Миллиардер. Книга 3. Конец игры - Кирилл Бенедиктов

Он закричал во сне и проснулся. Через минуту в его спальню постучала Катарина.

— Что с тобой, дорогой? — спросила она, заботливо положив ему холодную ладонь на лоб. — О, да ты весь горишь. Сейчас я дам тебе аспирин.

«Мне не нужен твой аспирин, — хотел сказать Гумилев. — Это все из-за тебя, из-за твоей бабушки, из-за твоих нацистов, закопавшихся в лед…»

Он ощутил почти непреодолимое желание схватить Катарину за шею и душить до тех пор, пока не хрустнут шейные позвонки. Но в следующее мгновение перед его глазами возникло видение: блондинка в белом халате вонзает шприц в тоненькую ручку Маруси.

— Да, — сказал он хрипло, — аспирин — это то, что надо.

И Катарина развела лекарство в стакане теплой воды и дала ему выпить. А потом мягко, почти нежно уложила его в постель и легла рядом с ним, прижавшись к нему своим прохладным, упругим телом. И Андрей успел подумать, что это даже приятно, и успел устыдиться своих мыслей, прежде чем заснул, положив голову ей на грудь. На этот раз он спал без снов, и это навело его на мысль о том, что, возможно, Катарина бросила в стакан не только аспирин.

Пока она тренировалась в спортзале, он заглянул в домашнюю аптечку и обнаружил пузырек с донормилом — это лекарство растворялось в воде так же легко, как «Алка-Зельцер». Несколько таблеток в пузырьке отсутствовало.

Андрей внимательно прочел аннотацию к лекарству и пришел к выводу, что оно, в общем-то, слабовато. Поэтому на следующий день Гумилев поручил Саничу навестить фармацевтическую лабораторию, входившую в его корпорацию, и затребовать у них сильнодействующее снотворное, легко растворимое в воде.

В тот же вечер он опробовал средство на себе: бросил большую белую таблетку в стакан минералки, подождал, пока она растворится без следа (на это потребовалось десять секунд), и не торопясь выпил, пытаясь распробовать вкус. Лекарство оказалось безвкусным, и это порадовало Андрея.

Заснул он через пятнадцать минут — это зафиксировала видеокамера, которую он заранее установил в спальне. Сам Гумилев не запомнил, как произошел переход от реальности к сновидению, но на пленке этот момент был виден отчетливо. Вот он полулежит в постели, читая Стивена Кинга, а в следующее мгновение книга выпадает у него из рук, а голова безвольно откидывается на подушку. Андрей остался доволен увиденным, запись стер, а упаковку с лекарством положил в кейс и с тех пор повсюду носил с собой.

Петровский смотрел на сцену из пустого зрительного зала.

— Все готово, Валерий Игоревич, — сказал Казбек. Он откровенно гордился собой: работа была выполнена в два дня, сложные декорации смонтированы так, что даже известный своим склочным характером сценограф Бордов не нашел бы, к чему придраться.

— Впечатляет, — суховато отозвался Петровский. Присланная Белениным команда действительно оказалась очень профессиональной. И сэкономленные на оплате рабочим сцены деньги пришлись весьма кстати. — Передайте Михаилу Борисовичу мою самую искреннюю благодарность.

— О чем речь, — сказал Казбек. — Хорошие люди должны помогать друг другу, не так ли?

Он протянул Петровскому свою жесткую ладонь. Глядя в улыбающееся лицо бригадира монтажников, Валерий Игоревич почувствовал легкий укол беспокойства — как будто кавказец знал что-то, о чем он, Петровский, даже не догадывался.

— Да, Валерий Игоревич, — обернулся Казбек уже от самых дверей, — ребята там спрашивали — можно им билеты на премьеру?

Все хорошее настроение Петровского куда-то улетучилось — до премьеры оставались считаные дни, а желающих попасть на торжественное мероприятие было уже в несколько раз больше, чем мест в зале.

— Видите ли, Казбек…

— Да я все понимаю, — Казбек улыбнулся страшноватой волчьей улыбкой, — но они же не в партер просят. Куда угодно, хоть на балкон, хоть на приставные — сами понимаете, такое раз в жизни бывает.

Петровский даже не удивился тому, что бригадир монтажников знает, что такое приставные места, — так ему было неудобно.

— Ребята старались… — мягко давил Казбек.

«В конце концов, добрые отношения с Белениным стоят того, чтобы отказать нескольким незначительным чиновникам из мэрии», — решил Петровский и улыбнулся Казбеку.

— Хорошо, дорогой Казбек. Вообще-то все места у нас давным-давно расписаны, но вы и ваша бригада просто спасли эту премьеру. Передайте вашим сотрудникам, что билеты на них будут выписаны. Правда, партера действительно обещать не могу…

— И не надо! — выставил перед собой ладони бригадир. — Я же понимаю, партер — это для больших людей. Говорят, тут сам президент будет?

— Президент — вряд ли, — покачал головой Петровский, — но люди из его администрации и из правительства — непременно. Кстати, Казбек, извините за нескромность, ваши сотрудники… у них у всех есть регистрация?

— Конечно, — еще шире улыбнулся кавказец. — И московская прописка есть. Все есть. А что, проверять будут?

— Разумеется, — кивнул Петровский. — И милиция, и ФСО.

— Пусть проверяют, — засмеялся Казбек. — Мы законы уважаем.

Аляска, Токантис, осень 2011

Юрген Хольт толкнул тяжелую деревянную дверь и вошел в полутемный зал «Бара Эдди». В руках он держал зачехленный спиннинг.

— Мне говорили, в этих краях варят отличный глинтвейн с брусникой, — сказал он, подойдя к стойке.

Эдди, считавший что-то на огромном, допотопного вида калькуляторе, поднял глаза и смерил Хольта взглядом.

— Брусники в это время года днем с огнем не сыщешь, — ответил он, удовлетворившись увиденным.

Хольт оглянулся. В баре в этот ранний час не было ни души — только в углу спал, уронив седую голову на руки, какой-то доходяга.

— Меня прислал Лотар, — сообщил он бармену. — Со мной еще семнадцать парней. И нам всем нужно оружие.

Эдди почесал шрам над левой бровью.

— А цифры? — спросил он, подумав. — Лотар называл какие-нибудь цифры?

— О да, — сказал Хольт. — Вот что он просил передать: восемь единиц, двенадцать и шесть, а также дата гибели отряда «Омега» в Судане — день и месяц.

В глубине темных глаз Эдди что-то мелькнуло.

— ОК, — кивнул он, — пойду проверю. А ты пока можешь выпить пива за счет заведения.

Он вернулся через десять минут. Хольт одиноко сидел за столиком, потягивая минеральную воду.

— Все верно, — сказал Эдди. — Денежки на счету. Оружие у меня в подвале, можете забирать. Только лучше это делать ночью — меньше посторонних глаз.

— Конечно. — Хольт допил минералку и поднялся. — Извини мое любопытство, приятель, откуда ты знаешь об отряде «Омега»?