Охота на кощея - Алекс Рудин

каком ключе ты говоришь? Где он?

— Вот.

Тенгри показал рукой на кощея.

— Он вместил в себя порождения другого мира. Теперь они станут нашими проводниками.

Сердце у меня ушло в пятки.

Это проклятый Тенгри специально всё подстроил!

Он выпустил кощея и натравил его на меня. А когда со мной ничего не вышло — подсказал ему украсть у меня Глашку!

Этот древний бог знал, что я не отступлю, и буду искать способ её спасти! Знал, что я поддамся на уговоры демонов и вытащу их из темницы!

Я зарычал от злости, схватил с травы свой меч и бросился на древнего хитрого бога!

Хотел броситься!

Но сзади меня схватили за плечи. Я оглянулся, пытаясь вырваться — меня крепко держали за руки Сытин и Божен.

— Успокойся, Немой-хан! — сказал Тенгри. — Я не заберу её.

Он сунул руку в карман и тут же вытащил её обратно. Раскрыл ладонь. На ладони лежал маленький слиток из жёлтого металла с красноватым отливом.

— Первородное золото, — усмехнулся Тенгри и протянул ладонь кощею.

— Иди сюда!

Я увидел, как меняется лицо Глашки. Оно словно подёрнулось тёмной пеленой, дрогнуло и поплыло. Черное марево, отдалённо напоминающее фигуру человека, выходило из Глашки.

Вот чёрная фигура совсем отделилась от неё и повисла, не касаясь земли. Глашка начала падать, но Тенгри мягко подхватил её.

— Держи её, Немой! — позвал он.

Я почувствовал, что руки друзей отпустили меня, и рванулся к Глашке. Принял на руки её теплое тело. Прижался щекой к губам и ощутил дыхание.

Жива!

— Прости, Немой! — сказал Тенгри. — Другого выхода у нас не было. Только умирать в забвении. А умирать тяжело даже богам.

Он поднёс ладонь ко рту и проглотил жёлтый металлический слиток.

Тёмная фигура колыхнулась и стала впитываться в тело древнего бога.

Глаза Тенгри сверкнули красноватым блеском и снова стали серыми. Он насмешливо прищурился.

— Мне, Немой, даже отблагодарить тебя нечем. Вот такой вот я нищий бог!

— Да ладно, — с трудом ответил я. — Сочтёмся ещё.

Я по-прежнему держал Глашку на руках.

Кто-то дёрнул меня за рукав.

Я обернулся и увидел Божена.

— Как она, Немой? — озабоченно спросил святоша.

— Дышит, — ответил я.

— Давай отнесём её к костру, предложил Божен. — Я посмотрю, что можно сделать.

— С ней всё будет хорошо, — улыбнулся Тенгри. — Не беспокойся! Уж это я должен для вас сделать.

— Спасибо! — кивнул я.

Тенгри подошёл к крылатому трёхголовому чудовищу. Княжич Михаил спрыгнул на землю, освобождая место для бога. Ягу княжич всё так же держал за руку.

— Ты с нами? — спросил Ягу Тенгри.

Яга опустила голову.

Тенгри оценивающе взглянул на княжича, но ничего ему не сказал. Вместо этого бог снова обратился к Яге.

— Благодаря тебе, мы выжили после поражения. Думаю, будет правильно, если ты сама выберешь — уходить с нами, или остаться здесь. Но даже если останешься — жизнь твоя будет такой же долгой, как если бы ты по-прежнему служила нам. На это моего могущества хватит.

— Спасибо! — еле слышно отозвалась Яга.

— А чтобы дар не стал для тебя проклятьем, — добавил Тенгри, — ты сможешь делиться им с теми, кого выберешь сама.

Яга вскинула голову, глаза её сверкнули. Она опёрлась на руку княжича и сошла со спины дракона.

Тенгри уселся на её место.

— Прощайте! — весело крикнул он нам и взмахнул рукой.

Старик в белом балахоне не пошевелился. Он даже глаз не открыл. Медитировал, наверное, бля!

