Дороги выбора (СИ) - Галл Юлия

И я накрыл вновь ее губы поцелуем, только в этот раз не боясь, а пытаясь напомнить ей, кто перед ней. Отчаянный дракон, который безумно любит ее. Сдерживаться не было больше сил, тем более та, кто сейчас прижималась ко мне, была именно моя Киани. Моя любимая, которая боролась за свою память, за воспоминания.

— Киани, Звездочка, — тихо прошептал, отрываясь от ее губ и заглядывая в глаза. — Прости. Прости, что так долго.

— Глупый, разве это важно, если сейчас ты здесь, рядом.

— Темное пламя…

— Не вспоминай о нем, не хочу. Хочу вспомнить тебя.

И я продолжил свои поцелуи. Видя, как яснеет ее взгляд, как в нем пробуждается нежность и любовь, такие знакомые, драгоценные для меня чувства, не мог остановиться.

— Это будет очень эгоистично, если мы пока не скажем остальным про мою память?

— Главное, я рядом с тобой, остальные подождут.

Киани тихо засмеялась.

— Это так… по драконовски.

— Привыкай. Драконы большие собственники.

— Ты так и не сказал, что с твоими волосами.

— Я отказался от рода и семьи. Они стали откупом.

— Лэри Аста, — Киани растеряно охнула. — Ты же… Она же…

— Киани, — я обхватил ее лицо, — я в любом случае должен был уйти от них. Я сделал свой выбор, и этот выбор я сделал еще в пещере Перста, когда маленькая звездочка осветила мою жизнь, вернула силы, исцелила душу. Мои родные видели меня последние пять лет рядом с собой, этого достаточно. Теперь я рядом с тобой и никому не уступлю это место. Даже Мирху!

— Мирху? — Киани засмеялась, а я вновь стал ее целовать. — Подожди, подожди, ты что, ревнуешь меня к Мирху?

Глаза Киани смеялись и в то же время ласкали меня.

— Я не ревную тебя к белому конту, — заявил я. — Я ревную к тем словам, что ты ему говорила, у меня на глазах.

— Это какие же? — растерялась моя звездочка.

— Такие, которые должен слышать только я.

— Это какие же?

— Думай, раз память у тебя восстанавливается, это будет прекрасная возможность ее потренировать, — заметил я, продолжая целовать Киани.

Киани стала вырываться, довольно серьезно заявляя, что я мешаю ей сосредоточиться, но отпустить её было выше моих сил, и взяв ее лицо в свои руки и нежно произнес:

— Я люблю тебя. Я ревную, когда ты говоришь такие слова другим мужчинам.

— Но Мирх… — Киани растеряно смотрела на меня, а потом её губы растянулись в улыбке. — Мирх мой друг. Очень важный друг, я не перестану говорить ему, что люблю его. Но Дар, я люблю тебя.

Я застыл. Казалось, одни и те же слова, и произносит их один и тот же голос, человек. Но тогда, в комнате у постели рабыни, я слышал нежность с нотками благодарности и печали. А сейчас…

Магия слов смешалась с магией чувств, пронзительных в своей искренности и чистоте. Я чувствовал, как они резонируют с моим сердцем и видел, ощущал ту разницу, что испытывала Киани ко мне.

— Я тоже люблю тебя. — Я не знал, что услышит и почувствует Киани от моих слов, но то, как ее улыбка стала светлее, а глаза счастливей, понимал, что мы на одной волне, и мои чувства и слова услышаны.

— Что еще ты помнишь? — спросил я. — Неужели только ту ночь.

— Помню, как ты приходил ко мне порталом, ты куда-то торопился, приходил всего на полчаса, но я помню, как была счастлива тогда.

— Да, в то время род решал позволить ли мне вернуть память.

— Да, память. Я помню! — Киани радостно улыбнулась новым воспоминаниям и тут же нахмурилась. — Как все прошло? Тебе не было больно? Владыка Фарх все сделал аккуратно?

— Разумеется. Я довольно спокойно все перенес. Думал, что, чем быстрей справлюсь, тем быстрей вернусь к тебе.

— Ты обманываешь меня. У тебя синяки под глазами, и сам ты очень похудел.

— Кто бы говорил. Ты сама, твоя память? Мне говорили не тревожить тебя, говорили, еще неделю точно не будешь узнавать.

— На оружейной площади. Я не узнала, кто ты. Только поняла, что ты очень много значишь для меня.

— Поэтому сбежала покупать рабов?

