Воинственный ангел - Скотт Спир

наши мысли на всегда идеальной Ангельской природе, из которой мы происходим.

Джекс сделал шаг вперед с Божественным Мечом в руках.

— Отзови их. Демонов. Все кончено. Ангелы больше не следуют за тобой. Ты остался один.

Габриэль рассмеялся над этим:

— Они последуют, как они однажды сказали, когда все кончится. Точно так же, как и всегда. Но ты слишком молод, чтобы знать это.

Внезапно Габриэль встал. Он казался крупнее, чем обычно.

— Поверь тому, что я скажу, Джексон. Меня не радует, что придется убить двух членов линии Годспид.

— Что? — произнес Джекс.

Что он имел в виду, говоря о двух? Он не совсем понял, но кровь начала приливать к его голове и конечностям, будто тело знало то, что происходило, прежде чем разум мог понять это.

— Твой отец, Джекс, — сказал Габриэль, — мы не могли позволить ему жить.

— Но его убийцы были осуждены…

Адреналин и шок потрясли Джексона до самой сути. Его колени дрогнули, и он почти упал, когда вес открытия навалился на него.

— Я — Ангел, Джексон. Ничто не происходит без моего ведома, — выражение лица Габриэля было серьезным, но потом оно стало почти садистской гримасой. — И я выполнил это конкретное задание сам.

Габриэль убил моего отца. Джексон столько часов провел с Габриэлем, названным Истинным Бессмертным, основателем Совета Двенадцати. Он был воплощением всего, чем лидер должен был быть, тем самым Ангелом, который вывел других из укрытия и открыл их миру. Габриэль даже сказал ему, насколько образцовым Хранителем был отец Джексона. И все то время, он просто вешал лапшу на уши Джексона, даже не беспокоясь о том, что он убил отца Ангела, сидящего рядом с ним. Сколько раз Габриэль клал успокаивающую, отеческую руку на плечо Джексона? Если бы только Джексон знал, что это была рука смерти. Джексон поднял голову и посмотрел на убийцу перед ним. Его губы сжались от гнева.

Истинный Бессмертный холодно рассматривал Джекса.

— Это бесполезно, Джексон. Я сделал это. И теперь я сломаю тебя.

Сквозь сжатые зубы Джекс сделал глубокий вдох, а затем освободил ужасный крик, когда помчался к Габриэлю.

Габриэль просто продолжал улыбаться. Потом, вдруг, его крылья прорвались сквозь золотые одеяния, и он взлетел. Джекс встретил его в воздухе, и они столкнулись с огромным грохотом, который потряс колонны.

Они облетели вокруг мраморных колонн, врезаясь в них и кроша. Щебень и куски мрамора падали на пол от каждого их столкновения. Части обломков замедлялись, застывали, затем снова набирали скорость, когда падали на землю… эти два Ангела использовали и блокировали замораживание времени друг друга, чтобы получить преимущество друг над другом.

Внезапно Габриэль сделал выпал вперед и швырнул Джекса через главный зал. Тот врезался в далекую стену над фреской, на которой был изображен Совет, приводящий Ангелов к Пробуждению. Джексон проскользил вниз и рухнул на пол.

Потрясенный падением, Джексон поднял глаза и увидел темный силуэт, быстро движущийся на него. Это Габриэль летел прямо к нему. Стремительно Джекс вытащил Божественный Меч из ножен. Но прежде чем он мог что-либо сделать, Габриэль мощно прижал молодого Ангела ногой, а затем отбросил его меч в сторону, оставив Джекса беззащитным.

Джекс быстро принял решение и попытался оттолкнуть ногами Габриэля, который взлетел вверх, чтобы избежать нападения. Но для Джексона этого было достаточно, чтобы встать на ноги. С мощным толчком крыльев он снова встретился с Истинным Бессмертным в воздухе, сталкиваясь с ним. Поворот, еще поворот, Ангелы кружились под потолком комнаты. Их крылья путались, когда руки тянулись к другу, впиваясь в глотки, руки, запястья. И потом, будто камень упал с большой высоты, они рухнули, все еще борясь друг с другом, разбивая мраморный пол с такой силой, что большие трещины пошли по всему атриуму.

Джекс был оглушен от удара, и он еле успел встать на ноги, прежде чем Габриэль снова оказался на нем. Истинный Бессмертный с размаха ударил Джексона кулаком прямо в живот, потом коленями в лицо, когда тот согнулся пополам.

Кряхтя и сплевывая кровь, Джекс попытался подняться.

— Я говорил, это бесполезно, — сказал Габриэль. — Какова вероятность, что Годспид может противостоять Истинному Бессмертному? Боюсь, ее нет.

Габриэль потянулся к своей одежде и вытащил позолоченный кинжал, блестящий символом Совета. Он занес лезвие над головой Джексона.

Глава 34

Для Мэдди каждый шаг был агонией, когда, хрипя, прокладывала путь сквозь проходы к святилищу. Возможно, она прежде просто была в шоке и не замечала, но теперь чувствовалось, будто, по крайней мере, одно из ее ребер было сломано. Каждое дыхание, каждый шаг, причиняли боль. Тот ибупрофен определенно не помог. Она была избита и перевязана, с сильно помятым крылом. Но это не имело значения. В самом сердце она знала, что время заканчивалось. Для Джексона, и для всех них.

Сосредотачиваясь на частоте Джексона, она могла получить всего одно изображение. Лицо Габриэля. Что это означало? Ее единственный выбор состоял в том, чтобы последовать за инстинктами.

Даже если Ангелы-союзники и люди как-то могли победить демонов, не было никакого способа, при котором Джексон мог пережить сражение с Истинным Бессмертным, одним из Двенадцати. И конечно не с Габриэлем, создателем НСА и сильным руководителем Ангелов с их первого дня выхода из тени. Он был символом Защиты за Плату, и, кроме того, всего мира Ангелов.

Идти за Габриэлем было самоубийством.

Мэдди только могла надеяться, что ее видение пыталось сказать ей что-то еще, что Габриэль просто был отвлекающим маневром.

Когда эти мрачные мысли пронеслись в голове Мэдди, она натолкнулась на тяжелую деревянную дверь, соединяющую два прохода. Она была приоткрыта. Тяжелое, влажное тепло витало в воздухе, говоря ей только одно: демон. Аккуратно она сделала шаг вперед, ее чувства обострились. Но потом, когда она перешагнула через порог, она увидела огромную черную массу, практически такую же, как небольшая гора. Она не двигалась, заверяя Мэдди, что можноспокойно идти дальше.

Она удивленно смотрела на тело демона-голиафа, лежащее грудой в коридоре. Затем вуглу заметила другую фигуру, прижавшуюся к стене.

И она дышала.

Девушка подбежала и обнаружила детектива Сильвестра, раненного и прислонившегося к стене. Он был без сознания. Она попыталась разбудить его, но его единственным ответом был стон боли. Его рука находилась под странным противоестественным углом. Но его дыхание казалось нормальным, и насколько Мэдди могла сказать, похоже, что он будет в порядке.

— Детектив, детектив, — прошептала она, снова пытаясь его разбудить.

Постанывая, Сильвестр медленно вернулся в сознание. Его глаза широко и удивленно распахнулись, когда он узнал