Журнал "Полдень XXI век" 2005 №1 - Полдень XXI век

— А ты какую Шамбалу ищешь?

— Сложный вопрос… — Он задумался. — Поначалу ищут ту, которая в долине. Есть такая книжка — «Великий комментарий к Калачакре». Там все написано. Надо только прочитать с умом. Расположена Шамбала к северу от реки Сита, разделена восемью горными цепями, а дворец Ригдэ-нов на вершине горы Кайласа, имеющей круглую форму. И тут меня, понимаешь, как током ударило. Севернее надо искать. Смотри сам…

— Ты руль-то не бросай.

— А, ну да… Возьми в бардачке атлас. Открой на странице 36.

Я порылся и вытащил потрёпанное мягкое издание.

— Что видишь?

— Алтай.

— Вот! — торжествующе взревел Пенкин.

Я уже начал жалеть, что затронул столь болезненную тему.

— Смотри на карту. Основание — пограничная горная гряда Табын-Богдо-Ула. От него на запад тянутся хребты Южного Алтая. Тарбагатай и Сарым-Сакты. На восток Сайлюгем и Шапшал… — Всю топонимику он шпарил наизусть. — Если приглядеться внимательнее, получается чаша в форме лотоса. Внутри чаши, в центральном Алтае, расходятся веером восемь хребтов. Четыре в южной цепи, и четыре в северной. Просекаешь? И гора там есть круглая, на Катунском хребте. Белуха называется…

— Потрясно!

— Прикалываешь… — Пенкин сразу скис. — Меня сильно тогда на это дело пробило. Веришь, спать не мог. Есть стал плохо. В общем, собрал сумку и…

— И что?

— Ничего. Думаешь, просто? По Алтаю автобус экскурсионный не ходит. Такси тоже нет. Где с пастухами на лошадке, где пешедралом, а где и на брюхе… за четыре года я оба Чуйских хребта прополз. Ещё и Теректинский хребет, и Коргонский, и Холзун…

— А Шамбалу-то нашел?

— Нашел…

— И какая она?

— Красивая… — Пенкин дотянулся до бардачка и бросил мне на колени брошюру в переплете из серого картона. — Почитай, если время будет. Въехать сразу трудно, но ты попробуй.

— Подожди, ничего не понимаю… — Я растерянно выбросил в окно недокуренную сигарету. — Все, значит, эту Шамбалу ищут, с ног сбились… а ты между делом, о-па… взял и нашел. Так получается?

Пенкин усмехнулся.

— К древней мудрости, значит, прикоснулся. И как она выглядит, эта древняя мудрость?

— Словами объяснить тяжело… Скажем: теперь я знаю, в чем состоит смысл жизни. Это если очень упрощенно…

— Тогда поделись знаниями, как этот… первый правитель Шамбалы. В чем же смысл жизни? Очень интересно.

— Боюсь, не получится. Это можно только почувствовать… Накатывает откуда-то сверху волна. Раз — и понимаешь. На душе сразу легко становится. Паришь, как в невесомости. Тибетцы говорят — Просветление…

— Не верю.

— Имеешь право. — Пенкин пожал плечами. — Не ты один. Никто почему-то не верит… приехали, кстати.

Он тормознул у обочины. Я оглянулся на пятиэтажную «хрущевку», ничем не выделяющуюся из ряда однотипных кирпичных кубиков. Не мешало бы еще номер квартиры знать…

— Сейчас ведь уйдешь, и с концами, — сказал Пенкин. — Хоть раз бы собраться всем вместе, как раньше!

— Неплохая идея. Звякну на досуге — обсудим. А ты в гости заезжай. Номер квартиры помнишь?

— Сорок седьмая, кажется. Второй подъезд с этого края, четвертый этаж, сразу направо.

— Молодец! — Я дружески хлопнул его по плечу и пожал протянутую ладонь. — Будь здоров, не кашляй!

Маленький несуразный автомобиль протяжно чихнул и скрылся за углом.

Он не заедет. Я не позвоню. Мы оба это знаем. Центробежное ускорение с годами лишь возрастает. Но, отступая под натиском суеты, мы все стараемся не разрушать мосты из своего прошлого, а в старых коробках из-под конфет бережно храним свои иллюзии…

Я сунул брошюру во внутренний карман и прогулялся два квартала вперед. Порылся в карманах. Нашел остатки мелочи. Зачем-то купил хлеба у скучающей продавщицы на лотке. Люблю покупать на улице. Хлеб всегда упакован в полиэтиленовый пакет.

Когда вернулся назад, увидел во дворе Валеру. Два часа дня. Самое время. Только вместо зарядки он сидел на вытоптанном газоне в позе «лотос». Руки расслабленно лежат на коленях. Глаза закрыты. Лицо сосредоточено. При взгляде на неизменную майку я поежился. На улице не так уж тепло.

Задумчиво постоял перед дверью с табличкой «47», глядя на связку ключей. Выбрал наугад. Замок подчинился. Сразу пахнуло теплом, уютом и чем-то съедобным.

— Неужели наш папа пришел?

Из кухни выглянула моя Алиса. Аля…

В незнакомом синем свитере и джинсовых шортах.

— Ничего не случилось? Рано ты сегодня… Ой, хлеб не забыл купить. Какой ты умничка!

— Папусик! — Из комнаты вырвался ураган и бросился целоваться. Я едва устоял на ногах.

— Ксения! — жена посмотрела укоризненно. — Отстань от папы! Дочь так же моментально испаряется.

— Ты уже вернулась с Мальты?

Сказав глупость, я понял это слишком поздно.

— С какой Мальты? — Аля осторожно потрогала мой лоб, потом прикоснулась к нему губами. — Ты не заболел? Что-то мне лоб твой не нравится. Раздевайся, я обед уже подогрела.

Медленно снимаю ботинки и куртку. На столе ждет дымящаяся тарелка и нарезанный свежий хлеб. Работаю ложкой, не чувствуя вкуса. Дочь болтает ногами и трещит почти без пауз, за что периодически получает замечания. Честно выслушиваю все школьные новости. Стараюсь реагировать. Проявляю отцовское участие. Жена смотрит на меня с тревогой.

— Может, приляжешь?

Действительно, чувствуется усталость. Тянет в сон. Из последних сил падаю на диван в маленькой комнате. Квартира тоже маленькая. Старый одежный шкаф с антресолью, дверцы которого заботливо отвинчены и поставлены с торца. Пыльная люстра времен молодости моих родителей. Угол завален детскими игрушками. Снизу улыбается плюшевый тигр, придавленный домиком Барби. Письменный стол и книги, книги, книги… Они везде. На подвесной полке, на тумбочке, на полу. В картонных ящиках и просто стопками.

«…Текущее состояние дел в мире является источником озабоченности для нас всех. Угроза войны и глобальной экологической катастрофы, нищета и экономическая неустойчивость, социальный хаос и многообразные психологические потрясения — всё это показывает, что мир пребывает в абсолютном беспорядке. Учение Шамбалы основано на предпосылке, что существует глубинная человеческая мудрость, которая в состоянии помочь разрешить эти проблемы. Она не принадлежит какой-то одной культуре или религии. Она существует на протяжении всей истории во многих культурах Востока и Запада. Это традиция человека-воина. В этом контексте состояние воина не означает вражды с другими людьми. Имеется в виду традиция человеческой храбрости. Ключ к пониманию состояния воина и первый принцип видения Шамбалы — не бояться самого себя…»