Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны - Мухаммад ан-Насави

ал-Мулку). Эти подарки прибыли только после осады Хилата, по причинам, о которых будет сказано в своем месте[643].

Глава 70

Рассказ о завоевании Шараф ал-Мулком Азербайджана и Аррана во время пребывания султана в Ираке

Когда Шараф ал-Мулк остался после султана в Азербайджане, он направил свои усилия на завоевание мятежных крепостей. Сердца находившихся в Дизмаре[644] командиров и воинов он привлекал обещанием немедленной выплаты денег, пока те не согласились сдать ему крепость. Он явился туда и в день сдачи крепости щедро одарил их почетными одеждами, золотом и подарками [в таком количестве], какого не /182/ дарит даже владыка другому владыке или эмир — эмиру.

Он схватил Насир ад-Дина Мухаммада, возведенного в государстве Атабеков в чин великого хаджиба. В это время он удалился в одно из владений Нусрат ад-Дина Мухаммада ибн Пиш-Тегина, приняв облик отшельника, но [оставшись] владыкой в душе.

Он (Шараф ал-Мулк) конфисковал у него громадное количество денег и обязал его сдать крепость Кахрам[645], так как тамошнего вали назначил он. И [Насир ад-Дин] сдал ее.

Затем он получил известие о смерти Сайф ад-Дина Кашкара ал-Атабеки, бывшего вали султана в Гяндже. Он направился туда и получил от на'иба умершего — Шамс ад-Дина Гаршасфа — крепости Харк и Джарбард[646] из числа местностей Аррана.

Упомянутый (на'иб) указал на то, что он еще при жизни своего господина верно служил Шараф ал-Мулку. Он считал, что это пригодится ему в трудное время и принесет ему превосходство среди его сотоварищей и равных ему. Но его поместили в тисках так, что он был раздавлен совершенно и кости его крестца вышли через бока. Затем Шараф ал-Мулк привлек на свою сторону наместника крепости Дарадиз[647], и тот сдал ему крепость.

Он направил отряд всадников и пеших на Руйиндиз, но осада крепости затянулась. Правительница крепости — жена Малика Хамуша [Сулафа-хатун] — пожелала выйти за него замуж с условием, что сдаст крепость после свадьбы и заключения брачного союза, и Шараф ал-Мулк ответил согласием. Между ними состоялся обмен сватами, но они не успели выполнить то, что задумали, так как из Ирака возвратился султан, который захотел сватать ее сам. Так был расстроен этот замысел, и осада была снята.

После женитьбы султан направил своего личного слугу-евнуха (хадим ал-хасс) даватдара Са'д ад-Дина в эту крепость в качестве вали. [Это произошло] после того, как правительницу в сопровождении ее старших [родственников] отвели к султану.

Крепость состояла из тысячи домов, старые жители крепости получили их по наследству от отцов. Хадим ал-хасс задумал освободить и очистить крепость [от жителей], так как иначе он не мог владеть ею ни по праву, ни по договору. Однако он поспешил в своем усердии, действовал путем насилия в задуманном деле и был убит, а крепость осталась в таком же затруднительном положении, которое не поддавалось исправлению. /183/ Шараф ал-Мулк с отрядом своих войск осаждал в это время крепость Шахи[648]. Она была примечательна тем, что находилась на острове посреди озера Азербайджана (Урмия) и была построена на куполообразной высоте, которая была похожа на искусственную, а на ее вершине было плато в форме круга. Крепость со всех сторон окружала вода, и вокруг нее было несколько селений, которые обеспечивали крепость необходимыми припасами.

Когда султан вернулся и посватался вместо Шараф ал-Мулка, тот в гневе снял своих людей с осады, и [эта крепость] так и осталась непокоренной.

Глава 71

Рассказ о том, как Шараф ал-Мулк убил в Азербайджане исмаилитских купцов, когда султан находился в Ираке

Султан написал из Исфахана Шараф ал-Мулку, уведомляя его о том, что посол от татар направился в аш-Шам вместе с исмаилитскими купцами и что они уже прошли Багдад. [Он приказал]: «Ты должен наблюдать за каждым караваном, [вышедшим] из аш-Шама или возвращающимся со стороны ар-Рума к исмаилитам. Если ты схватишь посла татар, то держи его при себе и сообщи нам о нем, чтобы мы решили, как быть с ним».

Целью султана при этом было получить доказательство против маликов[649] и высказать Высокому дивану упрек за переписку с ними[650].

В этом распоряжении был упомянут джандар Тадж ад-Дин 'Али ибн ал-Кади, один из личных слуг [главы исмаилитов][651].

После этого Шараф ал-Мулк стал обыскивать караваны и назначил охрану на дорогах, пока со стороны аш-Шама не подошел караван исмаилитов. В караване было семьдесят с лишним человек, и Шараф ал-Мулк подослал к ним людей, которые убили их, беззащитных. Он не подумал о том, что за этим последуют позор и смятение среди людей. Ведь он давно одаривал их (исмаилитов) деньгами, оказывал им почет, был в безопасности от их враждебности и спасался от их злобы. Грузы, навьюченные на верблюдах, были отправлены /184/ в его казну. Он растратил все это по своему природному великодушию и врожденной щедрости, и от всего обилия осталась самая малость.

Когда султан вернулся в Азербайджан, к нему прибыл Асад ад-Дин Маудуд — посол главы исмаилитов 'Ала' ад-Дина — с упреками за то, что совершил Шараф ал-Мулк и с требованием возвратить захваченное имущество. Султан приказал вернуть все, что было взято у убитых, выразил гнев из-за его проступка и выговорил ему за недомыслие. По просьбе посла он указал, чтобы [Бадр ад-Дин] Тутак ибн Инандж-хан, личный хаджиб [султана] и военный наместник (шихна) дивана, безотлучно находился [при после] в качестве исполнителя решения, пока не будет возвращено все взятое имущество. Что касается пролития крови, то в оправдание не было сказано ничего.

Упомянутый (Тутак) превратился в нечто вроде уполномоченного при после. Он говорил красиво, но возвратил [только] тридцать тысяч динаров и десять арабских лошадей. Остальные деньги безвозвратно пропали, так же как и [пролитая] кровь, и в это время пришла весть о том, что Гийас ад-Дин ушел из Аламута, как мы уже упоминали об этом.

Так взгляните же, как далеки друг от друга положения этого вазира: [одно из них] — его унижение перед фида'и после случая с Ур-ханом, когда он сидел среди них, униженный, и покорно передал им свою душу и уменьшил на десять тысяч динаров причитающуюся с них ежегодную установленную дань в качестве выкупа за себя. [А второе] — его решимость убить семьдесят пять человек из алчности к [их] деньгам.

И слава Тому, кто сделал мысль водителем и сбивающим с пути и распределил разум, умножив его или