Ты только жди - Карина Волк

БОНУС

Ме­сяц спус­тя…

Ве­ро­ни­ка

Не мог­ла про­ро­нить да­же сло­ва, мол­ча си­де­ла на­про­тив Ни­ны Ва­силь­ев­ны и скорб­но на­блю­да­ла, как жен­щи­на не­то­ро­п­ли­во пе­ре­лис­ты­ва­ет ста­рый, по­тёртый аль­бом. Ря­дом с ма­те­рью Ива­на мне ста­но­ви­лось лег­че. Нет боль, ни­ку­да не ухо­ди­ла, она про­жи­га­ла на­сквозь, про­сто я чув­ст­во­ва­ла, что эта не­сча­ст­ная жен­щи­на пол­но­стью раз­де­ля­ет мою ут­ра­ту. Она так же стра­да­ет, как и я. Ис­ка­ла в ней под­держ­ку и опо­ру.

– Ни­ка, мой смысл жиз­ни по­те­рян. С ухо­дом сына мне боль­ше нет смыс­ла жить. Мой дол­го­ждан­ный ребёнок ушёл. Мне ос­таётся лишь мо­лить­ся за не­го.

Мол­ние­нос­но вско­чи­ла с ди­ва­на и, под­ско­чив к жен­щи­не, бе­реж­но взя­ла из её обес­си­лен­ных рук фо­то­аль­бом и, то­ро­п­ли­во по­ло­жив его на не­боль­шой де­ре­вян­ный сто­лик, при­жа­лась ще­ка­ми к её хо­лод­ным ру­кам.

– Не го­во­ри­те так. По­жа­луй­ста. Я ве­рю, что Ва­ня жив. Слы­ши­те. Он жив. Нель­зя те­рять ве­ру. И вы долж­ны ве­рить. Не под­да­вай­тесь от­ча­я­нью и уны­нью.

По­ни­ма­ла, что как толь­ко я по­те­ряю на­де­ж­ду, то мой мир мо­мен­таль­но рух­нет. Толь­ко на­де­ж­да по­зво­ля­ла даль­ше ды­шать. Те­перь я по­ни­ма­ла, что имен­но уны­нье са­мый страш­ный че­ло­ве­че­ский грех и я не мог­ла ему под­дать­ся.

– Жив, – мед­лен­но про­го­во­ри­ла Ни­на Ва­силь­ев­на, – нет, до­ро­гая. Не сто­ит об­ма­ны­вать се­бя. Я раз­го­ва­ри­ва­ла с ко­ман­ди­ром от­ря­да Ива­на, удар при­шёлся пря­мо вме­сто рас­по­ло­же­ния шта­ба. В тот мо­мент мой сын на­хо­дил­ся там, – она су­до­рож­но за­ды­ша­ла и, бо­лез­нен­но скор­чив ли­цо, ух­ва­ти­лась ру­кой за об­ласть гру­ди.

– Что? Ни­на Ва­силь­ев­на, таб­лет­ки? Ка­кие? Где? Мо­жет, ско­рую?

Мгно­вен­но вско­чи­ла на но­ги и при­ня­лась су­до­рож­но вер­теть го­ло­вой. Бо­же, ну где в этом до­ме ап­теч­ка?! Стресс. Нер­вы. Боль. Па­ни­ка. Всё сва­ли­лось на ме­ня. Я бо­ро­лась до по­след­не­го…Ве­ри­ла. На­дея­лась. Жда­ла. Но все во­круг от­вер­ну­лись от ме­ня. Ни­кто не ве­рил, что Иван вы­жил. Убе­ж­да­ли. Вы­ра­жа­ли со­бо­лез­но­ва­ния и сра­жу же за­яв­ля­ли, что на­до кре­пить­ся и про­дол­жать жить даль­ше. Ни­на Ва­силь­ев­на ос­та­ва­лась един­ст­вен­ным че­ло­ве­ком, ко­то­рый раз­де­лял мою ве­ру. Я бы­ла от­вет­ст­вен­на за её жизнь и судь­бу. Мы долж­ны бы­ли вме­сте до­бить­ся спра­вед­ли­во­сти.

– Всё хо­ро­шо, – ти­хо про­го­во­ри­ла Ни­на Ва­силь­ев­на, про­дол­жая ин­тен­сив­но по­гло­щать воз­дух. – Та­кое бы­ва­ет. В моём воз­рас­те это нор­маль­но.