Хорошо быть богом — по большому счёту, тебя вообще ничего не ипёт!

Трёхголовый дракон выдохнул струйки огня, взмахнул перепончатыми крыльями и легко взмыл в небо.

Золотистая точка нырнула в угольно-чёрный разрыв и пропала из вида.

А разрыв сам собой затянулся серыми облаками.

Перун проводил взглядом улетающих старых богов. Расправил плечи и довольно крякнул.

— Немой! — весело сказал он. — Я говорил, чтобы вы меня больше не дёргали? Обещал испепелить на хер?

Я пожал плечами.

Мне уже было всё равно.

— Ну, обещал.

— Забудь, — коротко хохотнул Перун. — За такую помощь — дёргай, сколько хочешь!

Он перевёл взгляд на лицо Глашки.

— Это ведь ты её спас, Немой. Если бы не ты — испепелил бы я кощея вместе с демонами. И не видать Тенгри другого мира. Думаешь, моему мечу так легко противостоять? Тут нужно кое-что посильнее силы.

То же самое мне говорил и Тенгри. И старик в белом балахоне. И ещё кто-то... не помню.

— Что? — спросил я, чувствуя себя круглым дураком.

— Любовь, — ухмыльнулся Перун.

Он, наконец, выпустил из рук свою шаровую молнию.

Молния повисла в воздухе, расширилась и превратилась в портал с горящими краями.

Перун влез в него, высунул голову и добавил:

— Вы, как я погляжу, и сами не херово справляетесь. Но если что — зови, не стесняйся! И это...

Бог почесал широкой пятернёй в затылке.

— Вина мне пришли бочонок. Того, болотного. А то все вокруг пьют, а я что же?

Портал закрылся с оглушительным хлопком.

Я увидел, как дрогнули Глашкины ресницы.

Она открыла глаза.

— Немой! — прошептала Глашка и улыбнулась. — Где я? Холодно...

— Сейчас!

Я бегом поднёс её к костру, осторожно опустил на одеяло.

— Глаш... Ты помнишь что-нибудь?

— Нет.

Она испуганно посмотрела на меня.

— Я заснула, да? Мне что-то снилось, но я ничего не помню.

Я погладил её по голове.

— Да, просто заснула. А теперь уже всё в порядке.

Яга с княжичем подошли к костру.

Яга улыбнулась Глашке.

— Привет! Будем дружить?

Глашка взглянула на меня.

Я кивнул.

— Это Яга. Знакомая княжича Михаила.

Княжич гордо вскинул голову.

В коротком взгляде Яги промелькнула благодарность.

— Ты снова похож на себя, Немой! — сказал Мыш.

Он, как ни в чём ни бывало, сидел возле костра, протянув лапы к огню. Грелся, бля!

— Мыш! — заорал я. — Откуда ты взялся?! Вы же с князем...

Тут я вспомнил про княжича и прикусил язык.

— Знаешь, — задумчиво продолжил Мыш, — мне кажется, возврат к прежнему состоянию не пошёл тебе на пользу. Ты кричишь, словно рыночный торговец.

Мыш отряхнул бока и повернулся к огню жопой.

— Я думаю, что путь духовного развития должен быть постепенным и неторопливым. Только тогда в нём будет прок.

— Мыш!

Я уже не орал, а шипел, бросая на философа грозные взгляды.

— Как ты здесь оказался?

Мыш пожал плечами.

— Вынырнул из реки. Увидел, что вы договариваетесь с богами, и пошёл к огню, чтобы обсушиться. Поскольку предотвратить гибель мира не в моих силах, я решил хотя бы избежать смерти от простуды. Каждый должен делать то, что может.

Бля!

Ненавижу философию!

— Немой! — хмурясь, спросил меня княжич. — А где отец?

Я беспомощно оглянулся на Сытина.

Сытин ехидно улыбнулся, быстрым шагом подошёл к реке и хлопнул по воде ладонью.

Послышался громкий всплеск. Из воды показалась огромная