Закон рукопашного боя - Леонид Влодавец

Рычание «мамонтовских» машин слышалось уже близко, где-то за ближайшим поворотом дороги, а вертолет, развернувшись над Васильевом, наверно, вновь стал приближаться к лесопилке. Таран в это время увидел какую-то неясную тень, мелькнувшую в окне того здания, которое он счел «конторой», и без лишних слов стреканул туда из автомата. Оттуда ответили, а затем еще несколько человек, как видно, решив, что все равно обнаружены, начали поливать огнем бревна. Таран вовремя нырнул вниз, навалившись на бесчувственные тела Охрима и его корешка.

— Позорники! Продали! — долетел до Юркиных ушей чей-то крик души.

Сквозь вертолетный рокот и свист послышались какие-то хлопки и шипение. Таран не сразу рискнул высунуть голову, а потому сделал это лишь через пару минут, когда услышал чей-то надсадный кашель. Оказывается, с вертолета сбросили дымовые шашки, и под прикрытием дыма через ворота на лесопилку вломились «мамонты». Они, разумеется, не помчались к «сараю», а рассыпались цепью вдоль забора, поливая огнем тех, кто еще не успел сообразить, что опасность исходит с тыла.

Когда Таран выполз из-за бревен, то стрельбы уже не слышалось, долетали только отдельные вопли:

— Сдаюсь! Братва, на фига сапогами-то?! Уй! — и так далее.

И через заднюю дверь «конторы» один за другим выскочили трое. У двоих Таран успел заметить автоматы, а третий в одной руке держал пистолет, а в другой — кейс. Пока Юрка подтягивал к себе автомат, эта троица скрылась за угол небольшой сараюшки.

«Кейс! Документы Рыжикова!» — так и стрельнуло Тарану в голову.

Надев один автомат за спину, а второй взяв в руки, Юрка не решился соваться напрямки к сараюшке, а побежал к углу забора. Как ему казалось, беглецы так или иначе должны были в него упереться. Конечно, в заборе или под забором могла быть дыра, но наверняка узкая, в которую сразу трое не протиснутся. Вот там-то он их и подловит!

Однако когда Юрка добежал до намеченной точки и залег, то никого из тех, кто слинял из конторы, не заметил, хотя вдоль забора с этой стороны было относительно чисто, ни хлама никакого не валялось, ни кустов не росло. Забор четко просматривался от угла до угла, а дым сюда не дошел. По-видимому, ни внутри, ни позади сараюшки никто из бойцов Дяди Феди не прятался, потому что с той стороны стремглав выскочили двое «мамонтов». Понимая, что его сгоряча могут пришибить, Юрка заорал:

— Свои! Я — Таран! — и поднял автомат прикладом вверх.

«Мамонты» подскочили.

— Ты что здесь делаешь, шпана? — проскрежетал мембраной голос Топорика. — Ты ж в отпуске?

— Отдыхаю культурно! — оскалился Таран.

— Где Птицын? — спросило второе чудище, оказавшееся Милкой.

— Вон в том сарае, — заторопился Юрка, понимая, что сейчас «мамонты» могут налететь на Федины сюрпризы. — Надо их через дыру в крыше мы водить! Ворота заминированы — вырвешь пробой, все взлетит!

— Е-мое! — прорычала Милка. — А туда уже Додоныч поперся!

Топорик торопливо выдернул рацию из нарукавного кармана, нажал кнопку и забубнил:

— Третий, я — Девятый, ответь!

— Я — Третий, какие проблемы? — хрюкнуло из динамика голосом Ляпунова.

— Серый, тормозни Додоныча, чтоб ворота не трогал! Там сюрприз на пробой подключен. Выводите их через крышу, там дыра есть со стороны забора…

Таран вспомнил о тех троих с кейсом и поспешил сказать:

— Тут какие-то трое бегали, из конторы выскочили… Вон за ту клетуху нырнули.

— А дальше куда?

— Не знаю… Я думал, вы видели.

— Ну-ка, глянем! — рявкнула Милка и двинулась к обитой жестью сараюшке, а Топорик с Тараном последовали за ней.

Хотя никаких щелей и дыр в жести, через которые можно было выставить ствол, с этой стороны не просматривалось, Милка без долгих преамбул долбанула по сараюшке из автомата. Патронов десять сожгла. Навряд ли кто остался невредимым, если б кто-то и был внутри. Однако из сараюшки никаких писков-визгов не послышалось. Топорик тоже добавил, после чего стало ясно, что в сараюшке живых не имеется.

