Змей Искуситель (СИ) - Сеймур Мариза

— Шутишь? Смерти моей хочешь? — такое условие ей не понравилось. — А все те платья? «Дольче». Ты мог бы вместо них построить пару зданий. Если растолстею, ни за что в них не влезу.

— Натали, это обязательное условие. Станут маленькими, купим другие, — Джон сохранял спокойствие, но не уступал

— Я склонна к полноте. Не думаю, что буду привлекательна в таком виде.

— Что для тебе страшнее — секс или еда? — беспардонно поинтересовался Джон, не глядя ей в глаза и вертя ножку бокала по столу.

— Это провокация, — Натали не хотела отвечать на это. — Ладно, я согласна. Но если ты меня бросишь из-за того, что я буду весить больше сотни, я убью тебя, Джон Ноулз, обещаю.

— Не переживай, милая. Ты будешь тратить достаточно энергии, — он рассмеялся, подмигнув. У нее покраснели даже кончики волос и уши, она не сомневалась. Она совсем не имела опыта в его играх. — Ты говорила, что была шокирована моим поведением в казино. И это во-первых. А во вторых?

Вот так перевел тему.

— Во-вторых, я испугалась.

— Меня?

— Себя.

Джон поднял на нее глаза в изумлении. Такого ответа он точно не ожидал.

— Да, себя, своей реакции. Меня завела опасность, эта твоя игра в карты. И когда ты меня прижимал к стене, я готова была отдаться тебе прям там на виду у всех.

Он закашлялся и залпом выпил бокал вина, расстегнув еще одну пуговицу рубашки на груди.

— Что прости?

— Я не знаю, как об этом говорить, Джон. Я прохожу через ад каждый раз, чувствуя себя неполноценной, заставляя пробираться тебя через моих демонов, чтобы хоть как-то приблизиться. Не знаю, зачем тебе это нужно, правда.

Натали хотелось плакать, она еле сдерживалась. Отвернулась, чтобы не видеть его разочарования.

— Мое отношение к тебе не изменится, Натали. Если ты об этом, — он улыбнулся ей, перегнулся через стол, грозясь смести собой все на пол террасы. — Знаешь, когда влюбился в тебя?

— Когда закрыла собой от пуль? — пошутила она.

— Чуть позже. Когда из тебя вытаскивали пули без анестезии. Уже тогда понял, что буду полным идиотом, если упущу тебя, — Джон долго размышлял об этом. — Я тогда подумал: “Эй, Джонни, это та самая женщина, которая точно сможет вытерпеть тебя, твой характер и семейку”.

— И потому сбежал? — припомнила ему Натали.

— Как от огня, — Джон откинулся на спинку стула, предавшись воспоминаниям. — Испугался не меньше, чем ты в казино. Любимая принцесса Лагранжей оказалась сильнее меня. Удар под дых моему эго. Да и не похожа ты была на тех, с кем я обычно встречался. Обычно это были простые девушки без демонов в голове. Они не относились к аристократичным семейкам и не стреляли одинаково двумя руками. Уверен, большая часть из них просто упала бы в обморок от вида крови, а ты шла на дело с выдержкой похлеще любого гангстера. Мне было от чего бежать. Я должен был оставить тебя у двери квартиры и никогда больше не появляться в твоей жизни.

— Но я грохнулась в обморок, — Натали не очень-то льстило сравнение с его бывшими.

— Тогда я понял, что ты способна спасти любого и меня в том числе. Но никто не заботился о тебе. Ты сознательную жизнь наказывала себя за что-то. Смотрела на меня с диким взглядом, с такой бешеной тоской, как будто я для тебя недостижим, но у меня есть нечто такое, о чем ты бесконечно долго мечтаешь. Ты и сейчас порой смотришь на меня так, что я перестаю владеть собой и совершаю безумные поступки. Вроде твоего похищения.

— Я боюсь, что если ты все обо мне узнаешь, то разочаруешься и испытаешь отвращение. Это еще хуже, чем просто уйти, — Натали тоже сделала глоток вина, чтобы смочить пересохшее горло. Обстановка, свечи, их разговор, да и сам Джон творили с ней непонятные вещи, переворачивали все внутри.

— Поэтому мы здесь. Делай и говори все, что пожелаешь. Хочешь плакать — плачь. Смеяться? Да пожалуйста. Танцуй, ходи голой, только в наших комнатах конечно, ешь, сколько и что пожелаешь. Грязно ругайся и невыносимо зли меня этим. Позволь себе жить, Натали. Хватит думать о других — неважно, мертвые они или живые. Подумай о себе, побудь эгоисткой. Пускай ненадолго, но выпусти свою ведьминскую сущность наружу. Обещаю, что все выдержу.

