Братство Света - Рональд Колд

Вдоль линии гаснущих костров метались с яростным рычанием норки, которые одним своим появлением заставили донных падальщиков спрятаться в реке. Высадившиеся во тьме с двух лодок пираты выпустили наугад еще несколько стрел и бегом устремились с вала вниз, неся мокрые матрасы. Забросав огонь тюфяками на довольно широком участке, они вступили в бой с успевшими вооружиться ополченцами.

По дымящимся матрасам норки перемахнули через огонь.

Глисс увидел, что к нему бежит один из лучников, на ходу вытаскивая стрелу из колчана и что-то крича, но из тьмы ему на спину бросилась мокрая туша и погребла под собой. Когда к месту падения подоспел староста, норка уже отскочила от мертвого человека и отбежала в тень, отбрасываемую ближайшим строением. Слева послышался человеческий крик боли и визг другой твари, нашедшей свою жертву.

Появился пират, размахивающий хищно изогнутым кинжалом и короткой плеткой, который с радостным воплем устремился к раненому человеку, но на его пути возник Аграв. Отбив выпад морского разбойника, направленный в беззащитный бок Глисса, Рыжий ударил слугу Нечистого рукой в висок. Шипастый ошейник, словно боевой кастет, легко пробил кожаный подшлемник и отправил его обладателя прямо в ад.

Вокруг царил хаос. Пиратов, даже вместе с норками, было меньше, но они подобрались слишком близко и не были измучены и изранены, как в предыдущий день. Такой бой был их стихией. Не умея сражаться правильным строем и соблюдать элементарную дисциплину, разбойники Внутреннего Моря имели за плечами десятки абордажных схваток. Разрозненные и не продравшие толком глаза ополченцы несли большие потери, которые усугублялись элементарной паникой, внесенной отсутствием командования и мелькающими повсюду норками.

Вагр отбивался от одноглазого детины, орудовавшего окованным по древку трезубцем, и чувствовал, что слабеет. Не появись откуда-то сбоку молодой гончар и не швырни он в лицо пирата горсть гальки, еще неизвестно, как бы повернулась схватка. Когда нападающий с проклятьем остановился, схватившись за глаза левой рукой и слегка опустив свое грозное оружие, Вагр рванулся вперед, наступив ногой на трезубец и рубанув пирата по шее. Удар вышел не смертельный, и детина сумел убежать во тьму, стараясь руками удержать льющуюся из раны кровь, а дорогу Бороде преградила разъяренная норка. Она легко уклонилась от сабли и ударом когтистой лапы подбила человеку ноги. Свалившись на землю, Вагр только и успел, что вцепиться в ошейник лемута, метившего прокусить горло упавшему. Несколько раз сцепившиеся враги перекатились по земле, сбив с ног готовившегося к выстрелу арбалетчика из воинства Нечистого, когда Вагру удалось дотянуться до спрятанного в сапог ножа и вонзить его в бок твари. С визгом, от которого у чернобородого заложило уши, норка рванулась в сторону, и он еле успел отпустить ошейник. Волоча вываливающиеся внутренности по земле, хищница заковыляла в сторону реки, оглашая окрестности тонким и почти человеческим криком. Вагр с трудом поднялся на четвереньки, потом встал на ноги и побежал, прихрамывая и тяжело дыша, в ту сторону, где должен был начинаться лабиринт внутренних улиц крепости.

В сильно поредевшей темноте проревел рожок, и пираты бегом кинулись к воде. Для того, чтобы отозвать оставшихся в живых норок, Нечистому понадобилось пять или шесть сигналов манка, звук которого напоминал стрекотание гигантского кузнечика. Улепетывая, пираты все же не оставляли своих раненых. Кого-то они волокли с собой, а нескольких безжалостно добили.

Когда из-за леса появилось солнце, вторично раненый Глисс с ужасом понял, что ополчение больше не выдержит прямого столкновения с Нечистым.

В суматошной схватке, последовавшей после уничтожения часовых, были убиты пятеро, еще трое, побывавшие в зубах норок, умирали. В срою оставалось два десятка смертельно уставших и зачастую по несколько раз раненых человек.

— А вот теперь нам крышка, — сказал внезапно повеселевший Аграв. В его глазах светилась та самая веселая злость, с которой мужчинам легче всего заканчивать счеты с жизнью, — сейчас высадятся лемуты, и останется сделать так, чтобы они подольше вспоминали мужчин Северной Флориды, и щенкам своим заповедали не появляться в наших краях.

— А кстати, где они? — Вагр указал руками на реку, где на воде покачивался один лишь баркас, к которому как раз пристали две лодки с пиратами, отступившими с гавани. Остальные пироги исчезли, да и вчерашних Людей-росомах с щитами-корытами на палубе не было видно.

— Так, а теперь бегом к воротам. Они все-таки обошли нас. — Глисс заковылял к раненым, но Вагр остановил его, грубо схватив за здоровое плечо.

— Поздно. С ранеными мы к воротам не успеем. Остается умирать прямо здесь.

— Ничего, Глисс, отойдем вон в тот широкий проход, чтобы стреломет не достал, посадим лучников на крыши, забаррикадируемся с двух сторон… Если не начнут жечь свою же крепость, долго продержимся. Запомнят они наше ополчение!

Аграв от избытка чувств хохотнул и погрозил кулаком в сторону баркаса.

Тут примчался запыхавшийся ратник от ворот:

— Глисс, они подъехали на собаках, завалили ров вязанками хвороста, тараном долбят в створки. Лемуты, которые идут по берегу пешком, несут лестницы и веревки с кошками… Скоро ворвутся в крепость.

Тут подошел юный гончар и тихо сказал Глиссу:

— А может, Люди Хвоща ушли?

— Может. Какая теперь разница? — Староста собирался дать ему традиционный воспитательный подзатыльник, но юнец стоял со стороны раненой руки, и Глисс только застонал, сделав резкое движение. Гончар же не унимался:

— Смотри, на баркасе одни пираты. Все лемуты пошли берегом, норки, они вот, под ногами валяются. Давайте обойдем частокол по воде.

Вагр и Аграв одновременно повернулись в ту сторону, куда указывал мальчишка. Крепостная стена убегала в воду и обрывалась, словно строивший ее зодчий забыл продолжение. Побратимы одновременно заговорили, как бы споря с юнцом:

— А стреломет?

— А если на баркасе норки?

Но Глисс уже вновь обрел голос. Он закричал, указывая на раненых столпившимся вокруг него флоридянам:

— Эй, вы, хватайте покалеченных и тащите к правому причалу! Лучники — бегом по крышам в сторону ворот, и чтобы нас как можно дольше никто не беспокоил! Вагр, чтобы когда я закончу говорить, у нас был плот…

— А зачем? Вон там еще одна лодка осталась, не прогорела толком. Думаю, пару бревен на ней обогнуть можно.

На берегу началась суета. Пятеро лучников ушли по крышам и встали над проходом, ведущим кратчайшим путем к воротам. С ними ушел гончар, неплохо разобравшийся в устройстве лабиринта. Вагр и Аграв бросились в воду и дошли до конца частокола. Здесь глубина доходила обоим до горла. Еще шаг, и накроет с головой.