Год беспощадного солнца - Николай Волынский

– И ты?..

– Сказала, что больше ничего не осталось.

Мышкин дико всхрапнул.

– Дура! – завопил он. – Под монастырь меня подвела!

– Как это – под монастырь?.. – опешила Большая Берта.

– Откуда тебе знать, сколько у меня было и сколько осталось стекол! Ты просто не можешь этого знать! Изначально! Потому что, согласно твоей брехне, ты могла видеть только два стекла. Боже милосердный! – простонал Мышкин. – За что мне такое наказание?.. Учишь вас, бестолковых, учишь, как надо врать, и все напрасно!

Клементьева всхлипнула и отвернулась.

Мышкину стало жаль ее. Он осторожно обнял Клементьеву за плечи.

– Ну, не сердись, Тань… Виноват, совсем истериком стал.

Она тихо заплакала. Мышкин достал носовой платок и бережно вытер ей слезы.

– Больше не повторится, – пообещал он. – Гадом буду!

Весь день Мышкин набирал номер телефона Марины – каждые полчаса, но без толку.

19. Как заключают сделку с правосудием

С большим трудом Мышкин заставил себя уснуть к половине третьего. Но через пять минут его разбудил мобильник.

Он нашарил под кроватью очки и, шатаясь из стороны в сторону, побрел на кухню. Трубка верещала из кейса.

На дисплее появилось изображение необычайно красивой женщины. Но только портрет ее слегка портила синяя борода, которую Мышкин пририсовал своей бывшей жене. И персональный рингтон ей выделил, какого нет ни у одного жителя планеты Земля.

Прозвучало вступление к неаполитанской песенке из «Лебединого озера» гениального композитора Петра Ильича Чайковского. И женское меццо-сопрано проникновенно исполнило:

Девки спорили на даче,

У кого … лохмаче.

Оказалася лохмаче

У хозяйки этой дачи!

– Ты хоть знаешь, что я иногда сплю? – недовольно спросил Мышкин.

– Ты шляешься по ночам, а не спишь! – отрезала Регина. – А ведь тебе не двадцать лет. Неужели до сих пор не дошло?

– Увы! Так что я могу для тебя сделать? – грустно вздохнул Мышкин.

– Ты уже все сделал, мерзавец! Какая же я дура, что не вернула после развода свою фамилию! Всё – рухнула моя репутация! Ты хоть соображаешь, что твои пакости задевают всех, кто имеет несчастье быть с тобой знакомым?

– Подожди, подожди! – забеспокоился Мышкин. – Притормози. А теперь объясни четко и популярно, кто тебя укусил. Или что там у тебя…

– Укусил? – возмутилась Регина. – Еще острить вздумал. Насильник! Маньяк проклятый! Жаль, что нет смертной казни, и такие негодяи, как ты, дышат одним воздухом с нормальными людьми. И со своими жертвами!

Мышкин не поверил своим ушам.

– Насильник? – переспросил он и свистнул. – Вона как! Вижу, мой рейтинг пошел вверх. Вот радость-то!

– Ягненка из себя строишь? Поздно, мерзавец, поздно!

– Неужели все бывшие жены такие же садистки? И что я тебе такого сделал? Если не считать развода и того факта, что тебе осталась квартира моих родителей, а я доживаю свой век над конюшней, где жила еще прабабушка.

На самом деле, в его доме при царе была каретная, а не конюшня. Однако конским навозом на лестничных клетках попахивало до сих пор, хоть и очень слабо.

– Теперь у тебя будет другая квартира. С решеткой! – пообещала Регина.

– Да объяснишь ты, наконец, черт бы тебя побрал!.. – взорвался Мышкин.

– Та девушка, Марина, дочь нашего профессора Шатрова, которую ты изнасиловал в поезде, набралась смелости и написала заявление в прокуратуру. Не побоялась твоих угроз. Понял, чудовище?

Минут пятнадцать Мышкин переваривал услышанное. Наконец вздохнул и спросил устало:

– Откуда ты взяла этот бред? Сама изобретаешь или сошла с ума, безнадежно?

– Если информация из ФСБ – бред, то с ума сошел ты. Короче, мой Андрей, по сердечной простоте своей, хотел тебя предупредить еще вчера. Думай, ищи адвоката или…

– Да пошла ты к черту, идиотка! – зарычал Мышкин и отключил связь.

Он стоял оглушенный, совершенно ничего не понимая. Окончательно спятила баба. Такого она еще не вытворяла. Но он скоро нашел объяснение.

Регина была энергетическим вампиром. И частенько подпитывалась, доводя Мышкина до белого каления.

В тишине квартиры раздраженно прокаркала ворона – три раза. И после каждого «каррр!» раздавался медный бой. Так теперь отмечала время кукушка в часах на кухне. Еще недавно она куковала, как и двадцать лет назад, – звонко, спокойно, может быть, немного задумчиво. Но как только на город обрушилась жара, кукушка неожиданно закаркала – хрипло и злобно. Как Ворона, которой где-то Бог послал кусочек сыра второй раз, а Лиса и этот у нее выдурила.

Мышкин утверждал, что и второй раз Лисица подошла к делу творчески. Она не хвалила Ворону, не просила спеть, а задала только один, но зловещий вопрос: «За кого голосовать будешь, растяпа, – за Путина или Медведева? Отвечай, если не хочешь, чтоб тебя обвинили в экстремизме!» – «За Медведева!», – с перепугу каркнула Ворона. Когда же Лисица с сыром скрылась, старая дура грустно подумала: «А если бы я сказала: «За Путина»? Что изменилось бы?»

Тишину разорвал дверной звонок – длинный и требовательный.

«Принес же черт! В такое время! Кого?»

В глазок Мышкин увидел двух полицейских – офицера, среднего роста, с гигантской форменной фурагой в руке, и сержанта, двухметрового громилу, этот был без фураги. В тусклом свете лестничного фонаря отсвечивала его бритая башка, вся в неровных шишках.

Мышкин осторожно вложил запор цепочки в гнездо и бесшумно задвинул тяжелый стальной засов.

– А хозяин-то проснулся, – послышался из-за двери сиплый бас сержанта.

– В чем дело? – грубо спросил Мышкин. – Кого?

– Здравствуйте! – вежливо произнес капитан. – Мышкин Дмитрий Евграфович здесь проживает?

– Вам-то что? Кто такие?

– Полиция.

– Я не вызывал полицию! Да еще в такую рань. С ума еще не сошел.

– По-вашему, мы только к сумасшедшим ездим? Я капитан Денежкин Геннадий Степанович. Со мной сержант Бандера. Да, рановато мы… По мне – так вообще никуда не ездить по ночам, а пить чай в дежурной части. Дело, стало быть, важное и срочное. В ваших интересах, – добавил он. – Иначе бы не стали бы вас тревожить.

– Тревожить! – фыркнул Мышкин. – Слова-то какие выучили. Интеллигенты.

За дверью послышался долгий вздох. Нет, конечно, не бандиты. Перед нападением так устало не вздыхают.

– Откуда мне знать, что вы не налетчики? – на всякий случай уточнил Мышкин.

– А вы в глазок посмотрите, – посоветовал полицейский.

– Очень хорошо! – одобрил Мышкин – Смотрю в глазок – и получаю пулю точно в глаз!

– Это вы прямь как в кино! Да вот мое удостоверение, служебное. Можете смотреть и не бояться. Оно не стреляет, честное слово.

– Честное, говорите?

В глазок Мышкин крупно увидел раскрытую узкую книжечку, мутное пятно фотографии, подпись – длинную неразборчивую, но очень кудрявую, и государственного двуглавого петуха в фиолетовом кружке. «Эх, давно надо было широкоугольник поставить на дверь, а то ведь высунешь башку, а по ней со стороны – топором!» – подумал Мышкин.

– Откроете? – медленно убрал книжку Денежкин.

– Сначала скажите, где ксиву купили! – потребовал Мышкин. – На Сенном рынке? Или на Кузнечном? Хочу такую же.

Он видел в глазок, как полицейские переглянулись, разглядел даже, что Денежкин криво усмехнулся.

– Тогда что вы хотите? – спросил капитан.

– Это я должен вас спросить, что вы хотите! – возмутился Дмитрий Евграфович. – Вламываетесь среди ночи, стаскиваете с кровати законопослушных граждан, суете под нос неизвестно что и не знаете, что я могу хотеть после этого!

Все равно придется открыть.

– Я хочу, – четко, как на утренней врачебной конференции, произнес Мышкин, – чтобы вы назвали мне своего начальника – фамилию, имя, отчество, звание, а также отделение и телефон дежурной части. А я посмотрю, совпадет ли все с моим справочником по ГУВД. Служебным справочником, между прочим! Не слишком велико мое желание?

– Нисколько! Совсем скромное желание, – сразу согласился Денежкин. – Звоните прямо дежурному по городу: 278-19-45. Назовитесь, адрес, и он вам скажет сразу, кого к вам направили. И номера удостоверений назовет.

Телефон был верный, Мышкин знал номер, поэтому, ворча под нос проклятия, отодвинул засов, отпер замок. Цепочку снимать не спешил. Через приоткрытую дверь стал рассматривать полицейских – хмурого капитана Денежника и двухметрового сержанта Бандеру – громилу, который равнодушно изучал щербатую эмалевую дощечку с номером соседней квартиры. Наконец, Денежкин не выдержал:

– Ладно, мы уходим. Но открыть – в ваших интересах. Придется вам потом своими ногами побегать. Так что вам резон – поверить.

– Я должен вам поверить! – фыркнул Мышкин. – Полиция заботится о моих интересах! Что там у вас произошло?