Противники России в войнах ХХ века (Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества) - Елена Сенявская

Образ турецкого врага дополняли и сведения о порядках на турецком флоте. Так, в газете «Вестник Х армии» от 12 мая 1915 г. была опубликована заметка «Турок, сдавших суда, казнят». В ней говорилось: «Из Севастополя сообщают, что последнее время команды турецких судов, застигнутых нашим флотом в море, после первого же выстрела наших кораблей поспешно высаживаются в шлюпки. Однако турки плывут не к берегу, который обыкновенно находится очень близко, а едут по направлению к нашему флоту, находящемуся в нескольких верстах. Оказывается, что тех турок, которые при потоплении нашим флотом вражеских судов избегают нашего плена, турецкое правительство приказывает казнить как изменников и предателей».[497] Сведения о подобных порядках, непривычных для дореволюционной русской армии, возвращали читателю прежние представления о турках как о восточном народе, ведущем войну с азиатской жестокостью даже в отношении «своих».

В целом на Кавказском театре боевых действий русская армия столкнулась с еще более дифференцированным противником, нежели на европейском представляли собой австро-венгерские войска. Преследуемое христианское население было враждебно настроено по отношению к турецким властям и дружественно к русским. Неоднородной была и мусульманская часть населения турецких территорий, на которых велись боевые действия. Русские войска сталкивались и с нерегулярными формированиями курдских племен, и с частями турецкой армии, наблюдая врага и в ходе боевых действий, и в быту. Как и в других войнах здесь проявился весьма широкий спектр оценок и чувств по отношению к противнику: ненависть к жестокому «азиатскому» и «иноверческому» врагу при уважении к его храбрости, восприятие иной социокультурной среды со смешанным чувством любопытства, снисходительности и европейского высокомерия, сочувствие к страданиям мирного христианского населения при нередких случаях бесцеремонности оккупационных войск и даже их жестокости по отношению к мусульманам, и т. д. Однако, по мере того, как война затягивалась, накапливались усталость и антивоенные настроения, противник все более воспринимался как такой же человек, не по своей воле поставленный в безвыходную ситуацию «пушечного мяса».

Участие Турции в Первой мировой войне на стороне Германии закончилось поражением, распадом Османской империи, оккупацией значительной части собственно турецкой территории державами Антанты, а также недавно освободившей от османского гнета Грецией, что спровоцировало в 1918–1923 гг. национально-освободительную борьбу турецкого народа под руководством генерала М.Кемаля (Ататюрка). Развернувшееся партизанское движение турок против интервентов вызывало сочувствие молодой Советской России, которая в тяжелейший для себя период помогала повстанцам оружием и золотом, причем в объемах больших, чем мусульманские страны. Так, в 1920 г. было передано повстанцам более 200 кг русского золота в слитках, а в 1921–1922 гг. выделено 10 млн. золотых рублей.[498] Освободительное движение одержало победу и привело к провозглашению 29 октября 1923 г. независимой Турецкой Республики.

Во Второй мировой войне Турция декларировала свой нейтралитет, но при этом активно оказывала помощь гитлеровской Германии сырьем и продовольствием и ожидала удобного момента для вступления в войну на ее стороне, не оставляя идеи создания «Великого Турана» из преимущественно советских территорий. Однако когда стало очевидно, что победа будет за Антигитлеровской коалицией, Турция 23 февраля 1945 г. объявила войну Германии и Японии, поспешив примкнуть к лагерю победителей.