— Я испугалась. Наша встреча стала прорывать память. В голове все смешалось. Ваня стал вести себя агрессивно. Лиэри предложила уйти, и я вспомнила про рабов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да, я помню, целую группу отправить за раз, это сколько же энергии ты потратила?

— Да вроде немного. У меня все внутри бурлило и клокотало, а этот выброс просто ослабил напряжение. А тут дети плачут, страх…

— Всех законников выкупают люди Карама и возвращают домой. Кого не успевают выкупить, выкрадывают и опять же отправляют домой.

— Мой вариант быстрее.

— Несомненно, — засмеялся я. Я не переставал покрывать лицо и шею Киани поцелуями. И ее напряжение почувствовал моментально.

— Почему ты не захотел, чтобы я была рядом, когда ты все будешь вспоминать?

— Я не хотел, чтобы ты видела меня слабым. Не знал, как все пройдет. Не хотел заставлять тебя переживать за меня. Боялся, что потеряю контроль, ты такая хрупкая, нежная, я боялся зацепить тебя.

— Ты не жалеешь, что вспомнил?

— Я жалею, что не сломал печать раньше!

— Сломал? — пораженно прошептала Киани, ее руки взметнулись вверх, тонкие пальцы коснулись висков, тонкая магия сканирования полилась из них, но я перехватил руки, прижал их к губам.

— Все хорошо, родная. Правда, все хорошо. Не трать силы. Я в полном порядке.

— Тогда почему не даешь проверить себя? — насторожилась любимая. Я приложил ее ладошки к своей груди, туда, где, оберегаемое ее даром жизни, билось сердце.

— Потому что ты уже помогла раньше, всегда помогала. Вот только понял я это слишком поздно. Ты столько успела пережить без меня.

— Но сейчас-то ты рядом, — улыбнулась она.

— И останусь так навсегда.

— Я удачно выбрала себе телохранителя.

— Я могу быть не только телохранителем, — прошептал я, вновь целуя ее и передавая все свои чувства, что будоражили тело и душу.

Она покачнулась, и я просто подхватил ее на руки, молча, не разрывая губ, понес к кровати и осторожно уложил.

— Тебе нужен отдых, — тихо прошептал ей.

— Нет, я не хочу спать. Я боюсь. Вдруг я опять тебя забуду, дядя опять напоит нектаром. И ты, вдруг ты исчезнешь. Вдруг сейчас это просто моё воображение. И завтра…

— И сейчас и завтра я останусь рядом с тобой.

Я снял с ее ног туфли, поправил подушки.

— Тогда ляг рядом. Не хочу быть одна, и… И я больше не хочу пить нектар. Хорошо? Я больше не хочу вечно хихикать.

Я засмеялся и, кивнув, присел на кровать.

— Засыпай, я буду рядом. Клянусь.

— Нет, не так.

Киани передвинула подушки, отодвинулась от края и похлопала ладошкой рядом с собой.

— Хочу слышать, как бьется твоё сердце, — тихо прошептала она. — Ты тоже должен отдыхать, так почему не вместе.

— Потому, что ты пока еще не моя жена, — заметил я, борясь с искушением принять ее предложение.

— Все еще хочешь делать все правильно? — Задумчиво протянула Киани.

— Нет. Ко всем тварям мрака, такую правильность! — Решил я. Сапоги, ремень и жилет полетели на пол. Я сел рядом с сидящей в удивлении Киани, облокотился на подушки и раскрыл ей объятья.

— Спать! До утра осталось пара часов, — заявил я любимой. Счастливо улыбнувшись, она скользнула мне на грудь, прижалась и тихо прошептала:

— Люблю тебя.

— Я сильнее…

Киани только рассмеялась, а через пару минут ее дыхание выровнялось, и она уснула. Меня же переполняли мысли, чувства и предчувствие, и оно не подвело. Полумрак комнаты сгустился и из него шагнул белоснежный конт:

— Ревнуешь к словам? — хмыкнул он, присаживаясь на кровать рядом с Киани.

Сейчас на нем не было защиты, и я чувствовал его сущность. Вот только отступать не собирался.

— Ревновал, — поправил я конта. — Раньше. Но ее чувства ко мне совершенно другие.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, то, что ее связывает с тобой, светится иначе и ощущается тоже. Знаешь, я не думал, что она тебя вспомнит так быстро. Но один твой взгляд, и она пошла напролом. Стерла действие нектара, перенаправила на других его магию. Ты очень много значишь для нее.