Подразделение 000 - Сергей Костин

– Милашка, – спасатели долго не переживают неудачи, – Надеюсь, ты нам всем расскажешь, что было в той коробке.

Спецмашина подразделения 000 за номером тринадцать, скромно потрескивая внутренними динамиками, включила центральный монитор. И показала красивые, новые, только что сработанные, ярко красные роликовые коньки с ядероускорителем, пневмоподвеской и усовершенствованной тормозной системой.

Голубая мечта каждой русской женщины.

Эпизод 16

– Тринадцатая машина! Срочный вызов. Проспект Загородный. Координаты переданы. Налогоплательщик оставил дома магнитные ключи.

– Тринадцатая машина приняла. Выезжаем. Милашка, координаты на экран. Всей команде приготовиться к работе.

За лобовым стеклом мирно тарахтел по бронированной обшивке спецмашины подразделения 000 за номером тринадцать послеобеденный дождик. Редкие налогоплательщики спешили укрыться от запрограммированных струй внутри многочисленных рюмочных и пельменных. Разбавленная чистящим средством «Миф-Россия-универсал» жидкость смывала с города пыль и практически все известные науке микробы. Через час, когда Главный Техник столицы перекроет краны, город превратится в образцово-показательный, уютно-антибактериальный рай. Честные налогоплательщики выйдут из рюмочных и пельменных, улыбнуться начищенному до блеска солнышку и отправятся домой, досматривать отечественный сериал про удачливых милиционеров.

– И никто, никогда не снимет кино о серых буднях спасателей.

– Вы что-то сказали, командир? – второй номер, американец первой волны эмиграции Роберт Клинроуз, отложил в сторону карманный ноутбук, в который только что закончил заносить опись имеющегося в его личном сейфе продовольствия.

– Я сказал, что кроме нас в этом мире есть только один несчастный человек. Тот самый налогоплательщик, который забыл дома ключ. Представляешь Боб, сейчас вся страна замерла у экранов домашних кинотеатров, а этот несчастный домой попасть не может. Расстройство на всю жизнь.

– До начала сериала еще полчаса. Если постараться, то успеем. Заодно и сами посмотрим. Представляешь, командир, в последней серии милиция все-таки нашла, кто похитил буровую платформу. Три часа погони, а потом платформу разнесли глубоководными бомбами. Смешно, да?

– Было бы смешно, если бы не было так смешно. Обидно, Боб. Они ж с нас этот сюжет содрали. И платформу мы не подбивали. И не три часа погони, а восемь. И не нашли, а обнаружили на глубине восемьсот метров. И не платформу, а водный велосипед. Скажи, Боб, есть у людей совесть? Хотя бы в титрах указали, так, мол, и так, авторы идеи спасатели подразделения 000.

Боб в знак солидарности протянул мне надкусанное печенье.

– А давай, командир, устроим сегодня образцово показательное спасение. Вызовем корреспондентов, телевизионщиков, пресс-службу какую положено. И в самые сжатые сроки обслужим население. Дело-то пустяковое. Дверной шлюз взломаем, и считай, слава и почет у нас в кармане.

Я откусил половинку надкусанного печенья и вернул остатки Бобу. Чтобы потом не говорил, что я жадный.

Идея янкеля показалась весьма и весьма перспективной. Давненько о нас, о спасателях, не трубила пресса. Опять же Директор, каждое утро на планерке песочит. Уровень преступности в столице нулевой. Травматизм нулевой. Смертность нулевая. Рождаемость, наоборот, выше головы. Говорит, что если и дальше так пойдет, то непременно встанет вопрос о закрытии Службы. И, если мы сегодня выполним работу без скола и зазубринки, да еще при этом полюбуемся в объективы корреспондентов, да еще вспомним добрым словом самого Директора, то столица вновь заговорит в самых лучших выражения о самых отважных ребятах мира.

– Ну, вы и кусаете, командир! – Боб повертел перед носом кусочек печенья и, тщательно завернув его в оберточную бумагу, спрятал в сейф, – Вам бы только кусать. Маленький ротик, командирский животик. Так что насчет предложения?

– Принимается, – даже если что-то пойдет не так, то всегда можно распугать корреспондентов, запретить съемки и оставить налогоплательщиков без темы для вечернего обсуждения, – Милашка, все слышала?

Спецмашина подразделения 000 слышала все, всегда и везде.

