Институт экстремальных проблем - Саша Камских

— В нашей семье всегда выбирали суженых по рекомендации родителей, которые обязаны заботиться о том, чтобы будущая семья была крепкой и процветающей. Молодые люди, к сожалению, не имеют достаточного жизненного опыта, чтобы выбрать себе достойного спутника жизни. Еще большее сожаление вызывает то, что они не всегда склонны прислушиваться к советам старших, но в своих детях я сумел воспитать уважение к родителям. — В таком деликатном вопросе Ясуда-сан, зная, что Черепанов неплохо владеет английским, решил обойтись без помощи переводчика и говорил очень медленно, тщательно подбирая слова в стремлении без малейших потерь донести суть своей просьбы. — Кадзуми, моя жена, одобрила выбор, сын также полностью доверяет мне и с нетерпением ждет приглашения приехать и познакомиться со Света-тян. В прежние времена будущие супруги могли не знать друг друга до самой свадьбы, но сейчас правила не такие строгие, и предварительное знакомство и общение всячески поощряются. Я обращаюсь к вам как к человеку, который в отсутствие родителей невесты – Рябов-сан рассказал мне, что это были люди, достойные высшей степени уважения, — и других близких родственников вправе если не распорядиться судьбой девушки, то, по крайней мере, подсказать ей правильное решение. Если сейчас мы достигнем предварительной договоренности о предстоящем бракосочетании, то по приезду Таро подтвердим ее помолвкой.

Черепанов слегка растерялся от такой неожиданной просьбы и не без труда вышел из сложившегося щекотливого положения:

— Мне приятно услышать столь лестное мнение о моей возможности повлиять на выбор Светланой спутника жизни, но, боюсь, вы несколько преувеличиваете ее. Я уважаю традиции вашей страны, в целом, и вашего рода, в частности, и полностью согласен с вашими словами о том, что молодежи подчас необходим своевременный совет мудрого человека, но, должен сказать, что свою судьбу Светлана Медведева будет решать сама. Она умная и самостоятельная девушка, которая вряд ли захочет, чтобы ей диктовали, как поступить; мое мнение она может учесть, но не более того. — Николай Кронидович развел руками. — Не хочу, чтобы вы подумали, что я снимаю с себя всякую ответственность за судьбу девушки, но я всего лишь ее начальник, а есть человек, близкий друг родителей Светланы, который действительно заменил ей отца. К его совету Светлана прислушается скорее, чем к моему, но, уверен, что Александр Петрович, так же, как и я, не станет навязывать свое мнение, каким бы оно ни было. Решать будет сама Светлана – если ей понравится ваш сын, то… — Черепанов покачал головой, представив, что больше не увидит Светлану. — Как говорят у нас в таких случаях: «Совет да любовь».

Бизнесмен, слушая Черепанова, молча кивал, но по его лицу было заметно, что он несколько разочарован словами Николая Кронидовича, который, впрочем, сказал примерно то же, что накануне говорила Кадзуми. Она считала, что супруги Ясуда обрели семейное счастье, потому что полюбили друг друга задолго до того момента, как их родители решили поженить своих детей. Кадзуми вспомнила свою молодость, тайные свидания, ради которых студент Токийского университета Дзиро Ясуда каждую неделю приезжал на Хоккайдо.

— Света-тян очень хороша собой, умна, образована, воспитана, неплохо знает наш язык, — убеждал супругу Ясуда.

— Все так, — соглашалась с мужем Кадзуми, — но полюбит ли она Таро? Захочет ли оставить ради него свою родину, друзей, близких? Сможет ли Таро сделать так, чтобы Света-тян не тосковала?

— Таро взрослый мужчина, достойный продолжатель нашего рода, отличительной чертой которого являются преданность и ответственность, он будет должным образом заботиться о своей семье и сделает так, чтобы его жена была счастлива.

— Будет ли Таро любить ее так же, как ты меня?

— Любить? Конечно, будет! — в этом Ясуда-сан не сомневался. — Я внимательно наблюдал за окружающими и уверяю тебя – ни в одних мужских глазах не было равнодушной холодности, когда рядом появлялась Света-тян.

— Но, может быть, она уже любит кого-то? Более того, помолвлена с кем-то?

— Я узнавал, — с довольной улыбкой ответил Ясуда, припомнив свое небольшое расследование. — Света-тян не связана ни с кем никакими обязательствами. Ее родители умерли, близких родственников, с которыми она поддерживала бы отношения, тоже нет. Ничто не помешает ей сделать свой выбор, а Таро – я знаю, что наш сын проявит себя с наилучшей стороны. Они полюбят друг друга.

