Отравленные земли - Джон Робертс

— Скажу честно, я не хотел бы воевать с твоими копейщиками!

— Это не твое оружие. Я видела, когда ты приехал, у тебя был один из тех громадных луков, о которых я так много слышала. Возможно, пока ты здесь, ты сможешь показать мне его в действии?

— Это доставит мне удовольствие, — сказал ей Анса.

— Тогда, возможно, завтра, — предложила королева, — или послезавтра?

— Когда пожелаешь, — сказал он, поднимаясь, ибо понял, что их разговор окончен. Поклонившись, юноша ушел прочь.

Солдаты и сановники уже улеглись, костры почти угасли, и Анса решил не искать себе место среди храпящих людей. Ночь была прекрасная, звезды сияли над головой, и он расстелил свое одеяло на ровной земле, подальше от остальных. Даже если среди королевских посланцев и затаились его смертельные враги, он сомневался, что убийца сможет отыскать его в такой темноте.

Юноша улегся, глядя на звезды и тоскуя по Фьяне, но ему не давали покоя события сегодняшнего дня. Несмотря на все ее торжественные заверения в дружбе, искренность королевы Лериссы в разговоре с ним тревожила Ансу. Было ли это обычной самонадеянностью женщины, которую не тревожило, что думают о ее словах другие люди? Или она вынашивала какой-то хитроумный план?

Она вела себя кокетливо, но его это не воодушевило ни в малейшей степени. Тем более, не стоило забывать о шессинской охране, не покидавшей свою госпожу ни на миг. И он был уверен, что она не могла всерьез заинтересоваться им. Хотя Лериссу обвиняли во множестве злодеяний, но ее преданность мужу была общеизвестна.

Кроме того, подумал Анса, засыпая, он даже и помыслить не мог о связи с женщиной, в которую когда-то был влюблен его отец.

Глава шестнадцатая

Гассем наблюдал за подготовкой в битве. Его воины толпились у лестниц, штурмовые башни на колесах были готовы, наски, запряженные в дышла-толкачи, спокойно щипали траву. Солдаты были построены в шеренги на расстоянии от стен, недосягаемом для метательного оружия.

У передней шеренги имелись мантелеты: огромные щиты выше человеческого роста и ширины, достаточной, чтобы прикрыть двух человек, стоящих за ними. Обычно один человек держал мантелету, а второй стрелял из лука под ее прикрытием. При совместном перемещении эти щиты превращались в передвижную стену.

В тылу нападающих сосредоточились шессины и другие островитяне, вместе с воительницами Гассема, и отборными отрядами солдат с материка. Все они будут задействованы только после того, как достаточно большая брешь в стене даст возможность захватить город одним-единственным ошеломляющим штурмом.

Туннель подожгли накануне ночью. Огромные клубы дыма поднялись в воздух из многочисленных отверстий, пробуренных мастерами. Король увидел, как в смятении засуетились люди около стены, которая издавала странные звуки, угрожающе скрипела и трещала. Они достигли полной внезапности. Не было затопления, не было подкопов, и все шло точно по плану. Сейчас оставалось лишь ждать обвала стены, чтобы получилась брешь, годная для прорыва. Гассем верил, что будет именно так. В лагере уже начались болезни. Он не хотел задерживаться здесь надолго. После получения известий о стальной шахте его терпению пришел конец. Он хотел обратить этот город в прах под ногами.

Что за человек был этот Мана?! Как он мог величать себя королем и вести себя столь малодушно?..

Внезапный грохот и треск привлекли внимание Гассема. Угол стены выглядел по-прежнему, но теперь его окружал мерцающий туман. Люди с крепостного вала бросились врассыпную, когда земля задрожала у них под ногами.

Медленно, величественно, башня и весь угол стены начали оседать. Трещины между камнями становились все шире, по мере того как камни основания стали рушиться внутрь подкопа. Башня разваливалась на глазах. Камни ударялись о землю и со свистом летели дальше; некоторые сбивали с ног солдат, которые стояли, ожидая сигнала к штурму, разбивая вдребезги мантелеты и превращая в месиво их плоть и кости. По команде офицеров, солдаты развернулись и отбежали на сотню шагов назад. Гассем с удовлетворением отметил, что паники не было, и маневр выполнялся в правильном порядке.

Стала обрушаться внешняя кладка, и заполнявшие внутренние пустоты булыжники сплошным потоком хлынули наружу, образуя пологий вал. Громче грохота падающей стены был торжествующий вопль солдат, которые наконец увидели, что удача окончательно изменила противнику и теперь их ждет решающий бой.

Гассем быстро спустился с наблюдательной башни. Ему бы хотелось возвести эту башню ближе к углу, под которым был подкоп, но он не хотел привлекать внимание противника к этому месту. Сейчас он бежал вдоль передовых линий войск, приветствующих его, вращая над головой стальное копье. Он остановился у юго-западного угла, где его солдаты перестраивали шеренги после камнепада. Старшие офицеры присоединились к нему.

— Да, брешь выйдет отменная! — заявил Урлик.

— Увидим, когда осядет пыль, — ответил Гассем. Все вокруг было окутано непроницаемым облаком удушливой пыли. Постепенно пыль оседала, насыщаясь влагой, открывая пролом шириной не менее двадцати футов в основании. Из бреши на землю скатывались камни и булыжник. Подход был не слишком надежным, но вполне пригодным. Гассем повернулся к торжествующим офицерам.

— Я пойду обратно на командный пост. Возвращайтесь на свои места. По моему сигналу, первые отряды пойдут на штурм. Островитяне и другие элитные войска должны оставаться в резерве до тех пор, пока я лично не дам им команду. Они будут рваться в бой, но передайте им, что я поведу их в город сам, когда решу, что настало время.

— Как повелит наш король! — хором откликнулись офицеры.

Гассем побежал обратно к своей башне, сопровождаемый громовыми приветственными криками солдат, прокатывающимися по рядам. Ему было неудобно карабкаться с копьем по башенной лестнице, поэтому он метнул его на верхнюю платформу, где юный воин ловко подхватил древко точ-696 но посередине. Он взлетел вверх по лестнице и занял свое место у ограждения. Навес убрали, чтобы солдаты могли ясно видеть своего короля. Молодой воин подал ему копье.

Гассем медленно поднял оружие над головой, острием грозя облакам, а затем, описав полукруг, устремил острием на город.

С криком, подобным грохоту падающей стены, армия ринулась вперед. Наски потащили шатающиеся вперед к стене штурмовые башни, которые стонали, как огромные животные. Команды, отвечавшие за лестницы, широко улыбались, подпирая их плечами, ибо сознавали, что их работа является решающей на начальных этапах штурма.

В тот момент, когда они уже находились в пределах досягаемости для метательного оружия, с городских стен на них обрушился настоящий ураган. Сначала полетели стрелы, за ними вскоре последовали камни, выпускаемые из пращей. По мере приближения армии, к смертоносному дождю прибавились дротики и метательные копья. Когда солдаты достигли основания стены, на мантелеты полетели булыжники, которые швыряли вручную. Машины, установленные на стене, стали выпускать более крупные снаряды. Они целились в штурмовые башни, но редко попадали в цель, на что и рассчитывал Гассем. Катапульты имели низкую точность попадания, и те камни, которым удавалось долететь до цели, отскакивали от толстых бревен лобовой поверхности башен, не причиняя им никакого вреда. У самого Гассема не было осадной артиллерии. Его невванский инженер не смог подобрать соответствующие материалы.