Снегурка быстрой заморозки - Елена Логунова

— Конспиратор! — восхитилась Ирка, залихватски подмигнув мне.

В отличие от присутствующих мужчин, подруга явно догадалась, куда я клоню со своими вопросами.

— Художественно разбрасывая мелкую полиграфическую дребедень на столе возле компьютера, ты, лейтенант, уронил в мусорную корзинку пакетик с маркой. Надо спросить настоящего Марика, где он взял эту фальшивку. Думаю, ее вручили ему в какой-нибудь типографии как образец качественной полноцветной печати. Вероятно, какой-нибудь шутник из числа Мариковых коллег скачал изображение знаменитой Булабонги из Интернета или отсканировал картинку из филателистического каталога. Честно говоря, мне только сейчас пришло в голову, что я не проверила, покрыта ли наша Булабонга на обороте клеем! «С лица» она выглядела совсем как марка, вот я и не усомнилась. А надо было усомниться, у нее ведь и зубчиков по краям не было…

— А ты, ничтоже сумняшеся, едва не подсунула этот никчемный кусочек цветной бумаги банде Писклявого, требовавшей неизвестно какого добра! — продолжила Ирка.

— Теперь-то известно, какого, — не согласилась я. — Им нужна была алмазная роза, только сами бандиты почему-то этого не знали.

— Тот попутчик по имени Саня, который облепил розовый куст алмазами и предоставил ничего не подозревавшему Сергею Петровичу рисковать своей репутацией и даже свободой, втемную вывозя контрабанду… Так вот, этот Саня попытался сообщить о ценном грузе своим братьям, но переборщил с секретностью. Телеграмма, которую получили его родственники, оказалась для них не столько руководством к действию, сколько загадкой, — неожиданно подал голос Лазарчук.

— Откуда знаешь? — поинтересовалась я.

— Сами рассказали, — легко ответил капитан.

— Ага, значит, банда Писклявого уже у вас! — кровожадно потерла руки Ирка. — Отлично! Расскажи, что им будет?

— Не хочется мне тебя огорчать, но придется, — сокрушенно вздохнул Лазарчук. — Старшего из братьев Пушкиных, Александра, можно было бы обвинить в незаконном обороте драгоценных камней, а также создании и участии в преступном сообществе. Только доказать это практически невозможно. Свидетелей того, как шустрый Саня свистнул у водилы Жени контрабандные алмазы, нет. Женя, ясное дело, все будет отрицать, потому как ему невыгодно «засвечивать» свое участие в этом деле: сами понимаете, вор у вора украл. А организованное Саней преступное сообщество милых братцев к алмазам и близко не приближалось, охотилось за не имеющим никакой ценности клочком бумаги. Если вникнуть, то следствие с большим успехом могло бы обвинить в незаконном обороте драгоценных камней Моржика, который, сам того не зная, вывез алмазы в Россию.

— А мне, если следовать твоей логике, можно вменить мошенничество, да? — с жаром возразила я. — За то, что я под видом драгоценной марки пыталась сбагрить бандитскому семейству рядовую копию?

Лазарчук посмотрел на меня тяжелым взглядом, и я поняла, что такая мысль уже приходила ему в голову и, похоже, не казалась такой уж абсурдной.

— Минуточку! — вмешалась Ирка. — Но эти Пушкины на самом деле совершили преступление! Они похитили человека! И не просто похитили, но держали в плену, в условиях, не соответствующих Женевской конвенции! Если бы не Ленка, я могла бы даже погибнуть!

— Заранее тебе скажу с полной уверенностью: свидетелей твоего похищения найти не удастся, сами Пушкины от всего отопрутся, а соответствующего заявления в милицию от родных и близких не поступало, — Лазарчук укоризненно посмотрел на меня.

Я показала ему язык.

— И что у нас остается? — не обратив внимания на мою выходку, продолжил капитан. — А остается у нас только хулиганское нападение на водителя маршрутки и последующий угон транспортного средства. Водитель опознает Сергея и Григория Пушкиных, так что первого накажут за хулиганство, а второму, учитывая, что он сам вернул маршрутку на место, дадут чисто символический срок, скорее всего — условно.

— А банда Рыжего? — вспомнила Ирка.

— Об этом позволь сказать мне! — перебила я. — Иначе испортишь приятный сюрприз, а ведь я обещала всем подарки… Серега! Не хочешь ли ты арестовать человека, который убил мою соседку Марину Куропаткину? Случайно убил, со мной перепутал?

— Ты же говорила, что не разглядела его, когда он выскочил из-под лестницы?! — Лазарчук приподнялся в кресле.

— Тогда не разглядела, а потом, когда он очень похожим образом выскочил на меня из-под дуба, разглядела очень хорошо и узнала!

