Сыновья Черной Земли - Сергей Анатольевич Шаповалов

–Тутанхамон погиб неожиданно: разбился, упав с колесницы. После похорон юного правителя опять встал вопрос о наследнике. Прямых потомков Аменхотепа, отца Эхнейота не осталось, было лишь множество побочных детей, не имеющих право на власть. Дома готовы были вцепиться друг другу в глотки за трон. А в Приморье, на севере появились колесницы Суппилулиумы. Хетты подбивали народы, бывшие подвластными Черной Земли, на восстание. Да еще юная супруга погибшего Тутанхамона учудила: послала тайное письмо Суппилулиуме – лабарне Великой Хатти и главному врагу Та-Кемет с просьбой прислать своего сына на трон.

– И как поступил мудрейший Эйя?

– Чтобы страна вновь не впала в хаос, Эйя призвал обратно в Черную Землю изгнанных и опозоренных жрецов. Служители Богов еще не потеряли влияние среди народа, не смотря на жестокие гонения. Жречество согласилось помочь возродить былое могущество Та-Кемет. Для прекращения грызни вокруг престола, Мудрейшие потребовали во власть Хармхаба. Только он мог успокоить Великие Дома и укротить внешних врагов. У него в тот момент находилась реальная сила – армия, воспитанная им самим. На празднике, посвященному Амуну, золотая статуя Бога указала на полководца, как на свое земное воплощение.

– Но я же читал Книгу Жизни. Там после правителя Небмаатра Аменхотепом Хека Уасет значился Джесерхеперура Сетепенра Хармхаб Мериамон. Почему не вписаны остальные властители?

– Хармхабау жречество выдвинуло условие: он, будучи правителем, обязан безжалостно уничтожить все, что связано с Эхнейотом. Имя еретика должно исчезнуть из истории, как и его учение о едином боге, имя которому – Йот. Что Хармхаб и исполнил. Во всех храмах переписали Божественную Книгу Жизни. Повсюду уничтожили изображения и стерли имена Неферхеперура Уаэнра Эхнейота, Анхеперура Сменхкара Джексерхеперу и Небхеперура Тутанхамуна Хекаиунушема. Памятуя о своем небожественном происхождении, Хармхаб часто повторял: «Правитель не тот, кто по крови, а тот – кого определяют Боги». Теперь и он, чувствуя приближение последнего дня, нашел среди сотен достойных людей единственного, кто мог бы возглавить великую державу.

– Да, Хармхаб не ошибся.

– Конечно! Такого мудрого и деятельного правителя, как мой отец, давно не появлялось на берегах Хапи. Он продолжил дела Хармхаба: жесткая дисциплина в армии и полный порядок в стране. Учитывалось каждое зерно, каждый кувшин вина и пара сандалий. За воровство из казны – смерть. За взятку – в каменоломню. Надев корону Обеих Земель, Сети не стал придаваться праздной жизни властителя. Не привык он. Все больше разъезжал по стране, как и положено истинному защитнику народа перед Верховными Покровителями. Ладью под стягом Амуна встречали то в верховьях Хапи, то в дельте. У него всегда находилось множество дел. По стране развернулось грандиозное строительство: возводили новые храмы, достраивали пределы к уже построенным, укрепляли дамбы, рыли каналы, даже заложили новые города в дельте Хапи. Сети наблюдал за строитель-ством, подолгу беседовал с начальниками каменщиков и плотников, лично правил чертежи и проверял расчеты, выслушивал жалобы наместников и простых мастеровых, проводил богослужения, участвовал в облавах на львов и гиен, что нападали на стада селян, разрешал судебные тяжбы, возглавлял войско в походах. И везде он проявлял рассудительность, мудрость, показывал глубокие знания. Народ от простого землепашца или каменотеса до наместников земель боготворили его. Сказать плохое слово о правителе значило смертельно оскорбить всю Та-Кемет.

– Интересная история. Вот, как на самом деле было.

