Будешь моей! (СИ) - Савельева Алина

Ленточка все больше разгонялась, а я окончательно убедился, что и речи быть не может о еще двух годах этой неопределенности. Пора сыграть с малышкой втемную.

— Если вопрос стоит таким образом, то нам нужно закончить на этом, — впервые за всё время общения с Леной, очнулось моё самолюбие. — И вообще не нужно делать что бы то ни было ради кого-то. Делай ради себя, Котенок.

Все тучи мира собрались на личике Ленточки, бантик капризно распушился и в зеленых глазах шок, будто я её у алтаря бросил. Но я не позволяю собственным чувствам одержать верх.

— Ты… ты разочарован во мне? Из-за того, что я не слушаюсь тебя?

— Нет, не поэтому. Но ты права, Котенок, ждать ещё два года, чтобы потом ты всю жизнь винила меня в своих упущенных возможностях, плохая идея. Думаю, нам обоим нужно ещё раз всё тщательно взвесить.

Получить пулю в горло было менее больно, чем смотреть в эти глаза, когда в них сверкают слёзы. Для меня это девятый круг ада, приходиться сжать всю волю в кулак, чтобы не заграбастать Лену в объятья и не начать, как и прежде, скулить, что буду ждать её как верная псина.

— Я не собиралась… — начала Лена оправдываться, но остановилась, поняв, что не только собиралась попрекать меня своей блестящей карьерой, но уже начала это делать.

— Не грусти, Котенок, — не выдержал во мне отчаявшийся зверь, почуявший, что самая желанная добыча ускользает из рук как вода. — Если без всего этого ты не будешь счастлива, то и думать не о чем, оставайся здесь, со своим перспективным Кевином.

Ленточка зажмурилась, словно ей в глаза светит сверхмощный прожектор, и по бледным щекам покатились слёзы. Знаю, что могу прогнуть ее сейчас, пока она уязвима. Так-то мой соцпакет не менее твёрдый, чем в «Эббот», начальство в моем лице более чем лояльное и процесс производства новых людей со мной Аристовой точно нравится. Но я хочу, чтобы Ленточка приняла решение сама, без моих намеков и давления. Это важно, потому что я действительно не хочу при каждой ссоре слышать, что сломал ей жизнь, не позволил горбатиться на миллиардеров в совете директоров. Такие упреки способны разрушить даже самый крепкий брак.

Сжав ткань моего худи в руках, Лена плакала, часто моргая и сгоняя слезы. Ненавижу, когда женщины плачут вот так — беззвучно, просто шмыгают носом и роняют слезы. От этого создается ощущение, что их боль не уходит с громкими звуками рыданий, а остается внутри, накапливаясь и раздуваясь. И у меня самого от этого в груди словно громадный камень давит на ребра.

— Это трудно, Мирон, — быстро затараторила Лена. — Тут для меня всё прозрачно, а с тобой я не знаю, сможем ли мы быть вместе. Люди часто расходятся из-за быта, разных увлечений и прочего. Как я могу знать заранее, чем это обернется?

— Что люблю тебя, знаешь ведь? — как по мне, этого аргумента достаточно, но если для Лены этого мало, то и впрямь мы с ней не уживемся.

По всем правилам любой мелодрамы Лена обязана повиснуть на моей шее после этих слов, но вместо этого она расслабляет пальцы, выпуская мой джемпер, и, скользнув вниз, опускает руки. Молчит, глядя на меня, ища ответы в моих глазах, а их там нет, они все в ее прекрасной голове.

Напряжение давит уже настолько, что разрывает виски. Эта та самая секунда, когда надо просто развернуться и уйти, но твои ноги приросли к полу, будто вылиты одним цельным десятитонным куском бетона с ним.

— Ладно, Аристова, аналоговое устройство покидает ваш цифровой мир, я, наверное, действительно имею устаревшее мышление, — криво усмехаюсь я, вспомнив ее слова обо мне в тот злополучный вечер, когда меня угораздило увлечься этой несносной девчонкой.

Отступаю на шаг и, пока не передумал, разворачиваюсь и ухожу. Знаю, что она смотрит мне вслед, но намеренно не оборачиваюсь. Мой внутренний зверь беснуется, раздирая в клочья душу, так что сердце щемится по углам, сжавшись до размеров горошины. Но лучше не смотреть, иначе он победит и я уволоку Лену с собой как пещерный человек — намотаю её шикарную копну на кулак и потащу в Москву.