– Я чув­ст­вую, что он жив, – не же­лая ме­нять те­му раз­го­во­ра, ре­ши­тель­но про­го­во­ри­ла. – Пле­вать, что го­во­рят лю­ди. Я ус­по­ко­юсь и по­ве­рю толь­ко то­гда, ко­гда уви­жу его труп. До это­го мо­мен­та ме­ня ни­кто не пе­ре­убе­дит.

Го­то­ва бы­ла бо­роть­ся со всем ми­ром. Про­ти­во­сто­ять лю­бо­му, я да­же по­ни­ма­ла, по­че­му мои ро­ди­те­ли про­си­ли сми­рить­ся с не­из­беж­но­стью и при­нять ги­бель лю­би­мо­го че­ло­ве­ка, но для ме­ня, ос­та­ва­лось за­гад­кой, не­объ­яс­ни­мым яв­ле­ни­ем, что Ни­на Ва­силь­ев­на – род­ная мать Ива­на так бы­ст­ро при­ня­ла его смерть…?

– На­де­ж­да! У те­бя всё ещё те­п­лит­ся на­де­ж­да. Она по­зво­ля­ет те­бе при­глу­шить боль, но она же вво­дит те­бя в за­блу­ж­де­ние. Ос­тавь на­де­ж­ду, – Ни­на Ва­силь­ев­на не­спеш­но по­пра­ви­ла коф­ту и мед­лен­но под­ня­лась с крес­ла, от­ки­нув тё­п­лый плед со сво­их ног.

Зна­ла, что на­де­ж­да — это то, что на­прав­ле­но в бу­ду­щее. Имен­но по­это­му вер­но вы­ска­зы­ва­ние «на­де­ж­да уми­ра­ет по­след­ней». С тру­дом мож­но се­бе пред­ста­вить че­ло­ве­ка, ко­то­рый бы не меч­тал и не ду­мал о бу­ду­щем. Иван все­гда по­вто­рял по­го­вор­ку рим­лян: «dum spiro spero» – «по­ка ды­шу, на­де­юсь». Все мы хо­тим улуч­шить свою соб­ст­вен­ную судь­бу и на­де­ем­ся, что зав­траш­ний день бу­дет луч­ше вче­раш­не­го…Не бу­ду ми­рить­ся с судь­бой. Не пре­дам лю­би­мо­го че­ло­ве­ка.

– Ни­на Ва­силь­ев­на, – при­сталь­но гля­дя опух­ши­ми от слёз оча­ми, в стек­лян­ные гла­за жен­щи­ны, спо­кой­ным го­ло­сом об­ра­ти­лась я к ма­те­ри Ива­на, – по­ка не уви­жу труп Ва­ни, не по­ве­рю, что он мёртв. Не по­ве­рю, – по сло­гам про­из­нес­ла я, чётко про­го­ва­ри­вая ка­ж­дую бу­к­ву. – И вы не верь­те. Не сда­вай­тесь. На­до бо­роть­ся.

Всем сво­им ви­дом де­мон­ст­ри­ро­ва­ла упор­ст­во и не­пре­клон­ность, не со­би­ра­лась сво­ра­чи­вать со сво­его пу­ти, но не­смот­ря на своё упор­ст­во, по­ни­ма­ла, что мне не­об­хо­ди­ма по­мощь. В оди­ноч­ку бу­дет очень слож­но до­бить­ся прав­ды, ус­та­но­вить все об­стоя­тель­ст­ва де­ла. Мне нуж­на бы­ла Ни­на Ва­силь­ев­на. Мне не пре­дос­та­вят ни­ка­ких до­ку­мен­тов, не по­ве­да­ют об об­стоя­тель­ст­вах про­ис­шед­ше­го уда­ра. Кто я? Обыч­ная де­вуш­ка. Я ему да­же не же­на. А вот мать «по­гиб­ше­го» офи­це­ра мо­жет мно­гое. Мо­жет, но не хо­чет. Она так бы­ст­ро сда­лась. При­ня­ла и сме­ри­лась со смер­тью един­ст­вен­но­го сы­на. Не долж­на и не мог­ла осу­ж­дать жен­щи­ну, но ни­как не мог­ла сми­рить­ся с её от­чуждённостью.

– Ни­ка, ты ещё очень мо­ло­да. Я бла­го­дар­на те­бе за твою под­держ­ку. И знаю, – Ни­на Ва­силь­ев­на роб­ко сде­лал шаг вперёд, про­дол­жая со­сре­до­то­чен­но вгля­ды­вать­ся в моё по­ник­шее, но не ут­ра­тив­шее ве­ру, ли­цо, – что ты пол­но­стью раз­де­ля­ешь мою боль. Ты лю­би­ла Ва­ню, но сей­час на­до при­знать жес­то­кую прав­ду жиз­ни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