Назад в СССР 6 - Рафаэль Дамиров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А мне и там нормально. Для крупных дел нужны мелкие должности. Так внимания меньше привлекается.
Да уж вижу я, как тебе нормально. Впрочем, растягивать наше рандеву не было никакого смысла, и я снова поторопил своего пленника:
– Ладно, проехали. Кто предупредил Сафонова, что в его кабинете будет обыск?
– Не знаю… Он говорил, что птичка на хвосте из прокуратуры принесла. А кто именно, не сказал.
– С кем он из прокурорских дела имел?
– Да ни с кем вроде. Он еще очень удивился, что его предупредили. Недоумевал. Ведь в сейфе-то заявление от этого Гребешкова лежало. Тогда оно опасность представляло для Валерия Игоревича, ведь мотив на него указывал по убийству фарцовщика. Это уже позже друг барыги во всем признался.
– А зачем тогда Сафонов хранил заяву в сейфе? Почему не сжег, например?
– Сказал, что для остальных фарцовщиков берег. Дескать, если кто опять вздумает жаловаться на него – припугнуть можно. Ткнуть в морду этим листочком и сказать, вот смотрите, один уже в прокуратуру пожаловался – и где он теперь?
– Бл*ха, озадачил ты меня, конечно, Радченко, – я кусал губу. – Все с ног на голову перевернул. Если не соврал, конечно. А если набрехал, я все равно тебя найду. Терять мне больше нечего, я в розыске за убийство следака. Одним трупом больше для меня, одним меньше… Сам понимаешь, выше вышки не дадут. Да и злой я на этот мир.
– Я не вру. Тебе все равно никто не поверит, если кому-то расскажешь. Я от своих слов, если что, откажусь. Скажу, что ничего такого тебе не говорил. Доказательств у тебя нет. Фарцовщики никого не сдадут. Им удобно на хлеб с маслом зарабатывать. А с братьями Пугачевыми ты уже поговорил и сам убедился, что с них ничего не выудишь. Дурачками они умеют прикидываться.
– Ну, смотри, Рома… Если не врешь, то не трону. Х*р с этой фарцой, мне убийца Дубова нужен.
– И дался тебе этот Дубов… Что ты с этого поимеешь? Давай лучше с нами дела мутить… Сейчас Гошу закроют, на него Горохов дело шьет, нужно будет катран раскручивать. Сам понимаешь, что из органов тебя сейчас попрут. Если не посадят, то ты нам пригодишься. Хватка у тебя, что надо. Я могу с Сафоновым переговорить на счет тебя.
– Нет, Рома, я не гнида, как ты, я их, наоборот, ловлю. И буду ловить…
– Ну-ну, – ухмыльнулся Радченко. – Посмотрим, как ты запоешь, когда тебя закроют свои же…
– А мне не впервой…
– В каком смысле, не впервой? Тебе сколько лет-то? – капитан удивленно на меня вытаращился.
– А это тебя не касается. Разговор окончен. Свободен.
– Довези хоть до дома…
– Обойдешься. И к Свете больше не приближайся даже на пушечный выстрел. Иначе в окно тебя выкину. Вот в это…
***
Три длинных, два коротких стука в дверь. Медведева нет дома. Я один. Побрел к двери, стараясь не шуметь. Прислушался. Условный стук повторился. Значит, мне не показалось. Отщелкнул замок.
Дверь спешно распахнулась и впустила внутрь Погодина:
– Андрюха, что не открываешь? Я думал, случилось чего…
– Проверял, точно ли ты. А что может случиться? Никто не знает, что я здесь. Если за мной придут, то, значит, это ты меня сдал. А в тебе я уверен. Что нового?
– Совсем плохи дела. Из области приданные силы пригнали тебя искать. Город обложили. Ориентировки развесили с твоей фоткой на вокзалах.
– Блин… Только бы до Сони и до родителей не дошло. Они думают, что я в Москве. Хотя, уверен, их уже оперативники навестили… Свяжись с моими родными. Успокой их. Скажи, что, мол, я внедрен в преступную среду. Дескать, для поддержания легенды меня даже в розыск объявили, а на самом-то деле не тронут.. Вроде как, по плану служба идет.
– Отец твой не поверит. Он журналист тертый. Жизнь знает.
– Не поверит, но вид сделает, чтобы мать не бередить. Хотя Соня тоже может не поверить. Не такая уж она и глупая, как кажется. Но ты постарайся. Все от тебя зависит.
– Это я сделаю. Сегодня же с ними свяжусь. Ты лучше скажи, что делать дальше будем?
– С Гороховым мне надо встретиться. Есть у меня новые мыслишки по поводу убийства Дубова.
– Да хрен с этим Дубовым. Ты лучше о себе позаботься!
– Одно связано с другим, Федь.
Погодин внимательно на меня посмотрел, как будто тщательно подбирая слова или не желая сказать лишнего:
– Ты хочешь, чтобы я Никите Егоровичу адрес твой сказал?
– Нет. Передай ему, что буду ждать его завтра в центральном парке на лавочке возле памятника Гагарину, в двенадцать дня.
– Но там же народу полно…
– Вот именно, там точно меня искать никто не будет, а наряды ППС заступают позже. Приданные силы с ними ходят?
– Ага, а оперативники в свободном полете.
– Ну опера в парк не попрутся… Чего им там делать?
***
Полдень играл лучиками осеннего солнышка на желтой листве берез и тополей. День тихий и погожий. Лишь неугомонные воробьи затеяли драку прямо на постаменте памятника первому советскому космонавту. Я сидел на лавочке и наблюдал за обстановкой.
Будний день, и посетителей в парке немного. В основном, мамашки с колясками, несколько школьников с цветастыми неуклюжими портфелями. Парочка пенсионеров, что двигает шахматные фигуры в беседке неподалеку. Дворник вылизывает асфальт. Метет усердно, будто парк готовится принять важную делегацию.
– Привет, Андрей Григорьевич, – Горохов появился будто из ниоткуда.
Заметил я его почти в последний момент. Либо расслабился, либо он спец по конспирации. Скорее всего, и то, и другое. Расслабляться нельзя, но я знал, что будет дальше. Поэтому с осторожностью особо не заморачивался.
Я привстал и пожал руку шефу:
– Как дела на работе? Затянулся мой больничный…
– Заварил ты кашу, Андрей… Меня, как твоего начальника, хотели временно отстранить от службы. Москва вступилась. Сказали, что дело по Дубову надо закончить. Вот, представь себе.
Мы сидели бок о бок, подставляя лица солнцу.
– Все правильно, только Гоша Индия его не убивал.
– Поздно, Андрей, коней на переправе менять. Я уже в Москву отрапортовал. Все ждут скорейшего результата. Гоша на поправку идет. Скоро из больницы в СИЗО переведут. Там разговорится.