— Борзов, стоять! — рявкнула Котенок так, что у меня волосы на затылке зашевелились.

Зависнув на пару секунд, чтобы стереть с морды довольную улыбку, медленно поворачиваюсь к ней и теряю способность дышать. Самая красивая на планете! Пунцовые щеки горят, в зеленых глазах решительность, упругие локоны густой шевелюры подпрыгивают при каждом шаге. Летящая над полем битвы прекрасная Валькирия!

— Ты так просто от меня не отделаешься, Койот, ясно тебе? — мечет молнии Ленточка, отбивая каблуками шаги так громко, что если асфальт пойдет трещинами, я не удивлюсь.

— Два месяца тебе на то, чтобы превратить свой двухэтажный шлюхоприемник в уютное семейное гнездышко! — прессует меня Лента, вцепившись в мои плечи когтями и заглядывая в глаза.

— Ты ни разу не была в моей квартире, — настораживаюсь я, — откуда такие сведения.

— А я слежу за тобой, Койот с первой встречи! И, в отличие от твоего братика, мой есть в социальных сетях!

С первой? Вот черт! Что там мажор засветил? Учитывая, что в гостях он у меня бывал в основном, чтобы учинить разврат.

— А мой только в асоциальных, — отрешенно пробормотал я, прикидывая, сколько всякого дерьма мог слить Андрей.

— Это я уже поняла! — фырчит Ленточка. — Остальные пожелания вышлю тебе в письменном виде, Рон!

— Я же, по твоему мнению, бесперспективный раздолбай? — мысленно отпраздновав победу в этом бою, спешу вернуть Ленточку в свои лапы.

— Почему же? Раздолбай ты очень перспективный! — мурлычет Котёнок, обвивая мою шею руками.

Стерва Котенок! Но как же ловко она выворачивает мои жилы. Только в этот раз ей меня не переиграть!

Эпилог

Все девушки мира мечтают о красивой истории любви, и я не исключение. В моих мечтах был не просто принц, влюбленный в меня до беспамятства, ещё я любила детально представлять себе самые романтичные моменты. Первое свидание, первый робкий поцелуй, долгие ухаживания. То, как он будет делать мне предложение где-нибудь в ресторане, где будет играть скрипач, а потом, как папа, поведет меня к стоящему под усыпанной цветами аркой жениху.

А в жизни всё вышло иначе. Просто одному бродячему койоту взбрело в голову сделать меня своей. И никаких реверансов, никаких романтичных признаний. Что рассказывать детям? Что Мирон надел мне кольцо со словами: «Будешь моей всегда», а я в это время стояла на коленях между его ног с кляпом во рту?

В таком состоянии у женщин нужно отобрать телефон и всучить вместо него бокальчик вина. Но у меня отобрать не успели, и я накатала Мирону дурацкое сообщение:

«Хочу свиданий и подарков! Хочу, чтобы ты за мной ухаживал! И чтобы ты нашел такие слова, услышав которые, я пойму, что ты ради меня тоже готов на всё. Такие, после которых мне захочется вылететь к тебе первым рейсом».

Моя нервозность нарастала как снежный ком, и это приносило еще больше сомнений и панических мыслей. Металась по комнате, срываясь на слезы буквально из-за каждой ерунды. В такие моменты мне мог помочь только один человек на всей планете — моя мама.

— Мам, а как ты поняла, что папа тот самый? Ты сомневалась? Как можно знать заранее, что ты делаешь правильный выбор? Что ты не пожалеешь о нем никогда? — завалила я маму вопросами, едва услышала голос в трубке.

— Когда твой папа сделал мне предложение, я очень долго сомневалась. Так долго, что едва не потеряла его. Но потом поняла, что нужно думать не о том, что ждет меня с ним, а о том, какая жизнь у меня будет без него. И всё сразу встало на свои места.

У мамы просто волшебный голос, она еще минут пять болтала, делясь со мной своими переживаниями в тот момент, когда думала, что папа уехал навсегда. Сколько я себя помню, её голос успокаивал меня как лошадиная доза транквилизатора.

После разговора с мамой я ещё очень долго сидела на кровати, глядя на беспорядок в комнате, который я создала, собирая все свои вещи. Опустив взгляд на зажатый смартфон в руках, увидела ответ на мое сообщение от Койота: