Проклятие мертвых Богов - Маргарет Уэйс

Мина начала сожалеть, что не захватила оружие. Она шла дальше, теперь ступая осторожно, обратившись в зрение и слух.

Грот оказался так хорошо замаскирован, что она прошла мимо, не заметив его. Только когда при следующем шаге ее снова охватило ощущение потерянности и она поняла, что пропустила нужное место, Мина развернулась и принялась вглядываться в поверхность утеса, но так ничего и не увидела.

Наконец она обошла кругом большой обломок скалы и только тогда увидела грот, наполовину скрытый очередным, косо нависшим куском скалы. Когда-то, догадалась она, подходя ближе, грот был полностью скрыт от глаз. Она видела, что завал кто-то расчистил, сложив камни в кучу. Судя по всему, это работу проделали совсем недавно. Земля у входа была еще сырая.

Мина стояла перед входом в грот. Теперь, когда она добралась до нужного места, она сомневалась, стоит ли входить внутрь. Этот грот, невидимый с замковых стен, был идеальным местом для засады. Никто не увидит и не услышит ее, если ей вдруг потребуется помощь. Она вспомнила отпечатки огромных ног. Они были раза в три больше ее собственных следов.

Дотронувшись до жемчуга, Мина ощутила исходящее от него ободряющее тепло. Она проделала весь этот путь, рискуя вызвать гнев своего Повелителя. Она не имеет права повернуть назад.

Вход в пещеру был достаточно широк, чтобы туда могли войти разом два широкоплечих мужчины, зато потолок — низкий. Мине пришлось вжать голову в плечи, чтобы зайти. Она так и стояла согнувшись, когда из глубины пещеры до нее донесся собачий лай.

Сердце женщины учащенно забилось от волнения. Страх исчез. Образ монаха стоял перед ее глазами с того самого момента, когда она впервые его увидела. Она явственно представляла его лицо, она могла бы нарисовать его. И сейчас она воочию видела это лицо: худое, словно высеченное из камня. Глаза, большие и спокойные, как темные воды. Оранжевая ряса священного цвета Маджере, со священным узором из роз, болталась на худощавых мускулистых плечах и была перехвачена на поясе ремнем. Каждое его движение, каждое слово были сдержанными и выверенными.

Черно-белая собака смотрела на монаха, как на хозяина.

— Благодарю тебя, Королева, — произнесла Мина вполголоса, поднесла ожерелье к губами поцеловала жемчужины.

А затем вошла в грот.

Азрик Крелл двигался беззвучно и плавно, преследуя Мину на почтительном расстоянии. Как ни странно, Крелл умел двигаться тихо, когда хотел. Рыцарь Смерти не любил красться, как какой-нибудь жалкий воришка. Ему нравилось грохотать доспехами. Звенящая сталь предвещала смерть, вселяла страх в тех, кто слышал его приближение. Но он мог делаться незаметным, когда это требовалось. Как и его жизнь, доспехи Рыцаря Смерти были сгустком нечестивой магии, он был навеки привязан к доспехам и мог грохотать или же не грохотать ими по своему собственному выбору. Крелл поступился бы и гораздо большим, чтобы столкнуть Мину с того высокого пьедестала, на который она была вознесена и откуда презрительно глядела на него.

Мина никогда не скрывала того факта, что презирает его за предательство своего господина, Лорда Ариакана. Но дело было не только в этом, еще она победила его в бою, унизила перед Повелителем Смерти. Возлюбленные ни во что не ставили Крелла, даже когда он рубил их на куски, а Мине стоило лишь шевельнуть мизинцем, как они выстраивались перед ней и принимались выкрикивать ее имя.

Крелл давно убил бы ее, но понимал, что делать это опасно. Чемош мог сколько угодно сердито сверкать на нее глазами или проклинать ее, но он всё равно каждую ночь приходил в ее спальню. Кроме того, существовала еще и Зебоим, главный его враг, которая делала Мине подарки. Зебоим может оскорбиться, если он убьет ее дорогое «дитя», вот почему Рыцарь Смерти сдерживался и действовал исподтишка. Нелегкая задача, но ненависть способна двигать горы.

И теперь все, что требовалось Креллу, — уличить Мину в предательстве. Он знал по собственному горькому опыту, что бывает, когда на тебя обрушивается гнев Божества, и тешил себя, тайком пробираясь за Миной, живыми картинами тех мучений, которые ее ожидают. Просто удивительно, сколько еще может прожить человек после того, как ему выпустят кишки.

Когда Крелл увидел, как Мина исчезла в гроте, он пришел к выводу, что у нее свидание с любовником. Подкравшись ближе, Азрик с удовлетворением услышал низкий мужской голос, но был несколько обескуражен, когда до него донесся еще один голос, дребезжащий, подозрительно похожий на принадлежащий кендеру, однако Крелл не отличался сообразительностью. Его девизом всегда было: «Да о чем тут думать!».

Радостно потирая латные перчатки, Рыцарь Смерти затаился рядом со входом, надеясь услышать что-нибудь еще. Но обнаружил, к своему огорчению, что все слова, доносящиеся из грота, звучат глухо и неразборчиво. Однако Крелл не слишком переживал. Ему было плевать, что именно там происходит. Всегда можно придумать что-нибудь. Ревнивый Чемош запросто поверит в самое худшее. Азрик сидел у входа в пещеру и ждал, когда выйдет Мина.

Глава 3

Рис потерял счет времени на борту корабля минотавров. Путешествие по бурным волнам ночи в магический шторм казалось бесконечным. Ветер неистово завывал, паруса хлопали. Корабль опасно поднимался над волнами. Капитан ревел, команда хохотала и кричала ветру что-то вызывающее.

Что касается Риса, он провел темную ночь в молитве. Монах покинул своего Бога, зато Бог отказывался покидать его. Рис опустился на колени на палубе, пристыжено и смущенно склонил голову, его щеки были мокры от слез, и он униженно вымаливал у Бога прощение. Хотя ночь и само призрачное путешествие были ужасны, у него в душе царил покой.

Занимался день. Корабль выбрался из магического моря и опустился на спокойные воды моря настоящего. Капитан минотавров выпустил трясущегося кендера и хромающую собаку из их ящиков и передал своим матросам, потом посмотрел на Риса, стоящего на коленях среди палубы.

— Надо полагать, ты молился, — произнес капитан, одобрительно кивая. — Что же, брат, твои молитвы услышаны. Ты благополучно пережил эту ночь.

— Так оно и есть, капитан, — тихо ответил Рис, поднимаясь на ноги.

Минотавры погрузили всех троих в шлюпку и погребли к неведомому берегу. Сначала монах смотрел на воду цвета крови, потом поднял глаза на поднимающееся из моря солнце, и догадка осенила его. За эту сумбурную ночь их корабль пролетел через время и пространство. И теперь они находились на другой стороне континента.

Рис увидел силуэт какого-то замка-крепости на фоне бледнеющего неба, но это было все, что он успел рассмотреть, — минотавры вытряхнули его из лодки и потащили по мокрому песку, по дюнам, в сторону одинокого утеса.