– Чуть не забыл. – Рамзес протянул небольшой свиток папируса, скрученный тонкой бечевой. – Перед самым отплытием посыльный принес. Доставлено тебе.

Элиль взял свиток и с нетерпением сорвал бечевку.

– Ты понюхай, как пахнет! – не сдержал усмешку Рамзес. – Аромат – что в садах Ипетсут. У меня голова пошла кругом. От кого послание?

– От Мелины, – обрадовался Элиль, узнав ее ровный пузатенький подчерк.

– А! Понятно, – протянул Рамзес и озорно толкнул Элиля локтем в бок. – Доходят слухи: она становится настоящей красавицей. А в танцах и в чтении стихов ей нет равных. Многие знатные Дома присматриваются к ней. Смотри – украдут пташку. Птахмоза засыпали подарками.

– Никто ее не получит, – Элиль нахмурился.

– Прости, – хлопнул дружески его по плечу Рамзес. – Теперь мне понятно, почему ты на праздниках ни на одну девушку не кинешь влюбленного взгляда. Возле тебя юные красотки так и вьются, как мотыльки вокруг пламени, но ты остаешься холодным, словно речной камень. Что пишет Мелина?

– Она просит исполнить обещание, данное мной пять лет назад, – немного мрачно объявил Элиль.

– Какое же?

– Я должен сопроводить ее в Ниневию.

– Когда ты намерен это сделать?

– Как только вернемся.

– И кого вы хотите найти в Ниневии? Рассказывали, что ассирийцы, когда захватили город, повстанцев казнили сотнями. А как я слышал, отец Мелины возглавлял бунт.

– Она все равно хочет попасть туда, – пожал плечами Элиль. – Хотя бы могилы родителей найти.

– Я могу попросить отца, чтобы он наделил тебя правами посланника, – предложил Рамзес. – Экзамен ты выдержишь. Многие наставники за тебя поручатся. Получишь чин писца-помощника посланников во все чужеземные страны. Тогда, будешь неприкасаемый и сможешь потребовать охрану для путешествия.

– Нет, – отрицательно покачал головой Элиль. – Мы должны попасть в Ниневию тайно. Мелина на этом настаивает.

– Подумай хорошенько. Жалко будет, если вас сцапают аккадцы и убьют. Законы в Ассирии жестокие.

– Мелина как-то говорила, что её, во что бы то ни стало, хотел заполучить ассирийский правитель. Что за тайну она скрывает – от нее не добиться. Так что, если нас захотят схватить – охранные грамоты не помогут.

– Я помню, как к отцу явились посланники из Ассирии с дарами. О чем они говорили – осталось тайной, но вечером он приказал немедленно отправить Мелину вместе с Дочерьми дворца в храм Изиды. Помнишь, как ты тогда расстроился, что тебя не предупредили.

– Помню.

– Отец спас твою сестру. Только не пойму, чем она так насолила Ададу?

Их разговор прервал отчаянный крик кормчего.

– Куда прешь! Сворачивай!

Прямо на них надвигался широкий корабль с прочными бортами кедрового дерева. Корабельщики пытались отвернуть. Смотрители перетягивали парус. Весла пенили воду. Но корабли все равно сближались. Мышцы у кормчих вздулись. Рамзес и Элиль бросились к ним на помощь. Сдирая кожу с ладоней, налегли на рулевые весла.

– Весла втягивай! Переломают! – крикнул смотритель паруса, когда встречное судно чуть не ткнулось носом в корпус корабля Рамзеса. Гребцы послушно втянули весла. А на противоположном корабле не успели. Раздался треск, скрежет. Чудом разминулись, всего лишь содрав краску с бортов.

– Бегемот неуклюжий! – возмущенно кричал кормчий на встречный корабль. – Потренируйся на бревне.

– У самого глаза где? – ругался в ответ широкоскулый бородатый корабельщик с кормовой площадки. – Глаза где? Птицы