Схватка профессионалов - Сергей Москвин

– А может, это боевики Исмаилова решили повторить покушение и мина предназначалась вовсе не Тумскому, а Шартузову? – предположил Ветров. – Хотя в таком случае они заминировали бы не «Мерседес», а «Мазду», – немного подумав, ответил он на собственный вопрос.

– Но кому понадобилось убивать Тумского? – озадаченно спросил Олег Муромцев. – И, главное, я не могу понять, как убийцы могли заложить мину в салон машины. Ведь «Мерседес» никогда не оставался без присмотра. Либо водитель, либо секретарь Тумского всегда находились в машине.

– Вот здесь ты прав, – сказал Павел Чернышов. – Никто посторонний не мог проникнуть в машину. Взрывное устройство в «Мерседес» Тумского мог заложить только свой человек.

– Я тоже думал об этом, Павел Андреевич, но ведь все, кто имел свободный доступ к машине, погибли при взрыве, – возразил Муромцев.

– Значит, есть кто-то еще, – уверенно сказал Чернышов.

– А как насчет механика? – заметил Ветров. – Наверняка у Тумского был свой автомеханик. Механик вполне мог заложить в салон мину.

– Но какой смысл механику убивать своего хозяина? – задал встречный вопрос Чернышов.

– Например, механика могли элементарно подкупить или запугать, – выступил в защиту своей версии Ветров.

– Не думаю. – Чернышов вновь отрицательно качнул головой. – Все же версию с автомехаником следует проверить. Я займусь этим лично. Заодно и присмотрюсь к ближайшему окружению Тумского. Постараюсь найти человека, имевшего доступ к его машине. А вы с Олегом постарайтесь восстановить последний день Тумского с того момента, как он приехал в офис «Нового региона», и до его роковой встречи с Шартузовым в парке. Меня интересует – когда, где и с кем встречался Тумский за это время. Особенно обратите внимание на тех, кого он сажал в свою машину. Возможно, Шартузов был не единственным человеком, кто вчера подсаживался в «Мерседес».

– Ясно, сделаем, – бодро ответил Ветров.

После драматической развязки вчерашней операции Артему Ветрову не терпелось приступить к работе, и он почти силой вытащил за собой из кабинета начальника Олега Муромцева.

Оставшись в одиночестве, Чернышов сцепил пальцы в замок, положил руки на затылок и опять задумался. Общая картина случившегося никак не складывалась в его голове. Чернышов встал из-за стола, прошелся по кабинету и несколько раз потянулся, разминая плечи. Он никак не мог понять, что его беспокоит, но чувствовал, что в своих рассуждениях упускает какую-то важную деталь. Достал из шкафа электрокофеварку и, наполнив ее водой, включил в сеть. Вскоре вода закипела. Для быстроты приготовления он пил на работе только растворимый кофе, а кофеварку использовал как электрочайник. От чашки горячего кофе по кабинету стал распространяться приятный, щекочущий ноздри аромат. Но вместо ощущения удовольствия Чернышов вдруг вспомнил слова своей Ксении, не раз предупреждавшей, что кофе оказывает вредное действие на сердце. Обучаясь на третьем курсе медицинского колледжа, Ксения Чернышова считала себя чуть ли не академиком в области медицины. «Кажется, Ксения утверждала, что шоколад стимулирует работу мозга, – вспомнил Чернышов другое изречение дочери. – Надо будет купить плитку шоколада и всегда держать в столе. Тогда от кофе, выпитого вместе с шоколадом, будет хоть какая-то польза». За неимением шоколада в данный момент полковнику Чернышову пришлось довольствоваться сахаром.

Выпив кофе, он опять задумался о текущем деле: «Итак, Тумский – организатор похищения пластиковой взрывчатки. Похоже, очень похоже. У него есть и деньги, и связи. Он мог узнать об отправке взрывчатки с центрального пункта боепитания Северо-Кавказского военного округа и мог профинансировать всю операцию по ее захвату. Но если Тумский организатор этой операции, то кому потребовалось его убивать? Заказчику, чтобы не платить деньги за поставленную взрывчатку? Но заказчик погиб вместе с Тумским».

Павел Чернышов выдвинул ящик письменного стола и достал лист бумаги. Положив его перед собой, он написал в верхней части листа: «Тумский» и обвел прямоугольной рамкой. Ниже прямоугольника Чернышов начертил еще один, вписал в него – «Шартузов» и соединил оба прямоугольника жирной линией. В нижней части листа Чернышов нарисовал фигуру неправильной формы в виде облачка, озаглавив ее «Вооруженная таджикская оппозиция». От последней фигуры он прочертил жирную линию к прямоугольнику с надписью «Шартузов». «Ну вот, – удовлетворенно сказал себе Чернышов, глядя на получившуюся схему. – Таджикские исламисты связаны с Шартузовым, а тот передал заказ на пластиковую взрывчатку Тумскому».

