Кастрюлька с неприятностями - Анна Дашевская

Придерживая тяжелую сумку с покупками, ощутимо стукавшую меня по правому боку, я побежала в сторону порта. С той стороны раздался громкий сигнал — корабельная сирена? Неужели знак отплытия, и я опоздала?

Я влетела в узкий проулок, выводящий прямо на пирс, к месту стоянки «Гордости Бритвальда», и… Вот есть выражение «ноги подкосились»; именно это со мной и произошло.

Да, переулочек и в самом деле вел точно к кораблю, я видела его белоснежный борт. Вот только проход к нему закрывала пара личностей самого недвусмысленного вида. В Нью-Амстердаме такие носят дреды и слушают рэп, в Люнденвике пьют пиво и сидят на корточках возле пивных, в Сан-Паулу де Гомеш забрасывают огрызками футбольные команды, но ведут они себя везде одинаково. Ограбить случайного прохожего, разбить витрину, перевернуть и поджечь мусорный бак, изнасиловать девушку — ничем не побрезгуют…

— Смотри, Бак, какая цыпочка выпорхнула, — хмыкнул тот, что повыше ростом.

— Цыпа, тебе же компании нехватает! — второй, толстяк с переломанным носом, сплюнул на дорогу. — Иди сюда, цыпа, покажешь, чему тебя в школе научили, а парни пока за твоей сумочкой приглядят…

Я дернулась назад, к площади, но и за моей спиной дорога была перегорожена. Еще трое. Никакой защитный артефакт не спасет в такой ситуации.

Ладно, пусть мне и не справиться с пятью отморозками, но я не овца покорная; когда не смогу драться — буду зубами рвать! Я бросила сумку за землю, стряхнула с запястья большие мужские часы с тяжелым браслетом и зажала их в правом кулаке. Не кастет, конечно, но кулак утяжелит хорошо. В левом кармане легкой куртки у меня был еще один артефакт, ближнего боя, так сказать. Первого, кто до меня дотронется, я смогу вырубить им. Двоих, там два парализующих заряда. Этот ценный предмет я зажала в левом кулаке, держа палец на кнопке активации.

— Надо же, не соврал нам тот хмырь, который за тобой последить велел, — ощерился длинный.

— Прямо велел? А вы и послушались? — усмехнулась я. — Мальчики, а может, добром разойдемся? Я на корабль спешу…

— На корабль? — лицо толстяка внезапно исказилось гримасой ненависти. — Богатенькая, значит… Сука!

Попытка схватить меня за волосы кончилась для него теплой встречей физиономии с камнем дороги. В ближайшие два-три часа окружающая действительность Бака волновать не будет. А вот меня… мне, кажется, придется не слишком хорошо. В парализаторе остался один заряд.

— Продолжим? — я повела плечами. Куртка не мешает, брюки удобные. Хорошо, не стала надевать платье, а ведь была такая мысль.

Шибзд, кинувшийся на меня справа, получил утяжеленным кулаком в переносицу, отлетел назад, и очень удачно стукнулся головой о камень. Осталось трое, уже легче. Неужели по этому переулку никогда никто не ходит?

Что у меня еще есть? Ага, книги связаны веревкой, а веревочка-то конопляная. А этот материал отлично принимает магические импульсы. Держит недолго, ну, так мне долго и не надо. Не отводя глаз от стоящих кучкой противников, я присела, дернула веревку за хвостик и прошептала короткий наговор. Да, магический дар мне достался совсем слабенький, но предметы меня слушаются всегда. Я распрямилась, и дождавшись момента, когда оставшаяся на ногах троица кинется ко мне, бросила веревку им в ноги. Мгновенно она обвилась вокруг щиколоток, притянула к ним запястья, и мои оппоненты стали слегка похожи на скульптурную группу «Лаокоон».

— Помощь нужна, или сама справишься? — раздался знакомый голос за моей спиной.

— Да, вроде бы, уже справилась, — ответила я, поворачиваясь на голос. Леонард. — Ты здесь откуда взялся?

— Мы забеспокоились, куда ты пропала. Через час отчаливаем, вот я и отправился тебя встречать.

— А, понятно…

Я ткнула острым носом ботинка длинного. Тот зашипел и дернулся в мою сторону, но чудная конопляная веревочка крепко стягивала его ноги с руками рыжего и шеей бритоголового приятелей.

— Ну, теперь расскажи мне, кто же вам велел за мной следить? — я присела на корточки рядом с ним.

— Да пошла ты…

— Конечно, пойду. А по дороге вызову коменданта порта. И ты, в лучшем случае, отправишься в каменоломни. Говори, и я подумаю, есть ли у меня время на визит к коменданту.

— Мужик один, нас в пивной нашел… Заплатил двадцать дукатов, если ты опоздаешь на корабль. А лучше — вовсе, того… никуда не придешь.

— Как выглядел?

— Блондин, высокий. Одет хорошо. Глаза… не то серые, не то зеленые.

— Родинки, шрамы, бородавки? Особые приметы какие-то были? — подключился к допросу Леонард.

— Не знаю, не разглядывал я его… — длинный парень цедил слова неохотно, и все время проверял, не удастся ли ему освободиться.

Я поднялась на ноги и еще раз от души пнула его в бок.

— Ладно, ладно! Перстень на нем был — золотой, с черным камнем. На камне что-то вырезано.

— На какой руке?

— На правой…

Неожиданно рыжий, который в нашей скульптурной композиции оказался повернутым несколько вбок, побледнел и, упираясь чем мог, попытался отползти назад. Обернувшись, я увидела госпожу Редфилд, задумчиво глядевшую на шпану, перекидывая с руки на руку огненный шар. На правой руке шар становился синим, перелетая на левую, менял цвет на красный.

— Нне надо, — прохрипел рыжий.

— Почему? — поинтересовалась госпожа Редфилд. — Назови мне хоть одну причину.

— Мы больше не будем…

И тут я расхохоталась. Только вот почему-то перестать смеяться у меня никак не получалось. Я прижалась лицом к плечу Леонарда и заткнула себе рот кулаком. Лео обнял меня и неловким движением погладил по голове, прошептав:

— Сандра, какой же ты молодец. Ты справилась сама.

Госпожа Редфилд тем временем щелчком пальцев отправила огненный шар в стену дома, присела на корточки возле длинного, приложила ладонь к его лбу и на мгновение закрыла глаза. Потом встала, отряхнула руки и сказала:

— Алекс, Лео, пойдемте. Молодые люди полежат тут до полуночи, после чего отправятся в отделение городской стражи и напишут подробное признание во всех своих… подвигах. Где, когда, кого, сколько взяли и кому продавали. Понятно?

От ее ласкового голоса даже мне захотелось сделать шаг назад. Парни же только мелко-мелко закивали.

— И если хоть один из вас еще хоть раз обидит словом или делом хоть кошку, откажет в помощи любому живому существу — будет доживать век разумной осиной в городском парке!

Глава 7

В четвертый раз стукнувшись пальцами ноги о ножку стола, я перестала метаться по курительной и села.

— Почему они прицепились ко мне, я не понимаю?