Лис и Александра (СИ) - Ростов Олег

— Конечно, можешь на меня рассчитывать. Но только если это не заденет чести королевской семьи. Сам должен понимать.

— Ясен перец! — Принц удивленно глянул на меня. — Я хотел сказать, что все нормально, никакого урона семейной чести. Клянусь!

— Хорошо! И что ты придумал?

— Пока еще только наметки. Я позже тебе расскажу.

Не спеша доехали до дворца, по пути забрав свои вещи из гостиницы. Пока ехали, Эвиан сообщил мне, что на завтра назначили празднества, по случаю спасения принцессы Александры и принцессы Итайи. Чудно! Вот там и по решаем вопросы с нашими молодоженами, решил я. Нужно будет глянуть на эту Каленгил. Ее имя значило — яркая звезда!

Глава 9

Лис

Во дворце нас уже ждали. Анри и Друлавана куда-то увели. Мы с принцем прошли по коридорам в небольшой зал. Там находился очень представительный мужчина, понял, что это король. Рядом с ним стояла потрясающе красивая женщина. Настоящая снежная королева! Глядя на нее подумал, кого-то она мне напоминает, догадался — Итайю и Эвиана! Да этоже их мать! Королева! Вот только, что-то больно молода! Они, эльфийки, что вообще не стареют? Тут же находилась еще одна молодая женщина, тоже очень красивая. Она мне улыбалась. Кто это? Поглядев на принца, понял, его жена. И, наконец, увидел молодую принцессу, которую нес по лесу на руках. Глядя мне в глаза, она покраснела.

Замер. Принц, стоя рядом со мной, стал говорить:

— Папа, мама, Минеллана, сестренка! Вот, я нашел его наконец. Прошу любить и жаловать — Лис! Лис, это мой отец, король эльфов Аданэдэль, моя мама, королева Аннаэль, моя супруга, принцесса Минеллана и моя сестра Итайя, с которой ты уже знаком. И с моим младшим братом, ты уже тоже успел познакомиться.

Я галантно поклонился. Скользнул к королеве, она протянула мне руку в перчатке. Взял аккуратно в свои лапы ее за пальчики, склонившись, поцеловал.

— Ваше Величество, сказать, что я потрясен, это ничего не сказать. Я в шоке. У таких взрослых детей и такая юная и прекрасная мама. Вашему супругу можно только позавидовать.

Королева, чуть наклонила на бок голову и слегка улыбнулась.

— Ваше Величество, прошу простить мое незнание протокола, — смотрел на короля, — то есть то, что я обратился не к Вам в первую очередь, а к Вашей божественной супруге.

Он ухмыльнулся: — Ничего, я уже к этому привык.

Отвесил галантный поклон и так же поцеловал пальчики принцессе Минеллане.

— Миледи, вашему супругу, тоже можно позавидовать. Это, наверное, фамильная черта мужчин королевской крови, выбирать себе в жены таких потрясающих женщин?

— А вы очень галантный кавалер, Лис! — молодая женщина мило улыбнулась. Принц стоял довольный.

Посмотрел на Итайю.

— Мадемуазель! Ваша мама потрясающе прекрасна! Но пусть она меня извинит, так как Вы, поверьте мне как мужчине, который кое-что понимает в этом, в скором времени затмите ее своей красотой. Это уже ваша фамильная черта?

Девушка покраснела еще больше.

— Я надеюсь, принцесса, вы себя хорошо чувствуете? Поверьте, я очень беспокоился за Вас!

— Да, все уже хорошо. Спасибо тебе Лис! Скажи, но ведь это не твое имя?

— Нет. Это мой позывной.

— ???

— Не обращай внимания. Называй меня просто Лис.

— А как твое имя?

— Считай, что у меня его нет.

— Как это? — Принцесса и все остальные удивленно на меня смотрели.

— Так иногда бывает. Не спрашивай почему, очень прошу тебя.

— Хорошо! Если хочешь, что бы я называла тебя просто Лис, то я буду так тебя называть.

— Ну вот и договорились.

— Лис, — обратился ко мне король. — Насколько я понял, вы с принцессой Александрой завтра планируете покинуть нас?

— Да, Ваше Величество.

— Я, от лица всего своего семейства, хочу попросить вас немного задержаться. Я все понимаю, но один — два дня ничего не решат. Завтра запланированы празднества, по случаю спасения моей дочери, а так же принцессы Александры, которой, благодаря Вам, удалось избежать печальной участи плена мятежников.

Все королевское семейство в ожидании смотрели на меня. В сущности король прав. Один-два дня ничего не решат. Да и с Друлаваном и этой, как ее, Каленгил, нужно разобраться и прояснить непонятную ситуацию с Александрой. Я кивнул:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Хорошо Ваше величество. Мы отложим на немного свой отъезд. Все же не вежливо будет, покинуть вас так поспешно. Тем более, что мне не хочется огорчать, Ваше сир, очаровательное дитя!

— Лис, — обратился ко мне принц, — когда я искал тебя на дороге, ведущей к перевалу, то в одном придорожном трактире, его хозяин гном и его дочери, мне рассказали, что ты пел там замечательные песни. Ты поешь и играешь на инструментах?

— Да, есть такой грех. Особенно, когда выпью.

— Может принести вина и инструмент? — Это уже Минеллана.

— О, мадам, не сейчас, очень прошу. Может завтра, на празднике?

— А принцесса Александра, сказала, что ты читаешь прекрасные стихи. Может, их хотя бы прочитаешь? — Это уже королева.

Подумал немного, а почему бы и нет.

— Стихи? Хорошо! Про что почитать? — женщины заулыбались. Ну, конечно же, что женщины хотят слушать, какие стихи? Конечно о любви!

Пускай увенчанный любовью красоты, В заветном золоте хранит ее черты И письма тайные, награды долгой муки, Но в тихие часы томительной разлуки Ничто, ничто моих не радует очей, И ни единый дар возлюбленной моей, Святой залог любви, утеха грусти нежной — Не лечит ран любви безумной, безнадежной.

— Изумительно! — Слегка аплодируя сказала, улыбаясь королева. — А еще?

Обе принцессы активно закивали головами, поддерживая маму и свекровь.

Что бы еще им почитать? Ага, сейчас задвину им, про то, как нельзя изменять своему мужчине. Наверное, что-то блеснуло в моих глазах, так как королева удивленно на меня посмотрела.

Гляжу как безумный на черную шаль, И хладную душу терзает печаль. Когда легковерен и молод я был, Младую гречанку я страстно любил. Прелестная дева ласкала меня; Но скоро я дожил до черного дня. Однажды я созвал веселых гостей; Ко мне постучался презренный еврей. «С тобою пируют (шепнул он) друзья; Тебе ж изменила гречанка твоя». Я дал ему злата и проклял его И верного позвал раба моего. Мы вышли; я мчался на быстром коне; И кроткая жалость молчала во мне. Едва я завидел гречанки порог, Глаза потемнели, я весь изнемог… В покой отдаленный вхожу я один… Неверную деву лобзал армянин. Не взвидел я света; булат загремел… Прервать поцелуя злодей не успел. Безглавое тело я долго топтал, И молча на деву, бледнея, взирал. Я помню моленья… текущую кровь… Погибла гречанка, погибла любовь! С главы ее мертвой сняв черную шаль, Отер я безмолвно кровавую сталь. Мой раб, как настала вечерняя мгла, В дунайские волны их бросил тела. С тех пор не целую прелестных очей, С тех пор я не знаю веселых ночей. Гляжу как безумный на черную шаль, И хладную душу терзает печаль.