Меня любят в магической академии - Бронислава Вонсович

— А кого ты хочешь этим накормить? — внезапно спросила Ильма.

— Я? — я похлопала глазами в деланом недоумении. — Разве что Бруно. Кого мне еще кормить?

— Для брата так не стараются, — заметила она.

— Мне просто интересно, почему у меня не получается то, что надо, — ответила я. — Я теперь опять с магией хочу попробовать. Если Берлисенсисы за что-то берутся, это что-то должно выходить идеально.

Ильма скептически хмыкнула, видно, вспомнив про моего брата. Да у него просто желания не было, возмущенно подумала я. Было бы, так лучшим на курсе стал бы, оставив далеко позади всяких там Ильм. Хотя странно, что он не думает, что такое отношение к делу роняет честь семьи.

— Думаю, можно вытаскивать, — внезапно сказала Ильма. — Как раз то состояние, что нужно.

Печенья вышло неожиданно много. На вкус оно оказалось как раз таким, как надо, — рассыпчатым и ароматным, так что мысль найти Бруно и скормить ему излишек я сразу отбросила. Тем более что излишками он не ограничится, а постарается заполучить всю удачную партию печенья в свои руки. Так что теперь главное — уйти от огневиков так, чтобы с братом по дороге не столкнуться, а то третью порцию печенья за сегодня я делать не согласна, да и Кудзимоси может уйти. Пришлось взять вторую тарелку у моей учительницы, чтобы все уместилось. Но как же неудобно нести две тарелки, обе руки заняты…

— Добрый вечер, Лисандра. Добрый вечер, Ильма, — на пороге кухни возник Хайдеггер, увидеть которого я никак не ожидала. — Несколько неожиданно видеть вас вместе.

Мы с Ильмой поздоровались и слегка смущенно переглянулись. Ильма стояла почти рядом со своим куратором, и неожиданно я подумала, что они очень даже неплохо смотрятся вместе. Да и подходят друг другу идеально. А уж как разозлится Серен, когда его кумир придет на диспут с девушкой, бывшей ему столь близкой!

— Ильма такая замечательная, — восторженно сказала я, не обращая внимания на удивленный взгляд девушки. — Она всегда готова на помощь прийти. Вот сегодня, к примеру, учила меня делать печенье. Попробуйте, вам непременно понравится.

Я всунула в руки опешившему Мартину тарелку Ильмы и радостно сказала:

— Спасибо огромное, но я уже опаздываю. Вы же попьете без меня чай, правда?

Я быстро накрыла салфеткой свою тарелку и почти убежала, оставив этих двоих разбираться самостоятельно. Ильме теперь неудобно будет не пригласить Мартина к себе, а совместное чаепитие так сближает, глядишь, и получится у них что-нибудь. Будут ходить вместе по диспутам и радоваться жизни.

Как я ни торопилась, это не заставило меня забыть об осторожности. Задача была одна. Бруно я должна была заметить раньше, чем он меня. Это печенье получит Тарниэль, и никто другой. Вдруг у меня больше не получится? Нет, рисковать нельзя. До Башни Земли я добежала почти рысью и перевела дух, только когда очутилась в холле родного факультета. Немного отдышалась, поправила перед зеркалом прическу, покусала губы, чтобы они выглядели ярче и привлекательнее, и неторопливо направилась к лестнице, отстукивая каблучками ритм, который всегда приводил меня в хорошее настроение. Перед дверью декана я немного задержалась, проверила в последний раз, все ли в порядке, попыталась утихомирить заколотившееся сердце, потом поняла, что это мне не удастся, и храбро открыла дверь.

— Добрый день, фьорд Кудзимоси!

Да-да, я счастлива его видеть и совсем не хочу этого скрывать! В его сердце должна прочно поселиться не только надежда, но и уверенность в моем ответном чувстве, иначе ждать мне от него признания придется очень и очень долго. Но вот взгляд его мне не понравился. Было в нем что-то обреченное. А это совсем неправильно. К нему же я пришла, а не какая-нибудь посторонняя фьорда, он радоваться должен.

— Добрый день, фьорда Берлисенсис, — ответил он с тяжелым вздохом. — Что у вас опять случилось?

— У меня случилось печенье! — гордо ответила я с самой завлекательной улыбкой, которая только получалась. — Я его испекла для вас в благодарность за все, что вы для меня сделали.

Мне показалось, что он даже растерялся от неожиданности, но как-то сразу взял себя в руки и настороженно уточнил с явным сомнением в голосе:

— Вы сами испекли, фьорда Берлисенсис?

— Именно так, фьорд Кудзимоси. Ваша сестра любезно поделилась со мной рецептом.

Я поняла, что нужно брать инициативу в свои руки, а то так долго можно простоять перед его столом и уйти потом ни с чем. В планы мои это не входило, поэтому я подвинула к его столу поближе стул для посетителей, поставила на стол тарелочку с печеньем и сняла с нее салфетку. Открывшийся вид понравился даже мне самой. Все такие ровненькие, аппетитненькие, румяные. А аромат… На Кудзимоси я посмотрела с надеждой — не оставит же он меня без чая? А то половину печенья я пожертвовала на устройство личной жизни Ильмы, и если Тарни не предложит мне составить ему компанию, то это просто нечестно будет с его стороны. По всей видимости, он тоже так решил, потому что достал из стола две чашки с так запомнившимися мне зелеными лягушками. Наверное, Фелан купила новые взамен пострадавших тогда. Или у него запас в столе есть, на такие вот непредвиденные случаи, когда очень хочется что-то разбить. Нужно мне тоже здесь завести свою чашку, а еще лучше купить подарочный набор для двоих. «Тарниэль» — на одной чашке, «Лисандра» — на другой. Вот это будет самым правильным. Но пока приходилось пить чай из чужой чашки. Мне кажется, он без понимания отнесется, если до нашей помолвки я попытаюсь пристроить сюда свою посуду. Даже если она будет безо всякой надписи. Тем временем мой любимый мужчина взял один из идеально ровных, аппетитных кружочков и начал подозрительно вертеть его в руке. Но придраться там было совершенно не к чему, так что он осторожно откусил немного и начал жевать.

— Надо же, — удивленно сказал он через некоторое время, — как раз такое, как я люблю.

В моей груди разлилось легкое, покалывающее тепло. Оказывается, делать кому-то подарки так же приятно, как и получать их. Похвала Тарни принесла мне такое же чувство счастья, как и выданный мне защитный артефакт. Или можно считать его подарком? Я украдкой покосилась на браслет. Несомненно, он был хорош, да и на руке лежал так, как будто для нее и делался.

— А скажите мне, фьорда Берлисенсис, кто в вашей группе догадался перепроверить данные? — неожиданно спросил он.

— Я догадалась, — обиженно ответила я.

Вот мы сейчас здесь сидим вдвоем, такой замечательный момент для признания и заключения помолвки, а он его так бездарно тратит и говорит о какой-то ерунде. Кому нужны эти вот координаты?