«Любовь… — с ностальгическим вздохом подумал про себя Ясуда, покидая Черепанова. — Дети, — так он уже не раз называл в мыслях Таро и Светлану, — непременно полюбят друг друга».

Николай Кронидович проводил гостя и попросил Раису Николаевну заварить ему крепкого чая. Он устал от недолгого, но непростого разговора, который, к тому же, пришлось вести не на родном языке.

«Не ожидал, что на старости лет придется «выдавать замуж» своих сотрудников, вернее, наоборот, отказывать свату. Нелепая ситуация! Неужели этот самурай считает, что можно вот так запросто распоряжаться судьбой человека? — поразился Черепанов. — Средневековье какое-то! Свои обычаи они лелеют, а о наших ни черта не знают и знать не хотят. Одно хорошо, — вдруг пришло ему в голову, — что Ясуда пришел ко мне, а не вздумал просить руки Светланы у Вадима как ее непосредственного начальника. — Николай Кронидович даже зажмурился, представив себе реакцию Медведева. — Вот уж, действительно, бог миловал! Влюблен ведь, дурень, в девчонку по уши, но изводит и ее, и себя так, что впору вмешиваться».

Черепанов глотнул обжигающего, как он любил, полночно-черного чая и задумался.

«А стоит ли? В такой ситуации и родные дети не очень-то слушают родителей, — Николай Кронидович припомнил скоропалительное замужество Наташи Новоселовой, пригрозившей уйти из дома, если родители не согласятся с ее выбором. — А тут? И каким образом?»

Он мысленно составил приказ следующего содержания: «Командиру первой оперативно-спасательной группы капитану внутренней службы Медведеву Вадиму Дмитриевичу и сотруднице службы психологической поддержки Медведевой Светлане Александровне «выяснить отношения». Об исполнении доложить не позднее такого-то числа».

Черепанов усмехнулся, вообразив, как отдает подобный приказ на подпись директору: «А следующим приказом меня сошлют на пенсию, не забыв все полагающиеся в таком случае вежливые формулировки про многолетнюю службу и неоценимый вклад, но думая при этом, что старый пень окончательно сошел с ума и нужно побыстрее отправить его на покой, пока в лысую башку не пришли еще какие-нибудь маразматические идеи».

Он представил себе, как Вадим, комкая копию врученного ему под роспись приказа, с каменным лицом подходит к Светлане и выдавливает из себя что-нибудь вроде:

— Так… Ну… Это… Я видеть тебя не могу!

На что Света отвечает ледяным тоном:

— Взаимно!

При этом до них вдруг наконец-то доходит, что каждый хотел сказать на самом деле.

«Поцелуй в диафрагму. Хэппи-энд! — с улыбкой подумал Николай Кронидович. — Но никакими приказами этого не добиться, пока они сами не поймут, что любят друг друга, так что я, пожалуй, еще поработаю».

Открытие новой базы института первоначально было запланировано на первое декабря, но из-за обычных в таких случаях строительных недоделок и других проволочек состоялось только в середине месяца. Героем дня, конечно же, был Черепанов, который выглядел именинником, получившим давно желанный подарок. Сколько сил и здоровья потратил он за прошедшие десять лет, добиваясь сначала создания института, а затем выделения денег и территории для его строительства! Хотя Николай Кронидович занимал должность начальника одного из подразделений, все понимали, что именно он являлся фактическим руководителем института, ни одно решение не принималось директором без предварительного обсуждения с Черепановым, главврач клиники, наделенный широчайшими полномочиями, тоже всегда консультировался с ним.

Сотрудники были заранее предупреждены о том, что на официальной церемонии все должны «выглядеть прилично». Многие были поражены, увидев в форме Николая Кронидовича, на груди которого едва уместились награды, полученные за много лет службы. Черепанов не без смущения отворачивался от восхищенных взглядов, а Сергею Томскому даже погрозил пальцем, потому что тот со своей камерой, казалось, фотографировал только его с разных ракурсов, без лишних церемоний отстраняя мешавших ему фотокорреспондентов. Вторым объектом, которому Томский уделял свое внимание, стала Светлана, но и тут ему постоянно мешали присутствовавшие на открытии представители прессы. Они толпились около директора и приглашенных на церемонию гостей, и большую часть времени их взгляды и объективы были направлены на высокую стройную девушку, державшую на маленьком подносе ножницы, которыми предстояло разрезать традиционную ленточку.