Натали падала в омут его глаз все больше и больше. Его предложение пожить ради себя показалось жутко привлекательным.

— Не знаешь, как говорить о своих проблемах? Не подбирай слова. Просто начни. Ешь и говори. А я буду внимательно слушать. Не уверен, что в моих силах тебе помочь, но если ты решишься прийти ко мне, чтобы заняться любовью, то ты ни о чем не пожалеешь, клянусь тебе. Но я не буду настаивать, теперь нам никто не мешает, а я терпелив, Натали.

Она прикрыла глаза, наслаждаясь звучанием его бархатного голоса. Он мог соблазнить ее одними словами, даже не касаясь. Будет ли он терпеливо ждать и продолжать хотеть ее, после того, что она расскажет ему? Она не знала.

— Давай поедим, Джон, — попросила Натали не в силах продолжать этот сложный разговор. Он признавался ей в любви и рассказывал о том, что с ним происходит, а она хладнокровно вернулась к ужину.

— Давай, я только за, — он все понял, но не давил, как и обещал. Ей нужно время, чтобы прийти к согласию внутри себя. Он улыбнулся от еще одного ответа на свой вопрос — секс для нее страшнее еды. Он чувствовал, ощущал по электрическим разрядам в воздухе между ними, что награда за его терпение очень близка.

Глава 31

Натали сидела на ступеньках крыльца, ведущего из кухни на задний двор. Она любовалась близкими и яркими звездами, наслаждалась пением ночных птиц и ароматов цветов, высаженных в прекрасном саду возле виллы. Услышала шаги позади себя и впервые за последние десять лет не испугалась. Напротив, обрадовалась присутствию этого мужчины возле себя. Ее Джон. Он был прав, для них обоих давно приготовлено место в аду, так почему бы не насладиться тем, что есть сейчас? Этот змей утащил ее в свой лес, спрятал ото всех и, сам не отдавая себе отчета в этом, излечивал ее душу.

— Вот ты где, — Джон ожидал увидеть ее на мягком диване в зоне отдыха под навесом. Ему пришлось отойти из-за срочного звонка из Лос-Анджелеса. А когда вернулся, ее уже не было.

А его дивная Натали сбросила босоножки, зарывшись пальчиками ног в влажную после полива траву и прислонилась к круглой колонне. У него внутри что-то взорвалось мириадами счастливых огней. Она так привычно смотрелась в его убежище, месте силы, как он называл этот дом на краю обрыва перед самым морем. Ей также хорошо здесь, как и ему.

Он сел рядом, протянув ей два пустых бокала. Она держала их, пока он наполнял их сухим кьянти. Потом поставил бутылку возле кадки с цветами на каменном крыльце и забрал один бокал себе.

— Здесь очень красиво, Джон, — восхитилась она, глядя на небо. — В Нью-Йорке совсем не видно звезд из-за смога. А тут кажется, что вот-вот и дотянешься рукой до них.

— Я сюда приезжаю, когда хочу побыть один, собраться с мыслями и немного прийти в себя, — но сейчас он не хотел одиночества.

— Спасибо тебе за то, что взял меня с собой. Я давно мечтала об отпуске, — она положила ладонь на его бедро, повернувшись к нему в восхищении. — И я не против тех фото в соцсетях. Просто не привыкла, когда за меня что-то решают.

Он упивался ее близостью. Вот почему ему так нравился ее цветочный запах — он напоминал ей об этом спокойствии и уединении на вилле. Такая родная, близкая. Ее безотчетный жест и прикосновения к бедру, моментально распалили его. Джон улыбался от восторга.

— Я же обещал тебе отпуск, — напомнил он, сделав глоток вина.

— Да, но если бы мы встретились в пятницу при других обстоятельствах и ты предложил бы мне уехать, я бы снова отказалась, — призналась она.

— Дай-ка угадаю причины, — он поднял ладонь и каждый раз загибал пальцы. — Ты обрела сестру, с которой тебе надо наладить отношения, у тебя появились новые обстоятельства расследования в деле о твоей матери. Что еще?

— Недоверие к тебе, — Натали загнула ему еще один палец, но затем бесцеремонно разомкнула его кулак и захватила ладонь в нежный плен. — Слишком большой поток информации, и все это как-то в той или иной мере связано с тобой.