Познавший Кровь - Кирилл Алейников

Девушка помедлила, но все ж повела нас по коридорам и лестницам наверх. Спустя несколько минут мы наконец-то вышли на улицу, под пасмурное небо вечера. Однако едва мы оказались снаружи, десятки бойцов в зимнем камуфляже нацелили на нас свои автоматы. Среди них выделялся почтенный господин в деловом костюме черного цвета. Именно он, сделав шаг назад, распростер руки и молвил:

— Отпустите наших сотрудников!

— Ты про этого засранца говоришь? — кивнул на Домодедова Топор.

— Я говорю про доктора Домодедова и охотника Добровольскую! — поправил господин.

Я сделал шаг вперед, спровоцировав многочисленные щелканья затворов. Тихо спросил:

— Что все это значит? Кто вы, черт вас побери?

— Вы разве не догадались? — натурально удивился высокий господин. — Здание позади вас — опорный пункт Ордена Света, эти люди — наши сотрудники, а я — Елизар Рахманов, Старейшина Ордена в этом городе.

И тут Старейшины, подумал я, кисло сморщившись. Парни с автоматами, черные машины, кровь и насилие… Чем же мы отличаемся, вампиры, от своих охотников?

— Господин Рахманов, сэр, — подала голос Светлана, — доктор Домодедов хотел умертвить этих вампиров!

— Конечно, ведь я дал ему такое распоряжение, — кивнул Елизар.

— Но ведь вы говорили, что после выполнения операции оставите всех в покое!

— Ситуация изменилась, дорогая, — мягко ответил господин. — Вампир Суховеев представляет серьезную угрозу для Актарсиса. Его необходимо уничтожить.

— Чего? — взревел вместо меня Топор. — Это тебя сейчас уничтожат, рожа!

Высокий господин лишь вяло усмехнулся, а я, дабы не показаться вовсе уж тупым, спросил:

— А о какой операции шла речь?

Елизар нахмурился и ответил:

— Что ж, я думаю, вы имеете право узнать обо всем. Наш Орден, а точнее — филиал Ордена в этом городе, разработал гениальный план по уничтожению угрозы вампиров. Нельзя, знаете ли, недооценивать роль аналитиков и всяческих провидцев, ведь именно благодаря им операция завершилась успехом. Мы просчитали, что для центральной фигуры в нашем деле нужна личность достаточно себялюбивая, но в то же время социально сознательная, так сказать, с уклоном к депрессивному самоанализу, но не подверженная меланхолии. Но самое главное — эта личность должна быть инициирована кем-то из наиболее влиятельных вампиров. Долгое время нам не удавалось найти то, что нужно, попадались совершенно другие образчики, однако спустя три года нам наконец-то удалось обнаружить вас, господин Суховеев. Вы как нельзя лучше подходили под аналитическую модель прогнозируемого будущего. Мы приставили к вам лейтенанта Добровольскую, сотрудницу оперативного отдела Ордена, хорошую охотницу и, что было немаловажно, оборотня.

— Как же вы приняли оборотня в свои ряды? — спросил Шокер.

— А что в этом непонятного? — удивился Елизар. — Грех проклятой крови у оборотней гораздо менее значителен, чем у вампира, к тому же вервольфы могут существовать и без ваших кровавых пиров и убийств. Светлане с детства привили мысль, что Актарсис — единственное, за что она должна бороться. Получив необходимые инструкции, Добровольская вышла на вас и заставила перейти на нашу сторону. Конечно, переход этот весьма условен, ведь всем известно, что вампир навсегда останется существом Тьмы. Далее все шло по плану, вы познакомились и стали работать на Игоря, инициировавшего всех вас.

Когда подошло время, наши коллеги из Новосибирска устроили так, чтобы некто Андрей решил серьезно заняться кланом Оурос, дабы взять эту часть страны под контроль клана Негельнос. С поразительной точностью следуя нашему плану, вас взяли в плен и заставили совершить теракт против Оуроса. Вы, господин Суховеев, согласились, но именно в силу вашей психики решили схитрить, тем более что за хорошие результаты Светлана вам наобещала чуть ли не манну небесную. Я могу представить, как тяжело осознавать себя вампиром, особенно если после мутации сохранилось стойкое чувство неприязни чужой смети. Вы по тщательно продуманной наводке пришли в студию «Карат», где сделали копию, а потом с помощью нашего агента перенесли заклинания на реплику Медальона Бескровия. Зная повадки вампиров, нетрудно было вычислить, что вас вернут к Негельносам с той же самой бомбой, но усиленной некими магическими приспособлениями. А зная ваши повадки, господин Суховеев, единственное, чего мы ожидали — это новый взрыв и новые жертвы среди вампиров. До смешного простой план позволил нам за несколько дней уничтожить столько вампиров, сколько мы не истребляем и за год. Притом основным инструментом в наших руках был вампир.

