Живи и ошибайся 3 - Дмитрий Соловей

до суда — большой вопрос. Фанатичные верующие и за меньшие прегрешения могли в буквальном смысле растерзать, а тут такой злодеяние.

Фёдор осунулся, практически не ел и не пил, не оставляя старца одного ни на минуту. Мне пришлось даже прикрикнуть, взывая к его разуму. Как он, такой ослабленный, будет за старцем ухаживать?

Следующий бой с Фёдором мы устроили за место в карете. Пришлось убеждать, что троим там не поместиться, а рядом с больным должен быть доктор. Никто не сомневался, что Фёдор хороший помощник, но пусть время, пока будем ехать, он проведёт в молитвах.

Выезжали из Оренбурга мы с помпой и серьёзным сопровождением. Наших егерей двадцать человек, полсотни казаков, какие-то дворяне с охраной, моя личная «свита». Итого, не менее ста человек и ещё больше лошадей. Тут с «недобрыми намерениям» ни один заяц не рискнёт дорогу перебежать, не говоря о других четвероногих хищниках или разбойном люде.

На второй день батюшка пришёл в себя. Пил самостоятельно, что-то шептал и отказывался от еды.

— Поправится, вылечим, — заверял Алексей, успокаивая нас, и в первую очередь Фёдора.

Глава 21

Из Бузулука по льду Самарки идти мы не рискнули, по этой причине вначале заехали в Перовку. А после дружно решили, что состояние батюшки улучшилось. Не нужно его в клинику отправлять. Пусть у меня в имении лечится.

Думаю, не нужно рассказывать, как нас встречали. Крестьяне бежали за каретой все три версты до имения. Еле удержали их в воротах. Повезло, что с нами были казаки. Те, доставив охраняемое тело, стали прикидывать, куда встать на постой. Я всех вернул в Перовку и лично занялся размещением. К радости деревенских, часть казаков заселилась в их дома. И историю освобождения старца они узнали из первых уст.

Правда, эти истории уже претерпели заметные изменения. Изначально был десяток вражин, а после уже до сотни дошло. Бравые казачьи хлопцы бились с превосходящим числом противника и благодаря истинной вере победили супостатов.

Лёшка в это время активно боролся за жизнь и здоровье батюшки. Все сохранившиеся антибиотики спустили на отца Нестора. Далее я поставил Лизе задачу обеспечить старца диетическим питанием и витаминами. Как только немного полегчает, начнём скармливать ему всё что есть в оранжерее.

Так-то он крепкий, с сердцем проблем раньше не было. Опять же экология.

— Никогда не пил, не курил, в последние годы на травах лечебных, — отчитывался Алексей. — Что немолод, это да… Но бронхит в стадию воспаления лёгких не перешёл. Но не уверен точно… Лёгкие послушал, но вы же в курсе, что я, считай, самоучка.

Хлопотали на батюшкой все мои домочадцы под пристальным вниманием егерей. Спохватились! Чего уж теперь-то?

Казаков за службу мы поблагодарили. Денежную премию не выдали, зато портретики старца с дланью выдали. Ещё наборы травок лечебных дали с собой, настойки календулы и валерьянки подарили, пояснив предварительно, как и что использовать. Вдруг пригодится или кому подарят, прорекламировав таким образом нашу аптеку? Дед лично провёл инструктаж по оказанию первой помощи пострадавшему. Отцу Нестору серьёзно повезло, что его рану на голове казаки не стали прижигать. К тому времени, как они его нашли, кровь уже не текла. Иначе проблем было бы ещё больше.

Казаки убыли разносить и дальше историю о своём подвиге, а мы сосредоточились не только на батюшке, но и на текущих делах.

Удачно получилось, что, пока я отсутствовал, приезжали приставы по поводу Куроедова. Там уже наследник объявился. Ищут бунтарей и меня хотели опросить в качестве свидетеля. Оставили письмо и уехали. Куда именно, Лиза не поняла. Не то в Самару, не то дальше. В любом случае реки скоро вскроются ото льда, дальше будет весенняя распутица и никого из чиновников раньше мая не увидим. А там, глядишь, и наследник свой пыл умерит. Где он искать и ловить будет бунтовщиков? Нет их уже. Есть свободные крестьяне, работающие на моих предприятиях. Все с семьями и детьми. Спокойные и миролюбивые.

На выпуске пигментов, красного и белого стрептоцида и нужно сосредоточиться в ближайшее время. Лето придёт, купцы начнут красители требовать, а это хорошие деньги. Снижение потока паломников сказалось на нашем доходе. Клиника ещё только набирает популярность, гостиницы зимой простояли полупустые, от спичечного производства доходы копеечные. В бизнес супруги по торговле травами я не вмешивался. Это её деньги, пусть сама ими и распоряжается.

Не только я заметил, как снизился доход за счёт страждущих послушать старца. Мои крестьяне тоже озадачились. Приходили спрашивать о здоровье батюшки. Заодно интересовались, какая для них будет работа и где.

Убедил мужиков, что с работой все отлично. В середине апреля начнём строить второй пароход. С меня, как обычно, обеспечение питанием, а за работу расплачусь по итогу, не обижу. В прошлый год работники получили от десяти до двадцати рублей за сезон. Мальчишки-подростки и те по пять рублей заработали.

Мужики слову поверили и успокоились. У меня же самого имелись некоторые сомнения по организации работ. На первый пароход старец всех созывал и благословлял. В этом году по стройкам батюшку возить не будем. Он уже лучше себя чувствовал, но сильно ослаб.

Самое возмутительно, что он так и не понял, для чего и кто его похищал. Ни требований, ни вопросов ему не задавали. Может быть, и хотели, но сами виноваты, что так сильно по голове ударили, а после не обеспечили должных условий раненому.

Была надежда, что в Оренбурге разберутся с бандитами раньше, чем казнят и что-то станет известно. На адрес таможенного начальника я передал письмо с казаками. Но когда теперь ответа дождешься, неизвестно.

Вставать и самостоятельно ходить отец Нестор смог только через полмесяца. До этого Фёдор возил его в кресле, к которому приделали колёсики. На радость моих домочадцев старец не пропускал обеды. Обязательно устраивал молитву перед принятием пищи и пытался возмутиться кашам с маслом на молоке. Тут Алексей был непоколебим, уверяя, что старцу нужны силы и подобное меню в пост вполне оправдано.

Вся эта канитель с похищением доставила много хлопот, но главное, что батюшка уверенно шёл на поправку. Алексей заверил, что его пригляд больше не требуется, и уехал в Александровку. Зинин к тому времени уже вернулся в Казань, но Иноземцев занимался пациентами и исследованиями в лаборатории.

Дед был на верфи, а на мне повисло все химическое.

Помотаться между деревнями пришлось изрядно. Не только проверять крестьян, но и свои обязательства выполнять. Привёз зерна, картофеля, немного одежды и обуви для переселенцев. Те