– В связи с тем, что спецмашины не имеют права высказывать свою точку зрения на решения команды, должна только заметить, что лично мне, как глубоко интеллектуальному созданию, ваша идея не по механизму. В правилах Службы записано, что спасатели должны выполнять работу без лишнего шума, волнения и надежд на дальнейшее продвижение по служебному эскалатору.

– Все, Мыша, – прервал я спецмашину, которая при удобном случае могла рассуждать долго и нудно, – Ваше мнение понятно. Предлагаю вычеркнуть кандидатуру Милашки из списка, который мы донесем до корреспондентов. Правом командира принято единогласно.

Милашка хмыкнула и равнодушно промолчала. Уж кто-кто, а она прекрасно понимала, что даже командир спецмашины не способен так поступить с лучшей техникой в мире. Иначе она может жутко обидеться и послать всю команду делать работу вручную.

– Герасима будить?

– Пока не вижу в этом необходимости, второй номер. Может чуть позже.

Третий номер команды отсыпался после двухчасовой лекции в столичном университете, куда его пригласил лично профессорский состав. Название лекции я точно не помнил, так как категорически отказался присутствовать на ней. Мне на работе болтовни Герасима хватает. Известно только, что после лекции Герасима закидали цветами, а профессорский состав принял Геру в почетные члены. Я, правда, так и не понял, в какие.

– Командор! Исключенная из списков спецмашина никак не может связаться с киностудиями, газетами, журналами и столичным телеканалом. Вы еще бумажку со списком не запечатали?

Строго поглядывая на хихикающего американца, я, скрепя командирским сердцем, вписал Милашку в списки особо отличившихся на невыполненном еще вызове.

– Киношный автопоезд выехал. Работу подразделения вызвались освещать все центральные газеты и журналы. Американцы прислали запрос с просьбой разрешить им допуск в район вызова. Хотят сделать мультэпопею под названием «Охотники за несчастными случаями». Голливудмультфильм какой-то. Обещали цветным ломом заплатить.

– У нас у самих этого лома навалом, – проворчал я, но под умоляющим взглядом Боба согласился, – Свяжись с Министром Иностранных Дел. Пусть выдадут американцам визу на четыре часа. Если Министр вдруг станет гоношиться, то напомни, что он мне должен за спор, что Атлантида, это не гренландское государство, а подводная научная станция в океане. Боб, проверь, как там третий номер. Что-то его личная кривая подрагивает.

Янкель, счастливый оттого, что скоро встретится с бывшими соплеменниками, умчался проверять тяжелый сон Герасима.

– Милашка! Сообщи на таможню, что американцы везут контрабанду. А все равно какую. Хоть шпалы, хоть турбины. Пусть в привокзальной тюрьме часа четыре до окончания срока визы промаринуются. К черту общественное мнение. Сами вызываем, сами и сажаем. Не в первой. История подобную практику не порицает. Не дай бог, сманят обратно нашего американца. Пропадет он там после России.

Не то чтобы я американцев не любил. Совсем наоборот. Уважал я Америку. Как-никак богатая природными ресурсами страна. И сколько людей талантливых миру явила. Только все это меркло на фоне их непоследовательности. Примеров полно.

Стояла в Америке на одном из островов фигура здоровая. Тетка с фонариком. Эпохи позднего капитализма. И что? Кому-то помешала. Снесли на мелкие камушки. На ее месте поставили вышку для прыжков в воду. А сейчас обратно хотят тетку с фонариком сооружать. Говорят, какой-то там американский дух олицетворят.

– Третий номер в нестабильном состоянии, – доложил вернувшийся янкель. Это означало, что Герасим сильно храпит. Поэтому и личная кривая прыгала, – Командир, а можно я на вызов парадный комбинезон надену.

– Разрешаю.

В какой-то момент мне стало стыдно. Но потом, тщательно подумав, я решил, что стыдиться нечего. Россия приняла отчаявшегося американца в свои широкие объятия. Дала ему двенадцати комнатный кров с отдельным подъездом. Превратила фермера в спасателя с мировым, не побоюсь этого слова, именем. И что? Разрушить все какой-то дешевой мультэпопеей? Нет! И песен коренного американского населения мне не надо. Достаточно того, что русский народ о нас, о спасателях, уже матерные частушки слагает.

– Командор. Мы на месте, – доложилась Милашка, – Все запланированные и приглашенные гости прибыли. Все ваши индивидуальные заказы выполнены. Четыре часа без права выхода под залог.

– Какие заказы? – путаясь в рукавах парадного комбинезона, влез в доклад спецмашины Боб.

– Маринованные соевые орешки, – нашлась спецмашина, – Специально для наших и ваших американских гостей.