Конечно, мы не могли не просчитать вероятность того, что темная энергия вампиров передастся вам. Вы по сути стали над двумя кланами, стали чрезвычайно сильным в потенциальном смысле вампиром. Это позволило нам несколько усовершенствовать свой план и избавиться не только от вампиров, но и от оборотней и их повелителя демона Герадо. Все остальное, имеющее место быть, несущественно и к плану как таковому не относится. Вы рады, господин Суховеев, что смогли помочь Свету?

— Безумно, — зарычал я. — Но зачем вы хотите нас уничтожить?

— Я хочу уничтожить только вас, господин Суховеев. Но раз вы оказались в компании других вампиров, то и их за одно, — улыбнулся Елизар. — Вы же должны понимать, что теперь в ваших руках находится власть над двумя крупными кланами. Я просто не могу пройти мимо!

Я догадался, что этому надменному господину неизвестно о моей схватке с Познавшим Кровь. Дьявол, этот придурок думает, что я всего лишь Старейшина Оуроса и Негельноса! Ну ладно, сейчас я его удивлю.

Если бы я мог видеть свое лицо и в особенности — собственные глаза, то увидел, как белки внезапно покраснели и налились кровь до такой степени, что даже зрачков на их фоне не было видно. Нижние и верхние клыки удлинились и заострились еще сильнее. Кожа побледнела, и под ней проступили быстро пульсирующие сосуды.

Странно, но я не давал никакого толчка к своей теперешней трансформации. Но знал, что сила великого демона проявила себя…

Я сделал еще один шаг вперед:

— Вы кое-что не просчитали! — трубным, явно не своим голосом проговорил я. — Думаете, я лишь над двумя кланами?

— А разве не так? — Рахманов не выказал никакого беспокойства.

— Не так, — кивнул я.

— Впрочем, какая разница? — поморщился Елизар. До меня донеслась волна начинающегося в его душе беспокойства. — Расстреляйте их! Да прибудет с ними Бог!

Двадцать два, как я успел подсчитать, бойца одновременно открыли огонь. Конечно же, их автоматы были заряжены не свинцом, бессильным против нас, а серебром. Серебряные пули вонзались в меня десятками игл и мгновенно растворялись где-то внутри. Я даже не шелохнулся, когда град серебра обрушился на меня, но разозлился. Из пылающих алым глаз поплыл зеленоватый туман.

— Не может быть! — воскликнул Елизар. — Но почему вы живой?

— Потому что теперь я стал над всеми вампирами этого мира, — многоголосым басом ответил я. — Теперь я стал Познавшим Кровь!

— Это невозможно! — завопил Рахманов, и тут же молниеносное движение удлинившихся когтей Познавшего разорвало его горло. Автоматчики не успели среагировать на мое мгновенное перемещение, они выглядели будто замороженные и продолжали целиться в то место, где я только что стоял. С ревом и невероятной злостью я пробежался вдоль их ряда, ломая автоматы и круша кости. Когда я перебил позвоночник последнему бойцу, первый еще не начал падать.

Но скорость моих перемещений замедлилась, и я смотрел, как люди подобно костяшкам домино рухнули на заледенелую землю. Выстрели прекратились так же резко, как и начались.

Я обернулся к своим друзьям… и обомлел. Все они были изрешечены пулями и лежали у дверей в самых разных позах.

Я подскочил к Максу, но в его глазах был лишь стеклянный блеск. Огромные дымящиеся раны превратили его грудь в фарш…

Я бросился к Шокеру, но Леха, подогнув под себя ногу, уставился одним глазом в небо. На месте второго зияла сквозная дыра…

Я упал на колени перед Топором, однако успел услышать лишь последний предсмертный хрип, и Стас уронил голову на грудь…

Лишь Светлана еще дышала, но силы покидали ее с быстротой молнии. Я приподнял ее голову, скривился в бессильной ярости и дрожащим голосом произнес:

— Что же я натворил!…

Света открыла глаза, в которых едва ли была жизнь. Справляясь с кровавым кашлем и хрипом, она едва слышно для человека, но отчетливо для вампира прошептала:

— Я… не знала всего. Прости… Ты хороший… человек… не становись… злом.

Она умерла.

Я осторожно положил ее голову на холодный асфальт, выпрямился, обратил лицо к пасмурному небу и…

…И сошел с ума.