Когда сараюшку обошли с боков, обнаружилось, что у нее имеется что-то вроде двустворчатых ворот и маленькое оконце. Милка глянула в это оконце и сказала:

— Топор, покажи мужскую силу! Долбани по двери, она на засов изнутри заперта…

В сараюшке находился самый обычный по виду деревенский колодец. Со срубом, воротом, ведром на цепи и даже с кружкой, прикованной на маленькую цепочку, чтоб алкаши не уперли. Больше в сараюшке никого и ничего не было. Заглянули в колодец, посветили фонариком — водичка поблескивала где-то на трехметровой глубине, но никаких признаков, что кто-то в нее нырнул, не имелось. Если б кто нырнул просто так, то просидеть под поверхностью воды пять минут не сумел бы, а если б акваланг имел, то неизбежно пускал бы пузыри.

— Нет тут ни хрена! — проворчал Топорик.

— Этот засов, е-мое, снаружи не задвинешь! — заметила Милка с видом эксперта. — Даже если петлю на рукоятку накинешь, хрен что получится. Накладка на створке помешает.

И тут опять Юрка вспомнил рукопись деда Сучкова. Конкретно — тот эпизод, где Клещ спасается от поляков через хитрый колодец и утаскивает через него своего незаконного сына Констанция Ржевусского…

— Надо стенки сруба простучать! — предложил Таран. — Наверняка где-то боковой люк есть!

— Не мудри, юноша! — отмахнулся Топорик. — Они что, загодя все это предвидели, что подземный ход из колодца рыли?

— Запросто! — поддержала Тарана Милка. — Наверняка это Федор, или как его там, все варианты прикинул, когда затевал эту разборку.

— Девятый, на связь! Я — Третий! — пробухтела рация из кармана Топорика.

— Слушаю, Девятый.

— Первого вывели, все до кучи.

— Серый, есть мнение, основной гулять пошел, — проворчал Топорик.

— Основной в нуле, лично видел. Первый подтвердил.

— Спроси, — нетерпеливо произнес Таран, — бумаги у него?

— А как насчет бумаг? — послушно спросил Топорик у Ляпунова.

— Ищут…

— И хрен найдут! — в сердцах произнес Таран. — Те трое, блин, «дипломат» унесли.

— Короче, все до кучи. Приказ Первого. Конец связи.

Рация хрюкнула и отключилась.

— Время вышло, наверно! — пояснила Милка. — После нас должен СОБР приехать и все оформить официально. Так что нам небось просто нельзя тут торчать. Бежим!

— Сюда садись! — приказал Птицын, указывая на один из фургончиков. — Со мной поедешь.

Юрка влез в кузов, где были знакомые все лица: Лизка с кошкой, Лайка, старшина Муравьев, Ваня-Пух, Ира, майор Додонов. Следом за Тараном в фургон забрался и сам Птицын. И автоколонна тронулась.

— Разоружайся помаленьку! — велел Птицын Юрке. — Понимаю, что тебе сегодня не удалось пострелять досыта, но ты — в отпуске. Не хрен с автоматами бегать, тем более что мы сейчас домой поедем.

Таран без разговоров снял с себя и оба автомата, и магазины. Птицын передал их Додонову и сказал:

— На, возьми в коллекцию! Кстати, время-то терпит еще?

— Все как в аптеке! — загадочно ухмыльнулся майор. — Наше дело левое, но все равно — правое…

Автоколонна добралась до выезда на шоссе. Здесь, как ни странно, у обочины смирно стоял родной «уазик» Птицына, при котором находились шофер и два «мамонта» в белых касках с повязками регулировщиков.

— Юрка и Лиза — за мной! — скомандовал Птицын. — Регулировщики — в фургон!

Едва «мамонты» попрыгали в броневичок, как колонна двинулась дальше, в сторону от города. Какими партизанскими тропами эти машины доберутся до дивизии и поедут ли они туда вообще, Таран даже не пытался догадываться. Птицын уселся за руль своего доблестного «козлика», а Юрка и Лизка с Муськой заползли на заднее сиденье. Генрих тронул машину с места и повернул в сторону, противоположную той, куда покатила колонна. Через несколько минут показался поворот на Васильево.

В этот самый момент справа, там, где в нескольких километрах по прямой находилась заброшенная лесопилка, на фоне предзакатного неба сверкнула багрово-алая вспышка, а затем докатился тяжкий грохот.

— У Додоныча все как в аптеке! — поглядев на часы, произнес Птицын. — С точностью до секунды!

— Что там взорвалось, в сарае? — полюбопытствовала Лизка. — Бочки с бензином?

— «И кое-что еще, и кое-что другое, о чем не говорят, о чем не учат в школе!» — игриво пропел Птицелов.

РАЗБОР ПОЛЕТОВ

Таран не стал уточнять, что там бабахнуло, но, как ему показалось, нечто похожее он уже видел на кордоне. Ясно, что это была не атомная бомба, но боеприпас объемного взрыва вполне мог такого шухера наделать. Конечно, бочки с бензином тоже имели место, потому что над лесопилкой появилось заметное зарево и в небо повалил буро-черный дым.

— Мы в Шишовку едем? — спросил Таран, которому много чего хотелось узнать, но даже в этой узкой компании, то есть в присутствии Лизки и кошки, он не решался задавать лишние вопросы.