Доморощенный Колдун - Максим Петров

я выстрелил в сторону одного и с удивлением увидел, что моя пуля не пробила в нем дыру размером с футбольный мяч, а всего лишь откинула его назад:

— Что за чертовщина, откуда у скандинавов такие маги? Я сражался с Воронцовым и он был силен, но не настолько же!

Тяжелый удар в спину повалил меня на землю, а удар кованым сапогом в висок заставил меня потерять сознание. Последнее, что я услышал было:

— Брат будет доволен, мы исполнили приказ Бога.

Я очнулся в темном сыром подвале от острой боли в мышцах. С трудом разлепив глаза я скосил взгляд и понял, что распят на стене в странных кандалах. Попытался использовать магию, но им как-то удалось заблокировать мой источник. От злости я зарычал, но тут же остановился услышав кашель. На полу возле противоположной стены лежал Мстислав. Он был весь избитым, а левой руки не было по локоть. Окровавленная культя была кое как перевязана обрывком мундира:

— Командир, — с трудом прошептал он — мы не справились. Они убили всех, просто издевались над ними как звери. Я сам видел как они ногами забивали наших ребят.

Почувствовав как от ярости у меня опять срывает крышу я попытался успокоиться:

— Мы отомстим, слышишь меня, капитан? Я лично утоплю этот город в крови.

Глава 24

Оборонительная линия выглядела плохо. Огромный земляной вал был прорван в нескольких местах, а через эти пробоины уже протискивались воины в белых одеждах.

Первое сражение со скандинавами прошло неудачно. Шереметев не понимал откуда у этих фанатиков такая сила. Они раскидали круг магов как щенков, тем удалось спастись только за счёт огромного опыта. А главный калибр, этот дрянной мальчишка, отсутствовал. Потери были огромными. Только за последние несколько дней его армия уменьшилась ровно наполовину. И оставшаяся половина была далеко не так боеспособна как в начале. Это были угрюмые, потрепанные солдаты, которые держались из последних сил. Только упрямство не позволяло им бросить позиции и дезертировать. Да, в тылу готовили новые войска, и очень скоро они начнут прибывать, только вот они почти не нанесли урона врагам. У скандинавов погибло по разным оценкам от трех до пяти тысяч, что было очень мало, по сравнению с нашей армией.

В последнем разговоре с императором он получил прямой приказ, сдерживать северян насколько это возможно. И князь Шереметев собирался выполнить его, чего бы это не стоило. Старик давно уже не боялся смерти, прожив почти девяносто лет он уже давно был к ней готов. Прислонив семейную саблю к стене редута он пробормотал:

— Похоже всё, пришло твоё время, князь. Пора бы уже и сыну княжью корону примерить. Но зато никто не сможет сказать, что я ушел из жизни скучно. Я уйду весело, с шумом, прихватив с собой хотя бы парочку этих ублюдков — медленно затухающий огонь в глазах князя разгорался с новой силой — Да! Так будет правильно, так будет по чести.

И старый князь начал готовиться к возможно последней битве в его жизни. Солдаты увидев эту картину тоже начали подниматься с земли, прихватывая своё оружие. Они решили уйти вместе с князем.

Последние пять дней в моей жизни слились в одну сплошную картину боли. Меня ломали, резали, топили, прижигали. И всё это с глумливыми улыбками и лишь с одной лишь фразой: “Позови своего Бога! Позови своего Бога!”

Я не мог использовать никакие заклинания, эти чёртовы браслеты мешали созданию рисунка. Но и умереть я не мог, из-за того, что мой источник из раза в раз исцелял меня сам. Мстислава почти не трогали, так, иногда пинали походя, чтобы не сильно расслаблялся. Но несмотря на все зверства я был очень близок к тому, чтобы освободиться. Да, я не мог использовать заклинания, но вот накачивать организм капитана энергией я мог, что и делал в моменты, когда приходил в себя и никого рядом не было. Возможность перехода на магическое зрение у меня сохранилось поэтому я уже видел как потихоньку в его груди разгорается маленький огонек. Поначалу он был слабым, и каждый раз потухал в попытке исцелить своего носителя, но я пробовал из раза в раз уже с помощью самого Мстислава, объяснив тому, что ему придется удержать источник. С грехом пополам потратив еще два дня нам удалось добиться стабильного результата и осталось только дождаться очередного сеанса пыток.

Обычно после пыток к нам никто не заходит часов десять. Этого времени нам хватит, чтобы освободиться, исцелить себя и начать резню. Я не собирался уходить из этого города просто так. Нет, я буду убивать, убивать зверей в человеческом обличье. И не за то, что пришлось вытерпеть мне — это не столь важно. А только за то, как они обошлись с моими людьми. Этого я не собирался им прощать:

— Командир, ты как? — Глухой, охрипший голос Мстислава вывел меня из раздумий — Может пора? Я уже почти снял эти браслеты. Еще несколько минут и можно заняться твоими.

Я поморщился. Капитан последнее время стал чересчур активным: — Рано, капитан, рано. Нам ещё дожидаться прихода этих тварей. Ты же знаешь они любят приходить под вечер, чтобы повеселиться. А теперь тихо, я кажется слышу шаги.

Капитан послушно свернулся в клубок на полу стараясь даже не дышать. Тяжелый засов лязгнул и к нам зашли те, кого я мечтал убить уже несколько дней. Бывшие рабы, сами ставшие господами. Они не спеша, вальяжной походкой направились в мою сторону:

— Ещё не подох, пес? Когда же ты позовешь своего Бога? Или он так же труслив как ты? — Старший из них как всегда любил поговорить, поиздеваться — Послушай, Отто, мне кажется наш друг не рад нас видеть, не мог бы ты его немного взбодрить?

Коротко стриженый крепыш лет двадцати пяти кивнул и почти без замаха врезал мне по ребрам. Я не смог сдержать болезненный стон. Следующие два часа всё происходило почти так же как и всегда. Избиения, избиения и ещё раз избиения. Только под конец старший глумливо бросил через плечо направляясь к выходу:

— Через два дня тебя сожгут на площади и ты так или иначе позовешь своего мелкого божка. И даже, возможно, тогда наш Бог дарует тебе спасение души.

Дождавшись пока эти доморощенные крестоносцы покинут камеру я кивнул Мстиславу. Тот за несколько секунд снял с себя кандалы и с трудом поднявшись поковылял в мою сторону. К счастью для нас мои браслеты были