Грешные игры. Освобождение - Каролина Дэй

и наблюдал за результатом своих действий. Только с его позволения я кончила так бурно. Знаете, осознание, что ты полностью находишься в руках любимого мужчины, играет гораздо большую роль, чем физика.

Это больше, чем секс…

– Помнишь, как тебе понравилось, когда я пальчиком вошел вот сюда? – жарко шепчет мой мужчина, выходя из меня. Чуть ли не вою от разочарования. Тай, ты такой оргазм мне испортил!

Или, наоборот, – все только начинается?

Чувствую, как тугое колечко ануса расслабляется под напором большого пальца, смазанного в моих соках. Он медленно проникает внутрь, вызывая по всему телу дрожь.

– О, да…

– Хочешь, чтобы я вошел туда членом?

Что? Сразу членом? Он же большой! Вдруг Тай порвет меня своим размером? Вдруг будет больно? Одно дело маленькая игрушка, а другое – настоящий член.

– Тебе понравится, – полные губы покрывают мое плечо нежными поцелуями. И я тут же расслабляюсь. Когда тело успело напрячься? Не знаю. Но это уже не так важно.

Тайлер вытягивает руку и берет с кофейного столика Айфон и кладет над нашими головами, а затем…

Два пальца увлажняют вход, массируют и растягивают его для Тая. И я готова к проникновению. Наверное. Страх боли не покидает меня. Он преследует с каждой секундой все больше, пока мой мужчина не начинает медленно входить своим естеством. Сперва входит головка, затем и вся длина. И это…

Боже! Как же… Боже! Хочу глубже. Еще глубже.

– Моя ненасытная девочка, – хрипит Тайлер, покусывая кожу на нежной шее. – Потерпи немного.

Он снова тянет руку, но уже наверх, недолго остается в таком же положении внутри меня, а потом начинает плавно двигаться. Вперед-назад, вперед-назад. Доставляя нам обоим наслаждение. Спустя несколько нежных толчков чувствую, как та игрушка снова заработала. Едва ощутимо под волной новых эмоций. Неизвестных ранее. И это не идет ни в какое сравнение с секс-игрушкой.

– Кричи, малышка, кричи.

Его толчки становятся резче, чаще, непривычнее. Но я быстро адаптируюсь под них. И мне не больно. Совсем. Может, потому что он меня растянул, или же игрушка на клиторе принимает все болевые ощущения на себя. Не знаю и знать не хочу. Потому что ужасно хорошо. Нереально.

И я кричу. По его приказу. Ведь удержать в себе этот эмоциональный порыв, насквозь пропитанный наслаждением, невозможно. В его объятьях ощущаю себя чувствительным комком нервов. Стоит ему провести либо рукой по животу, либо по груди, вершинки которой тут же оказываются во власти любимого мужчины, и я начинаю таять, словно восковая кукла.

– Пожалуйста, еще, еще…

Слова путаются между собой. Просьбы, мольба, безудержные крики. И мои, и его. Все это смешивается в единую звуковую систему, подвластную лишь нашим движениям и нашей страсти.

Мы выходим на новый уровень. Толчки становятся еще резче, шлепки тел раздаются все громче и громче, а игрушка, кажется, вот-вот взорвется от постоянной нагрузки – настолько сильно она работает, доставляя удовольствие. О, Боже. Неужели он хочет, чтобы я действительно взорвалась? Рассыпалась на маленькие молекулы. И это не миф, не выдумки. А реальность, способная вытеснить нас из этого мира.

– О, да! Да!

Пика мы достигаем вместе. Нас трясет, выкручивает в разные стороны. Вместе. Только мы вдвоем…

– Это самый лучший секс на свете, – прерывисто произносит Тай, не восстановив дыхание.

У меня уже нет сил ответить. Они окончательно ушли вместе с мощнейшим оргазмом. Кажется, я никогда в жизни так не уставала. И даже его объятья не мешают мне закрыть глаза и утонуть в царстве Морфея. Вместе с его дыханием, с ароматом горячего секса.

Вместе с любимым мужчиной, которому я отдала не только тело, но и душу…

Глава 30. Сара

Будь проклято это чертово солнце! Разве можно так сильно слепить глаза? И чего ты за облаками не спряталось? Что, весна настала и теперь все можно? А меня будить разве можно? Нельзя! Между прочим я совсем недавно в себя пришла! Нечего так резко испытывать меня на прочность!

Всего девять утра! Девять, понимаете?

Рано или поздно это время должно было настать. Халява закончилось, пары ждать не будут, и так много пропустила. Хотя эти дни не сравнить отдыхом на Гавайях. Да и вообще с отдыхом не сравнить.

Никогда в жизни мне не было так хреново. Знаете, как противно, когда тебя выворачивает наизнанку, шатает из стороны в сторону, а без чьей-либо помощи ты вообще не в состоянии ни с чем справиться. Даже в гребаный туалет сходить или в душ. Хорошо, что вилку с ложкой держать могу. В общем, фу!

Но это все в прошлом. Сегодня чувствую себя гораздо лучше, хотя если бы не это гребаное солнце, то было бы еще лучше.

Согласитесь, грех не поваляться еще денек в комнате. Я бы успела свыкнуться с мыслью, что жизнь вскоре снова закрутит водоворотом событий. Что я не буду просыпаться каждое утро и первым делом натыкаться на болотного цвета глаза. То открытые и радостные, то прищуренные и обеспокоенные.

То горящие ярким светом, когда наши губы соприкасались друг с другом.

Да, именно соприкасались, потому что после попыток углубиться по-французски меня тянуло к белому другу на извержение. Туда хотя бы я успевала добегать. Как еще Питерсон не сбежал – неизвестно, хотя попыток было много. Вот такие побочные эффекты оказывает просроченный виски.

Но Гарри, как ни странно, держался молодцом. Все время сидел со мной, даже пары прогуливал, лишь бы не оставлять меня в полном одиновестве. Не смотрел на меня, как на кусок дерьма, улыбался, когда мне становилось с каждым днем легче. И терпел. Долго терпел мои выкидоны в порыве отчаяния. Но в один прекрасный день…

– Когда же ты признаешься, что я тебе небезразличен?

Этот вопрос ошарашил своей внезапностью. Совсем недавно я высказывалась о его фальшивых отношениях, а сейчас этот рыжий вожак заливает мне о симпатии. О моей симпатии, но не о своей.