— Рыжий! — ахнула Ирка.

— Рыжий?! — Моржик схватился за сердце.

— Ваш, Сергей Петрович, водитель: Евгений Катушонок, — подтвердил лейтенант Трофимов. — Вернувшись из Польши, он на пару с супругой Лизаветой предпринял активные поиски «алмазной» розы.

— Мы начали приглядывать за этими деятелями, когда они разгромили клумбу в детском саду, — сообщил Лазарчук.

— Кстати, пистолет, с которым Катушонок напал на тебя под дубом, был игрушечным, — сообщил мне Трофимов.

— Знаю, у меня у самой такой же есть, — отмахнулась я. — Так что, вы арестуете этого рыжего Жеку, или он тоже уйдет от наказания?

— Не уйдет, — заверил Лазарчук.

Он вынул из кармана сотовый телефон и точно так же, как недавно это сделала я сама, сказал в трубку:

— Давайте, уже можно!

Ухо мое обдало ветром: по дорожке к дому мимо моего кресла промчался детина в камуфляжном костюме. Я не успела его толком разглядеть, потому что была потрясена появлением такого же костюмированного персонажа, выскочившего из коммуникационного люка. Фанерку, которой жильцы нашего дома заботливо прикрывают этот колодец, детина в камуфляже вынес на голове. Дремавший на фанерке черный кот с высоты человеческого роста прыгнул в жасминовый куст и ломился сквозь него к земле добрых полминуты. Треск ветвей был еще слышен, когда парни в пятнистых одеждах уже уложили на газон дядьку в комбинезоне с надписью «Горблагоустройство». Садовничья шляпа с его головы свалилась, и рыжие волосы смотрелись на фоне черной свежевзрытой земли ярким пятном.

— Говорю же, мы за ним следили, — пояснил Лазарчук в ответ на мой вопросительный взгляд.

— Досадно, я хотела сделать тебе подарок! — вздохнула я.

— Ты его сделала, когда опознала в Рыжем убийцу, — заверил меня капитан.

Лейтенант Трофимов, остававшийся в стороне от свалки, деликатно тронул меня за плечо:

— Могу ли я надеяться, что тоже получу подарок?

— Секундочку!

Я обошла по дуге разлегшегося на газоне Рыжего, выдернула из-под подкопанного розового куста его лопату и вернулась к лейтенанту.

— Держи, — торжественно сказала я, вручая ему шанцевый инструмент.

Потом прошагала к подъезду, стала на черную латку свежего асфальта и топнула по ней ногой:

— Копай здесь!

Тут же меня окружили все остальные, даже парни в камуфляже прискакали с газона, бросив там сиротеть Рыжего, прикованного к чугунной решетке декоративного заборчика отнюдь не игрушечными наручниками. Вырывая друг у друга единственную лопату, лейтенант, Моржик и Лазарчук с рекордной скоростью продолбили асфальтовую корку и послойно сняли керамзитовую подушку, песок, почвогрунт…

— Вот она, красавица! — с нежностью сказал Моржик, отряхивая с маленькой грязной коряги комочки земли.

— Осторожнее! — лейтенант Трофимов завладел драгоценным кустиком и бережно опустил его в целлофановый пакет, услужливо поданный Лазарчуком.

Весело сигналя, к подъезду подкатили две машины с мигалками. Служивые засобирались, в одну машину погрузились камуфляжники и Рыжий, в другую сели Лазарчук и Трофимов, страстно прижимающий к груди прозрачный кулек с «алмазной» розой.

— Интересно, а розу они нам вернут? — пробормотала Ирка. — Если соскрести с нее всякую гадость, можно попробовать посадить ее еще раз.

— Не вернут, — уверенно сказал Моржик. — Считай, роза пропала!

— Одни убытки, — вздохнула Ирка.

Это замечание заставило меня ожить и броситься вдогонку за отчаливающей машиной:

— Лейтенант, одну минутку!

Я распахнула дверцу и тихо, чтобы не слышал Лазарчук, спросила Олега Трофимова:

— Лейтенант, а нам не полагается награда за то, что мы вместо вас нашли эти алмазы?

— Ну… Отколупнуть для вас один-другой камешек я не могу, — криво улыбнулся Трофимов.

— А если подумать? — настаивала я.

Лейтенант добросовестно подумал.

— Вообще-то, у меня есть кой-какие подотчетные средства, — конспиративным шепотом признался он. — Я полагаю, мне удастся изыскать возможность премировать вас.

— Договорились! — Я широким жестом захлопнула автомобильную дверцу и помахала ручкой отъезжающему экипажу.

Ирка вопросительно посемафорила мне бровями. Дождавшись, пока Моржик отвернется, я прошептала подруге на ухо: