Улыбка гусара - Алексей Глушановский

Не стал исключением и данный случай. Откуда-то сверху на полное отсутствие прически упал огромный и весьма непрезентабельный паук. Дамочка взвизгнула и попыталась отбросить папку, но та крепко приклеилась к ее ладоням. Паук деловито закопошился и в ускоренном порядке начал плести из паутины какое-то подобие не то логова, не то гнезда.

— Зоопарк на дому, — хихикнул раскачивающийся вниз головой Чума. — Только зверушки больно уж несимпатичные…

Лучше бы он этого не говорил. Словно подслушав сие мнение, прямо из папки с диким шумом и хлопаньем крыльев выпорхнуло нечто. Оказалось это нечто — всего лишь громадный петух многоцветного окраса, к тому же очень хорошо летающий. Сделав круг почета под потолком кабинета, он уселся… Да, как раз на голову правозащитной мадам, притягивающей к себе все магические порождения из папки. Склюнув замешкавшегося паука, он победно прокукарекал, после чего как-то подозрительно стал топтаться на одном месте.

— Чего это с ним? — подозрительно покосилась на пернатое готесса.

— А бес его знает…

— Не, хозяин, я тут ни при чем, это ты у того умника спроси, кто в эту папочку столько пакостей засунул. Мне аж завидно стало!

Тем временем петух совсем уж заполошно захлопал крыльями, потом вовсе уж неожиданно закудахтал, нахохлился и… снес яйцо. Чума от изумления запамятовал, что висит вниз годовой, и разжал лапы.

— Ну как, удачно отбомбился? — поинтересовался я у сидящего на полу с флегматично-ошарашенным видом бесенка.

— Я за свечку, свечка в печку, я за книжку — та бежать… Коноплю теперь такую я не буду покупать, — выдал Чума нечто уж совсем невразумительное. — Хозяин, а у меня не белая горячка? Так вроде давно ничего не пил…

— Да нет, белочка на тебя хвостиком не махала, — успокоила его Элен. — А вот это дитя Чернобыля, кукарекающее и несущее яйца — чья-то особо изощренная издевка. Как бы из этого яйца чего похуже не вылупилось.

Так. Ну все, надоели мне эти бесконечные и успевшие поднадоесть магические пакости от еще не идентифицированного амулета. Придется перейти к радикальным мерам. Не желая особо усердствовать, я просто сконцентрировал возле правой ладони несколько силовых потоков, да и отправил образовавшийся энергосгусток непосредственно по кудахтающему адресу.

Вспыхнуло, бухнуло, запахло палеными перьями и жареной курицей. Теперь на остатках отсутствия прически находились не петух с яйцом и куриная тушка с яичным гарниром.

— Посолить, поперчить и можно накрывать на стол, — оценил я полученный результат.

Вот только сам свежеподжаренный результат не слишком хотел быть центральным блюдом и взмыл вверх, весьма энергично взмахивая крыльями, покрытыми румяной корочкой.

— Стоять, закуска! — взвыл бесенок и пустился вслед, демонстрируя фигуры высшего пилотажа в погоне за взбесившейся жареной курицей.

Для болезной правозащитницы подобное зрелище оказалось последней каплей и, прохрипев что-то невнятное, она обмякла в кресле в глубоком обмороке. Хлипкий народец пошел, чуть что, так в обморок… Однако, зрелище и впрямь специфическое, но слишком долго его не вынести — со смеху помереть можно. Готесса моя так и вовсе рыдала, наблюдая за разворачивающейся в воздухе погоней.

Пора и прекращать, тем более что до меня наконец дошла суть происходящего. Не было отдельного от папки амулета, она сама являлась им, активизируясь при попытке ее открыть. Ну а там формировалось направленное на инициатора ее открытия воздействие, которое питалось эмоциями и трансформировало их в какую-нибудь случайную, но эффектную гадость. Каждый раз разную… Лично я с подобным не сталкивался, но теория работы была вполне знакома. А заодно и метод нейтрализации. Достаточно просто развернуть вектор и вся выходящая энергия замкнется в кольцо, то есть прекратит проникать во внешний мир.

Легко, быстро, эффективно. Теперь образовавшаяся воронка затягивала обратно все то, что выплеснулось в реальность. Всякая мелочь вроде остатков паутины не стоила внимания, а вот возврат продолжавшей рассекать воздух жареной курицы был весьма эффектен. Заложив крутой вираж, достижение кулинарного искусства спикировало вниз. Ну а Чума… Он никак не мог смириться с мыслью, что закуска так и уйдет необгрызанной. И я, и Элен с искренним интересом наблюдали за этой гонкой.

— Давай, давай, а то уйдет сытный завтрак и полезный ужин, — подбадривала бесенка Элен.

Воодушевленный моральной поддержкой, Чума ускорился и все-таки ухватил летающее блюдо за ногу, вцепившись руками и зубами. Победила дружба, то есть бесенок отлетел в сторону, оставшись обладателем одной ноги, ну а все остальное благополучно втянулось обратно в папку.

— Ну что, добыл трофей, чудо непотребное?

— Ага, — радостно оскалился бес. — Теперь бы еще коньячку для успокоения нервов. А, хозяин?

— Сам ищи. Что найдешь, все твое.

Так, и что мы получили в результате? Я без всякой опаски заграбастал кожаную папку в свои руки и раскрыл. Хм… Лист бумаги, абсолютно чистый с обеих сторон. Очередная шуточка? да нет, сильно в том сомневаюсь, скорее уж последняя преграда к информации. Тут всего два варианта — симпатически чернила или очередной магический сюрприз. Вернее, это почти те же симпатические чернила, но несколько иного плана. Они проявляются не от тепловых или каких-то химических воздействий, а при равномерном потоке энергии, направленном на лист.

Я с максимальной осторожностью начал закачивать энергию из окружающего пространства в чистый лист, стараясь не допустить ни малейшего дисбаланса. Тут ведь как — малость ошибешься, схалтуришь, и все, останется только пепел и ничего больше. Однако, обошлось, и на листе стали медленно проступать строчки, в которых ну просто должно было быть хоть что-то для нас интересное.

— Да это ведь как раз дневник самого Ремизова! — обрадовался я. — Вот уж действительно повезло! Так… Теперь понятно, где он нынче…

— Ну и где это место?

— Элен, ты не поверишь… Его вычислили! В тридцатых годах. Какое-то НКВД. Он пишет, что опасается, — вот-вот за ним придут. Судя по тому, что эта запись — последняя, — таки пришли. Что это за НКВД такое было, не знаешь?

— Народный комиссариат внутренних дел. Нечто вроде вашей охранки. Ныне его наследники ФСБ именуются… Мда… Попал твой Ремизов. Доводилось мне о методах чекистов почитывать. Интересно, где его могилка находится…

— Да нет, ты не поняла! Они его раскрыли! Узнали о его бессмертии. Видишь ли, здесь он пишет, что после внезапного исчезновения всех известных ему мистиков он впал состояние полной прострации.

Оно и понятно, исчез весь привычный кругу знакомств, те лица, что окружали его длительное время. Раньше проблемой его долгожительства интересовались некоторые из них, ну а теперь его главная особенность оказалась как бы ненужной. Вот он и решил в очередной раз разыграть свою козырную карту, но теперь с другими заинтересованными лицами.

Обратился к одному профессору, научному светилу того времени… Продемонстрировал свою регенерацию. Она у него тоже, куда как повыше обычной человеческой будет. Начали исследования в тайне проводить… А потом, профессора этого арестовали. Вскоре Ремизов заметил за собой слежку. Ну и вот… Серьезных амулетов у него не было, а то, что имелось, — он пустил на защиту дневника, а сам стал ожидать «ночных гостей в кожаных куртках». Так что, скорее всего, он жив. Содержится где-нибудь, исследуют его потихоньку. Будет время, надо будет попробовать вызволить мужика. Знает он ой как много, и мне бы эти знания очень пригодились.

Собственно, с этой целью он дневник и оставил. Надеялся, что когда-нибудь попадут его записи к кому из знакомых, да вытащат его. Что ж, может и вытащу. Только сейчас не важно это. А важно, что в дневнике этом, отрывок имелся, где говорилось об исходе магическом. Сам Ремизов причин исчезновения всех мистиков не знал, просто в конце девятнадцатого века все его знакомые, кто с магическими делами был связан, вдруг засобирались разом и куда-то исчезли. Однако ж, ему было точно известно, кто на этот, да в общем-то и практически на любой другой вопрос ответ дать может. Правда сам Ремизов ответ от него получить и не надеялся. Да, я как раз о том древнем вампире… Его имя — Тулий, а место обитания… Столица, точнее город, коий был ею в мое время, а еще точнее — его пригороды. Там и стоял сей особняк, в который мне нужно было попасть.

Легко сказать, да нелегко сделать. Так и не увиденный (пока что) мной долгожитель предупреждал о том, что подземные уровни, где чаше всего и находился Тулий, были буквально нафаршированы различными ловушками. А пирамидка, которую я изъял у покойной Сангрени — всего лишь ключ для доступа и заодно нейтрализатор особо опасных, почти непреодолимых препятствий. Проверим, особого выбора у меня все рано нет. Загадку исчезновения всех без исключения мистиков просто необходимо разрешить.