Смерть в Сонагачи - Рижула Дас

его, как если бы он был горой. В мире не осталось никаких других звуков, кроме резкого звона в ушах; глаза не видели ничего, кроме большой кровати и призрака ее собственного тела, раздавленного тушей великана. Кто-то нежно потянул ее за руку, возвращая к реальности. Она опустила взгляд и увидела лицо Дурги, обращенное к ней. Лали выдохнула и шагнула вперед.

В комнате было темно. Одинокая красная лампочка мягко светилась над большим алтарем в углу, освещая большую золотую статую Ганеши[68]. Лали в панике огляделась — она не могла поверить, что комната пуста. Соня тем временем переворачивала все вверх дном в поисках чего-то. Лали вглядывалась в тени, пугаясь их. Она увидела, как Соня перешагнула через что-то большое и темное. Присмотрелась внимательнее, и сердце ее остановилось, а в следующий миг забилось так отчаянно, что захотелось взять его в ладони, чтобы успокоить. Глаза уткнулись в пару широко раскинутых ног, туловище скрывалось за громоздким диваном. Даже полумрак не помешал Лали разглядеть, что перед ней труп охранника в черно-красной униформе ашрама. На полу растеклась темная лужа. Лали поскользнулась в ней, схватилась за стену, чтобы не упасть, и обнаружила, что за ней тянутся длинные кровавые следы.

Соня между тем невозмутимо передвигалась по комнате, прохлопывала гардины, заглядывала под ящики вокруг алтаря. Она ведь не могла не заметить? — подумала Лали и медленно приблизилась к блондинке, не сводя глаз с мертвого охранника, ожидая, что он вот-вот очнется. А вдруг? Соня взглянула на нее и молча кивнула в сторону двери, показывая, чтобы Лали стояла на стреме. Лали металась взглядом между Соней, трупом и дверью, понимая, что проку от ее помощи мало.

Соня лихорадочно рылась в ящиках, когда в пятне света из коридора Лали разглядела приближающуюся темную фигуру. В ее горле зародился крик, но она не успела и рта открыть, как увидела лицо Рэмбо. Мгновение тянулось целую вечность, Лали стояла столбом, не в силах пошевелиться, в ожидании развязки. Рэмбо, бросив на нее взгляд, опустил руку, в которой держал что-то маленькое и тяжелое. Почему-то Лали сразу догадалась, что это пистолет, хотя никогда в жизни не видела оружия.

Свободной рукой он вытер лоб.

— Где это? — посмотрев на него, прошипела Соня.

На лице Рэмбо промелькнула вспышка гнева, и взгляд Лали метнулся к пистолету в его руках.

Он наклонился к Соне:

— Я сделал свою работу, — Рэмбо кивнул в сторону мертвого охранника. — Сейчас на кону моя голова, так что давай выполняй свою часть сделки.

Но Соня и ухом не повела, занятая поисками. Ее пальцы ощупывали и переворачивали фигурки богов на алтаре, разметывали повсюду цветы.

— Моя голова тоже на кону. Это где-то здесь. Где девочки? — спросила вдруг Соня.

Лали охватила паника. Во всем этом безумии она потеряла из виду Дургу и Лакшми. Ее первой мыслью было бежать отсюда, найти близняшек и увести их в безопасное место.

Громкий стук заставил Лали обернуться. На полу, разбитый вдребезги, валялся золотой Ганеша. В тусклом красноватом свете алтаря статуя выглядела так, будто была отлита из латуни или какого-то другого сплава, но при ударе об пол рассыпалась, как стекло. Среди осколков поблескивали маленькие золотые слитки. Рэмбо и Соня завороженно уставились на них. С губ Сони сорвался тихий звук. Рэмбо опустился на пол и принялся собирать слитки, набивая карманы. Соня не отставала. А Лали поймала себя на том, что не может пошевелиться. Эти двое как будто и не думали о том, что люди, которые наверняка находились в здании, могли услышать громкий стук от падения тяжелого предмета.

Лали подошла к двери и застыла, как часовой. Соня вытащила из-за пояса брюк небольшой рюкзак и стала складывать в него золотые слитки. Несколько слитков она закинула в полотняный мешочек и швырнула в сторону Лали. Застигнутая врасплох, Лали не поймала его, и мешочек упал к ее ногам.

— Твоя доля, — сказала блондинка и продолжила собирать золото.

Руки Рэмбо двигались, как змеи, стараясь удержать руки Сони.

— Я пошел на это не ради жалких подачек, сука, — прошипел он.

Лали затаилась, ожидая разборки. Но Рэмбо и Соня притихли, так как шум с улицы усилился, крики звучали все ближе. Соня встала и дернула Лали за руку.

— Встретимся на месте с девочками, — сказала Соня Рэмбо, все еще ползающему по полу в поисках отлетевших слитков.

Рэмбо не ответил, и Соня не стала ждать. Они с Лали бросились бежать. Выскочив на улицу, Лали увидела вдалеке группу вооруженных охранников, которые провожали группу женщин к общежитиям. Белые сари отливали желтым в свете фонарей.

Лали бежала быстро, как только могла. Территория, заросшая деревьями, простиралась так далеко, что казалась бескрайней. Лали была уверена, что не доберется до высоких стен, отгораживающих их от шоссе. Позади она слышала шаги, но не могла заставить себя обернуться. Может, эти звуки ей только мерещились, а может, она скоро почувствует, как голову прошьет пуля, и тогда все закончится. Но ее это больше не волновало — она предпочла бы принять пулю. Единственное, что подталкивало ее бороться, так это пара рук, вцепившихся в нее. Близняшки все это время прятались за дверью апартаментов Махараджи, сидели там тихо-тихо, ничем не выдавая себя. Эти ручонки наполняли ее страхом — и за себя, и за них. Если ее поймают, втопчут в землю, чтобы она уже никогда не поднялась. Отгоняя ненужные мысли, она бежала, не видя перед собой ничего, кроме расплывающихся точек света, которые мигали вдалеке в такт ударам ее ног о землю. В какой-то момент она сама не заметила, как выпустила руки девочек.

Лали не могла различить Соню в темноте, но она знала, что блондинка где-то поблизости. Наверное, прокладывает себе путь более осторожно, более умно и хитро, чего ей самой не дано. Когда она добралась до рощицы, подступавшей к стене комплекса, из темноты высунулась чья-то рука и схватила ее за талию. Прежде чем крик успел вырваться из горла, ладонь Сони зажала ей рот, и Лали чуть не задохнулась.

— Заткнись, заткнись, — прошептала ей на ухо блондинка. — Перестань пыхтеть, как лошадь. Где золото? — прошипела она.

Лали показала ей мешочек. От страха она совсем забыла о недоверии к Соне, но, когда отдышалась, ее снова охватила паника, хотя и связана она была не с Соней.

Она напрягла слух, пытаясь уловить звуки шагов. Шум у ворот не стихал. За стенами разгорался пожар. Огонь бушевал достаточно близко, чтобы его можно было разглядеть, крики и визг автомобильных шин доносились все отчетливее.