Герой по вызову (СИ) - Даниил Широков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но любой монстр, израсходовав запас сил, должен был подставиться под один удар, который станет для него смертельным. А вот Голдуин что-то не подставлялся и не подставлялся, словно… Словно за доспехами была не плоть, а чистая мана, как у полых марионеток Доккадена, бога мёртвых. Прищурившись, я отступил, останавливаясь среди тел поверженных рыцарей. Голдуин мог вмешаться гораздо раньше, и всё равно победить. Почему он ждал, пока от рыцарей толком никого не останется?
Жёлтую молнию он показывал, так что не в ней дело.
— Ты не живой человек, — протянул я, встряхивая кровь с клеймора. Только сейчас заметил, что она была чёрной, а не красной. — Я дважды зацепил твоё сердце, пробив броню. С такими ранами могут сражаться только величайшие среди героев, боги, понятное дело… И мертвецы, для которых нет смертельной раны, кроме отрубленной головы.
Табличка, до этого парившая над его шлемом, мигнула, изменяя своё содержание.
Голдуин, ур.??? рыцарь Вечного Клинка
Третье поколение святых инквизиторов Святой Империи
Командующий городом-крепостью Аравир
Так и думал. Первое поколение — это ребята вроде Дог, натренированные с детства и прошедшие бесчисленное количество кровавых битв, оттачивая свой талант к клинку до совершенства. Вторые — это тоже дети, выращенные как фанатики, способные внедряться в любую организацию. Шпионы и убийцы, кем и был Аркан. Третье… Что ж, Император правильно использовал близость к своим границам множества проклятых мест, по которым бродят мертвецы. С помощью света Габриэля отобранным живым трупам возвращается сознание, а затем их тренируют по той же схеме, что и Дог. Лучше контроль, чем над первым поколением — вернее, в этом случае он абсолютный.
Одно но — хоть мертвецы и невосприимчивы к ранам, они не способны достичь тех же высот, что и святые инквизиторы первого поколения. Мозги, пардон, сгнили. Не работают толком, хоть сознание и может правильно анализировать сражение, не уступая в этом опытному рыцарю… Живому рыцарю.
— И кто же, интересно, человечнее, — поднимая клеймор, протянул я. — Чёрные наёмники, падаль Кристар… Или великая и могучая Святая Империя, обращающая мертвецов в живое оружие без воли и способности мыслить без приказа.
Понижена репутация со стражниками Аравира(-300, враг народа)!
Я рассмеялся, спокойно отражая меч Голдуина, более не говорившего мне ни слова. А потом ушёл за его спину через "Поступь бездны", отклоняя оружие рыцаря, что неслось мне в лицо, с помощью "Турбины Августина". Ветер смёл оружие вбок, фигура Вечного Клинка провалилась, следуя движению. Так-с.
Первое. Отрезать ему ногу, прорубившись сквозь доспехи "Монументальным разрезом".
Второе — демобилизовать основную руку, используя синергию предыдущего навыка с "Плащом и кинжалом".
Третье, когда он рухнул на колени — снова использовать "Монументальный разрез", одним движением срубая голову, закованную помятым шлемом.
Игнорируя трезвон уведомлений, я выдохнул, понимая, что победа далась мне дорогой ценой. Следовало бежать как можно быстрее, пока не наступил рассвет — где-то часа два, может, меньше. Только дебил не поймёт, что башку отрезал Голдуину я, а не Кагата, которую рыцари и так знали, как кулачного бойца. Учитывая, что репутация уже опустилась, большинство поймёт всё сразу, как только увидит меня, единственного выжившего. Встряхнувшись от дождя, я убрал клеймор в инвентарь, подходя к Кагате, лежавшей без движения. Подняв женщину на спину, я поспешил в гостиницу, закрывая за собой дверь и оставляя позади грёбанное побоище.
Поднявшись в комнату и скинув груз на кровать, я наконец-то выключил "Зверя Битвы", сожравшего больше половины запаса сил. Схватка получилась простой, но она и должна была такой быть. Сейчас я — цель номер один у каждого из рыцарей и стражников Аравира. Конечно, пока ситуация не вышла из-под контроля, негативная репутация будет у меня только в этом городе-крепости, но стоит мне промедлить и засветиться в двух шагах от трупа Голдуина, как вся Святая Империя объявит на меня охоту. В противном случае смерть главнокомандующего отнесут на счёт Кагаты, добавив к её образу пару страшных деталей.
Несмотря на бледность и потерю крови, берсерк девяностого уровня всё ещё была жива. В инвентаре было несколько эликсиров, приготовленных на всякий случай — например, если бы Кагата решила напасть на меня в гостинице. Вот оно как повернулось-то, а? Влив три из пяти закупленных бутылочек с ярко-красной жидкостью в рот женщине, я принялся собираться — сперва нацепил куртку, купленную по дешёвке у кузнеца на рынке, и застегнул тёмно-синий плащ с зачарованием, скрывавшим моё лицо. Вроде того, что был у отряда Ийры. Всё делалось в спешке, ибо времени у меня… Почти что не было.
Я не задавался сейчас идиотскими вопросами, вроде того, нахрена я вообще сделал то, что сделал. Зато хоть опробовал все синергии, включая "Турбину Августина", показавшую себя во всей красе. Отличный навык, если выкачать до пятого уровня. Заплом выпив единственное имевшееся зелье выносливости, я ощутил, что тело мгновенно пришло в боевую готовность. Супер. А теперь убираемся отсюда. Быстренько написав собственной кровью на куске смятой бумаги, валявшейся в карманах, прощальные строчки для Ийры, я вернулся к Кагате, как следует похлопав её по щекам.
Просыпайся, дура! Валим!
— Наё… мник… — кое-как открыла она глаза, самостоятельно(!!!) садясь на кровати и прикладывая руки к лицу. — Нахер ты…
— Все вопросы — потом, — выдохнул я, отходя к двери. — Если хочешь жить — идём. Убираемся из Аравира.
— За тобой… Придут… — поднялась она, пошатываясь. А потом рухнула на колени, в один короткий рык выпуская изо рта нехилую лужу крови. Фак, фак-фак-фак! — Кх-кха… Кха… Иди… Я уже…
— Вот нахер я тебя спасал?! — стараясь не выбить окна своим ором, закричал я, подпрыгивая к ней и силой перекидывая ослабшие руки через плечо. Поднявшись вместе с Кагатой, я двинулся прочь из комнаты, кое-как спускаясь вниз, в абсолютно пустой общий зал.
Вернее, он должен был быть пустым.
За центральным столом, спиной ко мне, сидела фигура, закутанная в мокрый чёрный плащ. Единственный знак отличия — белый меч, пронзающий чей-то череп, слегка трепыхался на ветру, что бил со входа. Фигура пила пиво,