Полковник снова взялся за авторучку и справа от фигуры, символизирующей вооруженную таджикскую оппозицию, нарисовал новый прямоугольник, обозначив его как «Пластит 1 т». Над этим прямоугольником он начертил еще один с обозначением «Группа боевиков» и соединил их сплошной линией. Подумав немного, прочертил еще одну линию от прямоугольника с надписью «Тумский» к прямоугольнику «Группа боевиков». Взглянув на дополненную схему, Чернышов недовольно сдвинул брови. По необъяснимой причине у него появилось ощущение ошибки. В дополненном варианте схемы явно чувствовалось какое-то несоответствие, которое никак не удавалось уловить.

«Что за мистика? – мысленно воскликнул Чернышов. – Хорошо, взрывчатку захватили работающие на Тумского боевики. Тогда в чем же дело? Взрывчатка – боевики —… Тумский… Вот оно!» Чернышов хлопнул себя ладонью по лбу и, нагнувшись к нарисованной схеме, решительно перечеркнул линию, соединяющую Тумского с группой боевиков. «Тумский не может быть напрямую связан с боевиками! – повторил Чернышов про себя. – Я же обратил внимание на это несоответствие, когда просил Муромцева покопаться в прошлом Сажина. Олег выяснил, что Тумский никогда ранее не был связан с Сажиным и узнал о его существовании от московского журналиста Денисова. Почему Сажин начал работать на Тумского? Его завербовали, – ответил себе Чернышов. – Кто? Уж конечно, не Тумский. Тот бы никогда не опустился до контактов с бывшим уголовником. Значит, должен существовать посредник между Тумским и боевиками».

Чернышов вновь придвинул лист с нарисованной схемой и в самом центре нарисовал большой жирный круг, вписав в него единственное слово: «Посредник». «Вот кто руководит боевиками и вот кому давал поручения Тумский. Это он, неизвестный Посредник, завербовал и Сажина, и других боевиков. А своего истинного хозяина они никогда и не знали! Хотя почему? Посредник и является их хозяином, настоящим хозяином полностью подконтрольной ему банды боевиков. А Тумский? Посредник выполнял поручения Тумского лишь до того момента, пока планы Геннадия Семеновича не противоречили его собственным планам. Но вот в руки Посредника попала пластиковая взрывчатка, которую он собирается использовать совсем не так, как этого хотел Тумский. И тогда Геннадий Семенович Тумский для него превращается из заказчика в опасного свидетеля. Посреднику он больше не нужен. Теперь Тумский ему только мешает, он должен умереть. Что и происходит!»

– Уф… – Чернышов расслабленно откинулся на спинку стула.

От волнения у него даже вспотел лоб. «Итак, понятно, кто организовал убийство Тумского. Теперь бы еще выяснить, каковы дальнейшие планы Посредника. Судя по тому, что Посредник взорвал и своего бывшего хозяина, и заказчика пластиковой взрывчатки, он не собирался, минуя Тумского, продавать взрывчатку Шартузову. У него иные планы. И, видимо, это дело для Посредника очень привлекательно, раз он решился избавиться от шефа и действовать самостоятельно».

Чернышов перенес получившуюся схему на чистый лист. Теперь в верхней части он разместил прямоугольник с надписью «Посредник» и обвел его жирной линией. Ниже этого прямоугольника располагался второй, обозначенный как «Группа боевиков». А под ним еще один с надписью «Пластит 1 т». Все три прямоугольника соединила сплошная жирная линия. В левой части листа друг под другом располагались прямоугольники, обозначенные как «Тумский» и «Шартузов», а еще ниже замкнутая кривая с надписью «Вооруженная таджикская оппозиция». Немного подумав, Чернышов обвел левую часть схемы пунктирной линией и мелко заштриховал. «Тумский, Шартузов, вооруженная таджикская оппозиция – это уже отработанный этап. Тумский и Шартузов уже выбыли из игры. А с их смертью таджикские исламисты лишились одного из каналов получения оружия. Посредник, боевики, взрывчатка – вот на чем надо сосредоточить все усилия. И начать нужно все-таки с окружения Тумского. Именно где-то здесь находится неизвестный Посредник».

У Чернышова опять вспотел лоб и похолодели кончики пальцев. Он понял, что Посредник, убив Тумского, будет убивать и других свидетелей – тех, кто знает его настоящие имя, фамилию и род деятельности; тех свидетелей, которые могут связать убийство Тумского с личностью Посредника.