Болгария, которую Россия неизменно защищала и поддерживала в борьбе с турецким игом, помогла обрести независимость, впоследствии, в двух мировых войнах XX века была в лагере ее врагов и воевала на стороне Германии. Однако эта страна никогда не воспринималась всерьез в качестве противника ни русскими (как, впрочем, и советскими) властями, ни русским общественным сознанием. Даже в «Русском правительственном сообщении в связи с разрывом дипломатических отношений с Болгарией» от 20 октября 1915 г. вся вина за ее вступление в войну на стороне противников России возлагается не на болгарский народ, а на правящую немецкую династию Кобургов, которая с момента своего воцарения на болгарском престоле в 1886 г. проводила прогерманскую и антироссийскую политику. «В тот роковой час, когда злосчастная Болгария поднимает свой меч против возродившей ее России и становится под немецкие и турецкие знамена, русский народ отдает на суд истории имя того, кто является истинным виновником этой беспримерной измены», — говорилось в сообщении. Далее подробно описывалась предательская деятельность Фердинанда Кобурского, «вся внутренняя политика» которого «подготовляла пути к установлению в стране германского влияния», привела к тому, что уже во второй Балканской войне 1913 г. Болгария воевала против своих недавних союзников по борьбе с османским игом, и который в разгар Первой мировой войны «в чудовищном для Болгарии союзе с турками и немцами … отверг все предложения, клонившиеся к благу доверившей ему свои судьбы страны, и пошел войною на Сербию и ее союзников». В заключительных строках сообщения высказываются неизменные симпатии русских к братьям-болгарам, говорится о «чувствах великодушия по отношению к болгарскому народу» и о том, что «и ныне, когда Болгария приносится в жертву германскому коварству, Россия все еще не утратила надежды, что рука верных своим историческим заветам болгар не подымется на сыновей русских воинов, легших костьми за Болгарию».[499] И действительно, против русских войск в Первую мировую войну болгары боевых действий не вели, сражаясь с сербами и румынами.

Во второй мировой войне, будучи союзником фашистской Германии, Болгария также заняла «особую позицию»: «Ее правящая верхушка была вынуждена считаться с болгарским народом, который сохранил чувство благодарности к России и русским, оказавшим ему помощь в 1878 г. в избавлении от османского ига. Поэтому болгарское правительство не объявило войну СССР и 25 августа 1941 г. приняло решение не направлять свои войска на советско-германский фронт».[500] Вследствие этого советская пропаганда не уделяла Болгарии серьезного внимания как противнику, а в общественном сознании болгарский народ не воспринимался как враг.

Во Второй мировой войне у Германии также было немало других союзников-сателлитов разных национальностей, и на них естественно переносились основные негативные характеристики противника в целом, хотя и в ослабленной, по сравнению с главным врагом — Германией, форме. Так, весьма дифференцированно воспринимались немцы и их европейские союзники в сознании российских участников войны. Но на тех участках фронта, где приходилось иметь дело непосредственно с союзниками Германии, негативных моментов в отношении к ним было больше, чем в других местах.

Все союзники Германии, за исключением финнов, не могли похвастать уважением к себе со стороны неприятеля: ни венгры, ни румыны, ни итальянцы, с которыми приходилось сталкиваться советским войскам, не отличались особой доблестью и были, по общему мнению, довольно «хлипкими вояками».

После нападения фашистской Германии на СССР, ее союзники предполагали, что война будет победоносно завершена максимум через несколько месяцев, поэтому «многие из них поспешили зафиксировать свой вклад в уничтожение Советского Союза. Летом 1941 г. Финляндия и Румыния выставили против СССР по две армии, Италия, Венгрия, Словакия — по одному корпусу… Румынский диктатор И.Антонеску заручился согласием Гитлера на «неограниченное» расширение границ за счет Украины. Венгерское правительство за услуги Гитлеру надеялось «получить обратно все территории исторической Венгрии», то есть распространить власть на всю Трансильванию, а также на утраченные после первой мировой войны словацкие и часть украинских земель. Муссолини направил свои войска на советско-германский фронт, стремясь не допустить «после германской победы над Россией слишком большой диспропорции между германским и итальянским вкладом в войну»».[501]

Создание Антигитлеровской коалиции стало для союзников Гитлера неприятной неожиданностью. Они не рассчитывали оказаться втянутыми в схватку великих держав, и пытались вначале продемонстрировать свою лояльность к Великобритании и США, чем вызвали раздражение Берлина. В этой связи весьма характерным является заявление румынского диктатора Антонеску, сделанное им после того, как Великобритания по настоянию СССР 7 декабря 1941 г. объявила войну Румынии, Венгрии и Финляндии, а Япония в тот же день развязала против США и Великобритании войну на Тихом океане: «Я являюсь союзником рейха в войне против России. Я нейтрален в конфликте между Великобританией и Германией. Я на стороне американцев против Японии».[502] Однако уже 12 декабря под давлением немцев Румыния вместе с Венгрией объявила войну США.