев. Разумеется это не боевые кони, но пользы от них тоже будет немало. Лошадей просто добавили в реестр, поставляемого груза и дело было решено.

Переправлялись через реку, используя для этого четыре баркаса, из которых сделали два катамарана, просто устроив настил между двумя посудинами. Процесс оказался долгим и занял всю ночь, но не сказать, что это расстроило Георга. Куда больше у него вызывало опасение, что не удастся сохранить в тайне сам факт переправы, ведь тогда их могут начать ждать не на дороге, а именно в лесу. Разумеется никто не станет прочесывать чащу, но вот устроить посты наблюдения на опушках, это вполне возможно. Вьюк он не всадник, даже если имеется вьючное седло, так что особо лошадь не разгонится, да и скачку долго не выдержит, а две сотни лошадей оставят весьма солидный след, вот и выходит – от погони не уйти.

Однако, Жак искренне заверял, что ему удастся осуществить обещанное. То что Георгу приходилось слышать о несвижском псе, тоже говорило за профессионализм его подчиненных. Все это вселяло надежду, что им все же удастся остаться незамеченными и проделать все настолько тихо, насколько только возможно, а значит и обойтись без схватки. Драться не хотелось категорически. Загросцы слыли как отличные бойцы, с железной дисциплиной, способные держать четкий выверенный строй и осуществлять перестроения в самые сжатые сроки. Их тактика на сегодняшний день была чуть не самой лучшей. Во всяком случае, Кармель ничего не смог им противопоставить, кроме упорного сопротивления, длившегося на протяжении многих лет.

– А-а, зараза! Как меня уже все это достало!– Не выдержав и рубанув ножом очередную ветку стеганувшую его по лицу, вскричал наемник.

– Заткнись Брук. Чего разорался на весь лес. Хочешь, чтобы тебя услышали в самом Загросе.

– Да плевать! Я нанимался драться! Лучше одному против десятка, чем вот так!

– Ты нанимался выполнять приказы в первую очередь. Прикажут – сам себе загонишь клинок в задницу и будешь при этом улыбаться. Все понял – придурок.

– Да пош…

'Хрясь'! Парня словно снесло на мягкую землю, покрытую прелыми прошлогодними листьями. Посунувшись по земле и нацепив на себя лесной сор, он врезался головой в дерево. По всему сознание должно было покинуть его, но наемник оказался весьма крепким, он не отключился ни от могучего удара десятника, ни от столкновения с деревом, и скорее всего наличие шлема тут ни причем. Единственно только, усевшись на пятую точку он затряс головой, словно отряхивающаяся собака.

– Это на первый раз,– обводя людей равнодушным взглядом убийцы произнес десятник,– еще кто откроет рот – я ему глотку перережу. Чего встали, шевелитесь.

Георг периодически обходил значительно растянувшуюся колонну, передав своего коня оруженосцу. Он хоть и не рыцарь, но сотнику без того, кто снял бы часть бытовых забот никак. Без лошади, в пешем порядке, передвигаться было куда как проще и менее изнурительно, вот и приходилось, чтобы глянуть на парней, больше двигаться на своих двоих.

Вообще-то сотня двигалась ни одной колонной, а тремя, которые сходились вместе только там, где подобное продвижение было невозможным. Но даже при этом они умудрились сильно растянуться. Иди они в одну нитку, и наверняка караван представлял бы собой петляющую между деревьями огромную змею мили в две длинной.