Все дело в любви - Джилл Шелвис

В ее голосе звучало разочарование, но Форд рассмеялся.

— Боже, как же много в тебе от нее. — Он помолчал немного. — Да, я просто ее отпустил. Она была несча стна со мной. Когда она вернулась в Лаки‑Харбор много лет спустя, ей понадобилось шесть месяцев, чтобы заговорить со мной.

— Она злилась за то, что ты дал ей уйти?

— Полагаю, да. И я это заслужил.

— Но ведь ты сделал это из любви к ней, — с надеждой предположила Миа и вздохнула, предавшись романтическому порыву. — Ты думал, что она достойна лучшего.

— Ну, дело не только в альтруизме, — признал Форд. — Я шел по пути наименьшего сопротивления. Выбрал, так сказать, легкий путь. А Тара легких путей не ищет.

Таре показалось, что он говорит это как‑то по‑особенному. Он гордился ею.

— А что сейчас? — спросила Миа, она явно не собиралась заканчивать. — Сейчас вы уже взрослые и снова вместе, и случилось это в том же городе, где и началось. Все может закончиться по‑другому. Ведь так?

Боль в груди Тары стала невыносимой. Мимо нее в палату проскользнула медсестра.

— Мистер Уокер, вас выписывают, так что если вас кто‑то довезет до дома, то вы можете идти.

Тара тоже зашла в палату и подняла руку.

— Я могу довезти.

Форд посмотрел на нее.

— Сойер звонил…

— Это было мое дерево, — заметила она, испытывая ревность. — Это меньшее, что я могу сделать.

Форд со своей загипсованной ногой занял все заднее сиденье в машине Тары, оставив переднее кресло Логану. Тот с радостью сел рядом с Тарой. Сойер забрал Миа и Хлою. Он предложил взять и Форда, но Тара настояла на своем, сославшись на то, что того уже загрузили на ее заднее сиденье. Она села за баранку и разнервничалась, поскольку оба пассажира смотрели на нее. Она на скорости вписалась в первый поворот, едва не скинув Форда на пол.

Логан бросила взгляд через плечо на соперника и презрительно фыркнул:

— Что, морячок, в машине новичок? Учись использовать вес тела, когда машина входит в поворот.

Форд сжал зубы.

— Я умею пользоваться своим телом.

— Ну не так, как я; скажи ему, Тара.

Тара мельком глянула на Логана:

— Не заставляй меня останавливаться, иначе тебе не поздоровится.

Толстокожему Логану было плевать, он лишь пожал плечами. Она притормозила у коттеджа, который он снимал.

— Эй, а почему это я должен выходить первым?

— Потому что еще одна реплика, и я тебя придушу, — заявила Тара.

— Ну и ладно, — заметил Логан. — Тогда проводи меня до двери.

— С какой стати?

— Может, у меня голова кружится от лекарств.

— От лекарства против аллергии у тебя кружится голова?

Логан насупился.

— Вообще‑то да. А еще меня подташнивает. Я, между прочим, чуть не умер.

Тара вздохнула, припарковала машину и посмотрела на Форда в зеркало заднего вида.

— Жди здесь.

— Ну да, — проворчал он, — боишься, что я стану выходить, упаду и сломаю вторую ногу?

Логан злорадно ухмыльнулся.

Форд показал ему средний палец.

— Ступай, — сказала она бывшему. — А ты веди себя прилично, — велела она Форду.

По его выражению лица она поняла, что надеяться на это не стоит. Она проводила Логана до крыльца. На верхней ступеньке сидела Сэнди, выглядела она просто сногсшибательно.

— Ах ты, бедненький! — воскликнула она, встала и подошла к Логану. — Я слышала, что случилось. С тобой все в порядке?

Он пожал плечами.

— Да все нормально.

Она засуетилась вокруг него.

— Давай я помогу тебе зайти в дом.

— Отличная идея, — слабым голосом произнес Логан, склонив голову ей на плечо. — Все‑таки это волнительно — чуть не помереть от анафилактического шока.

Тара закатила глаза так сильно, что они чуть не выскочили из орбит.

Не обращая никакого внимания на Тару, Сэнди обвила рукой Логана.

— С тобой правда сейчас все в порядке? Что я могу для тебя сделать? Просто скажи.

— О, дорогая, это так мило, но, право же, не стоит беспокойства.

— Не глупи! — воскликнула Сэнди. — Тебе нужны забота и уход.

— Может, ты и права, — прошептал Логан, еще сильнее наваливаясь на нее, вздыхая от удовольствия.

Тара покачала головой.

— Уверена, ты попал в хорошие руки, — заключила она.

— Да, — ответила Сэнди. — Я позабочусь о нем.

Тара вернулась в машину и посмотрела на Форда.

— Домой или на яхту?

— Домой, — мрачно ответил он, надвинув на глаза капюшон. — Я недостаточно подвижен сейчас, чтобы управляться с судном.

Пятнадцать минут спустя Тара терпеливо уложила его на диван и помогла ему закинуть ногу на кофейный столик. Приготовила сок, воду, бутерброды и положила рядом все необходимое, чтобы он сам мог до всего дотянуться. Еще она дала ему две обезболивающие таблетки.

Он выглядел довольно жалко, и она растаяла.

— Как ты себя чувствуешь?

Он ничего не ответил. Встав за спиной, она стала массировать его плечи.

— Так лучше?

Форд пробормотал что‑то в знак одобрения, так что она продолжала массировать, пока он окончательно не расслабился.

— Спасибо! — хрипло воскликнул он.

Ей не хотелось убирать руки с его великолепных плеч.

— Ты научишься пользоваться костылями, — сказала она, надеясь, что это на самом деле так. — Но пока не приспособишься, мы будем навещать тебя, чтобы убедиться, что у тебя есть все необходимое.

— У меня есть все, что нужно. — Он схватил руку Тары в тот момент, когда она собиралась отнять ее. — Моя личная медсестра.

Она засмеялась.

— Медсестрой я была только однажды, на Хеллоуин, но ты ведь знаешь: в реальной жизни на медсестру я вовсе не похожа.

— Клянусь, из тебя вышла бы горячая медсестра. — Его глаза вспыхнули огнем, когда он заговорил об этом. — Ты в коротенькой белой униформе, кружевных чулках и крошечных трусиках. Или без них. Нет, точно, без трусиков.

— Ты такой выдумщик, — немного смутилась она. Ей было непривычно оказаться в центре его фантазий.

— У меня очень богатое воображение. — По взгляду не было похоже, что он шутит. — Кое‑что у меня в голове проясняется, после того как я понял, что мог умереть.

— Форд, ты упал с дерева и сломал ногу. Ты вовсе не собирался умирать.

— Но вполне мог бы, — настаивал он.

— Может быть, я дала тебе пилюлю счастья? — спросила она и проверила бутылку с газировкой на столе. — Покачав головой, она сделала большой глоток.

Он улыбнулся.

— Я люблю тебя, и ты это знаешь. Возможно, мы должны пожениться.

Она поперхнулась, закашлялась и уставилась на него.