Убийца Богов - Василий Иванович Сахаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Буду рад, – ответил я, присел, и появились официанты, которые сноровисто накрыли на стол.
Еды было много, хватило бы на десять человек, и почти все блюда из морепродуктов, начиная от рыбного супа и запеченного на углях лосося, до блинчиков с креветками и экзотических салатов. Выбор богатый. Однако я остановился на том, что знал, накидал в тарелку жареных кальмаров с соусом кауй и разрешил официанту налить мне бокал дорогущего калирского красного винца с южных склонов горы Диффа.
Как ни странно, но обстановка была непринужденная, словно собрались близкие друзья, и все это благодаря Кама-Нио, которая окружила нас своим божественным обаянием, а мы с Иллиром позволили ей так поступить и не сопротивлялись. Ну, почти, потому что мои внутренние барьеры я снимать не собирался и был готов в любой момент, при малейшем подозрении на опасность или попытку ментального подавления, перейти в боевой режим.
Разговор был легкий и непринужденный. Обсудили переменчивость погоды, рост цен на продукты и способы охоты на пещерного медведя. Немного коснулись хода войны и политики, словно не мы эту самую политику вершим, а являемся обычными гражданами империи. После чего заиграла негромкая мелодичная музыка и учитель, вспомнив, что когда-то он считался неплохим певцом и музыкантом, пообещал исполнить пару-тройку авторских песен. Однако серьезного разговора было не избежать, ведь Яна Ойкерен здесь не просто так. Скорее всего, богиня почуяла смерть девушки, а потом узнала, что она жива. Это ее удивило и она, скорее всего, через жриц Улле Ракойны, призвала Яну к себе и быстро сообразила, кто дал ей вторую жизнь и что потом произошло. Я это понимал. Поэтому, когда Кама-Нио, посмотрела на меня, а затем ровным спокойным тоном спросила, почему я снял контролер добровольной клятвы на алтаре богини с девушки, мой ответ уже был готов:
– Богиня, при всем моем уважении, клятва Яны была исполнена. Она пошла за тебя до конца и погибала. Все! Обязательства выполнены. Но я ее спас и посчитал нечестным, что Яна снова будет искать смерти. Так не должно быть. Это неправильно, богиня.
Кама-Нио выслушала меня и кивнула:
– Знаешь, Уркварт, а я с тобой согласна. Это не честно. Но я еще не настолько сильна, чтобы полностью контролировать всех своих последователей: вождей, шаманов, ламий, паладинов и жриц. А они хотят как лучше, сами отправляют на смерть своих воинов и горячую молодежь, которая гибнет с моим именем на губах. Так что я не стану на тебя гневаться, мой доблестный паладин. Ты поступил самовольно, но правильно, и я тебя прощаю. Отныне Яна Ойкерен свободна и уничтожение контролера добровольной клятвы не будет иметь никаких последствий. Ни для тебя, ни для нее. И если так получилось, что она живет благодаря тебе, с этой минуты ее судьба в твоих руках.
Кама-Нио замолчала, а я задумался. Боги говорят правильные слова и порой сами в них верят. А вот поступают всегда в своих собственных интересах. Как пример Кама-Нио, которая под восхищенным взглядом Яны Ойкерен продолжает смотреть на меня с добрейшей улыбкой. Она ясно дала понять, что смертная клятва тысячи северных воинов, которые умирали, и будут умирать во имя богини дальше, самовольное решение шаманов и вождей. Но если предложить ей вразумить ослушников и снять контролеры с остальных нанхасов в тысяче Яны, она откажется и затаит на меня обиду. Это настолько непреложный факт, что я даже не стану подобное озвучивать. А все почему? Потому что ей нужна сила и чем ее будет больше, тем лучше, и один фанатичный воин, который добровольно жертвует собой ради божества, единовременно выделяет столько энергии, сколько не могут дать десятки тысяч искренних молитв.
Тем временем молчание за столом становилось тягостным. Богиня ждала моей реакции и, почтительно склонив голову, я сказал:
– Благодарю тебя, Добрая Мать. Воистину, ты не только прекрасна и милосердна, но и справедлива.
Улыбка богини стала еще шире и она, словно девчонка, выскочив из-за стола, потянула за собой Иллира и прощебетала:
– Любимый, я хочу танцевать!
Музыканты заиграли веселую мелодию и счастливый Иллир Анхо, обняв богиню, закружился с ней в танце. Я попытался пригласить Яну, но она, сославшись на отсутствие опыта, отказалась. Настаивать я не стал и мы, наблюдая за богами, время от времени посматривали друг на друга и молчали.
Наконец, она не выдержала. Наши взгляды встретились и она спросила:
– Значит, теперь за меня отвечаете вы, господин регент?
– Получается, что так, – подтвердил я. – И если так, то предлагаю перейти на «ты».
Она помедлила и задала новый вопрос:
– Что я должна делать?
По сути, Кама-Нио подарила Яну мне и сейчас, под влиянием слов богини, она могла исполнить любой приказ. Вот только мне это не нужно. Хотя от девушки отказываться нельзя. Кама-Нио может расценить это как пренебрежение ее даром, а Яна запросто наделает глупостей. И я сказал то, что на самом деле в этот момент думал:
– Яна, ты мне ничего не должна. Однако я хотел бы, чтобы ты родила мне детей. Думаю, они будут такими же красивыми, как ты, и такими же умными, как я.
Девушка густо покраснела, а потом кивнула:
– Я согласна.
Довольные боги вернулись, и Кама-Нио заметила, что у нас все хорошо, наклонилась к девушке и прошептала ей что-то на ушко. Отчего Яна зарделась еще сильнее. А потом по просьбе Иллира принесли цегедский альг, который был практически точной копией земной семиструнной гитары, и молодой бог империи устроил концерт. Он пел песни про любовь и войну, про искателей древних кладов и охотников, про моряков в бурном море и снова про любовь. Голос у него сильный и чистый, что для бога, который может видоизменять свое тело, не удивительно, а тексты и музыка оригинальные. Манерой исполнения и текстами он напоминал мне Владимира Высоцкого. По крайней мере, именно с ним я сравнивал Иллира. И когда он заканчивал песню мы требовали новую.
В общем, вечер прошел замечательно, и расходились мы в районе полуночи. Боги через телепорт
