Джейн - Ольга Токарева

спать, а завтра, если у тебя будут вопросы, я тебе все расскажу. Хорошо?

Большой рот служанки растянулся в сладком зевке, она вновь кивнула.

Встав с пола, Нэйра помогла подняться Катарине, отвела ее в ванную, провела все вечерние процедуры, бережно уложила госпожу на кровать, укрыла одеялом.

На полусогнутых ногах сама доползла до кровати и легла. Укутавшись в одеяло, положила руки на живот. Закрыв глаза, прислушивалась к себе, пытаясь представить совсем еще маленького ребенка. И на миг ей показалось, что увидела его. Маленькие искорки тепла разбежались по всему телу, оставляя после себя счастье и любовь.

«Интересно кто у меня там — мальчик или девочка, и на кого он будет похож? Очень хочется, чтобы на папу».

Она стала представлять своего мужа, к которому ничего не чувствовала, как бы ни пыталась заглянуть в себя. Какой он был? Княжна говорит — высокого роста, сильный… и обязательно со светлыми волосами. Нэйра улыбнулась. Она продолжала представлять своего мужа, наделяя его самыми лучшими качествами. Прикрыв глаза, увидела расплывчатый силуэт уходящего вдаль высокого мужчины. Его походка была грациозной и царственной, даже хищной. От вида его торса и упругих мышц перехватило дыхание. Белые, словно облака, волосы спускались ниже пояса.

Вдруг он резко повернулся. Нэйра вздрогнула, убрав руки с живота, распахнула глаза от неожиданности, успев уловить колкий и стремительный, пронизывающий взгляд с черным вертикальным зрачком на золотой радужке. Успокоив дыхание, вновь закрыла глаза и сразу уснула со счастливой улыбкой на лице.

***

Утро следующего дня встретило девушек солнечными лучами, пытающимся пробиться сквозь плотные шторы. Первой вновь проснулась Катарина, потянулась и быстро выскочила из-под одеяла. Побежав в ванную, заглянула в комнату Нэйры и разбудила ее, крикнув, чтобы та немедленно вставала на завтрак.

Выйдя из комнаты, княжна встретилась с хмурой Патрисией.

— Может, ты объяснишь, что вчера произошло?! Я ведь считала тебя своей подругой, а ты развернулась и помчалась сломя голову, ничего не объяснив.

— Прости, Патрисия, я вчера так была огорошена новостью, о том, что моя служанка беременна, и совсем не понимала, что творю.

— Ой, и не говори, сама так удивилась. Ладно, прощаю, пошли в столовую, нас там уже заждались. Корнер вчера сам не свой был, так переживал за тебя. Представляешь, рвался на женскую половину общежития. Хорошо, что Таувер уговорил его дождаться утра.

Щеки княжны покрыл румянец. Она скромно опустила ресницы и кокетливо передернула плечами.

Ее щеки еще больше запылали, когда она увидела Корнера, стоящего возле дверей столовой. Он смотрел на нее, в его глазах светилось счастье.

— Я так рад, что с вами все хорошо.

Он слегка коснулся пальцами талии княжны и повел ее к столу.

Когда все расселись, Катарина, потупив взор, тихонько прошептала:

— Прошу меня простить за вчерашнее поведение. Я так испугалась за свою служанку, совсем не понимала, что делаю.

— Неужели и правда эта страхолюдина беременна? И какой дурак нашелся, чтобы на ней жениться?

Таувер, развалившись на стуле, смотрел на княжну пренебрежительным взглядом.

Катарине ничего не оставалось, как пересказать все, что придумала вчера. Патрисия, услышав про нежить, пододвинулась поближе к Тауверу и съежилась от страха.

— Повезло парню, что его нежить растерзала. Представляю, если это страшилище родит ребенка, а он будет похож на нее. Прикинь, Корнер, громадный рот как у жабы открывается — и оттуда выскакивает длинный липкий язык. А ее мышиные глазки в это время выкатываются, как у рыбы.

Патрисия прыснула от смеха.

Оценив поддержку, принц ухмыльнулся.

— Можно сразу вешаться.

Княжна смотрела на Таувера, ей казалось, что она видит его впервые. Но с другой стороны, они очень мало общались. В принципе она вообще не общалась с молодыми людьми. Сватовство графа не в счет, она его видела пару раз, и то издалека. Какие они все-таки разные: Таувер своим холодным и надменным взглядом так нагло и оценивающе осматривает всех. Иногда брезгливо отводит взгляд, не посчитав девушку достойной внимания. А бывали моменты, когда Катарина сама отворачивалась, лишь бы не видеть похоть в его взгляде.

Прогулка по городу с молодыми людьми на многое открыла глаза. А особенно на Корнера, который всегда смотрел на нее с такой нежностью. А вот от колких высказываний Таувера аппетит пропал. Поковыряв ложкой кашу, Катарина встала, сославшись на головную боль, и ушла. За ней бросился Корнер.

— Катарина, подожди!

Княжна шла быстрым шагом, никого вокруг не замечая, у нее и правда разболелась голова. Она не понимала того, как ей теперь быть.

— Катарина!

Корнер схватил княжну за руку и чуть дернул, она была как пушинка — сразу оказалась прижата к его груди. Девушка слышала глухие удары его сердца, показалось, что ее сердце стучит в унисон.

— Катарина, не обижайся на Таувера, он немного высокомерен.

«Посмотрела бы я на его высокомерие, если бы он Нэйру увидел без личины, слюни бы потекли».

Княжна от представленной картины улыбнулась, ее носик дернулся.

— Ты так восхитительно двигаешь своим носиком, когда чем-то взволнована.

Карие глаза Корнера потемнели от нежности и восхищения.

Щеки девушки опять вспыхнули, от сильных рук Корнера по ее телу растекался жар, вводящий ее в еще большее смущение.

— Я все понимаю.

Катарина высвободилась из его рук, чтобы не привлекать к ним внимания проходивших мимо адептов.

— Я просто не знаю, что теперь делать?

— Не переживай, сходишь к ректору и оповестишь его о том, что твоя служанка беременна.

Глаза княжны округлились, длинные ресницы дрогнули, чувственные губы чуть приоткрылись, придав лицу еще больше шарма.

Корнер с трудом отвел взгляд от нетронутых поцелуем губ.

— К знати декан проявляет благосклонность, его особо не интересует, что происходит в комнатах адептов, лишь бы это не нарушало устав академии.

Катарина облегченно вздохнула.

— Спасибо, я не представляю, что бы я делала без твоей поддержки.

— Я рад, что с твоего лица сошли переживания.

Немного помолчав, Корнер продолжил:

— Ты мне очень нравишься, Катарина. Я могу ухаживать за тобой?

Голос Корнера чуть дрогнул от волнения, черты лица чуть изменились и он замер в напряжении.

Княжна опустила голову от смущения, пытаясь скрыть пылающие щеки.

— Я согласна.

В глазах Корнера заискрилось счастье.

— Тогда позвольте, Катарина, проводить вас до женской половины общежития.

***

Дни побежали один за другим, одинаковые в своей обыденности. Уже пролетели летние каникулы, на которые Катарина решила не ехать домой, а виной тому была Нэйра. Ее округлившейся животик уже