Воробышек (СИ) - Ро Олли

- Никаких чудес, Женева. Все очень просто, когда в один и тот же личный кабинет входят одновременно с разных устройств – система всегда оповещает.

Рус не дурак. Но, видимо, не досмотрел…

Или что-то запускается в скрытом фоновом режиме…

Что ж, если и взламывать компьютер Вениамина, то только тогда, когда он будет дома. Или когда есть твердая уверенность, что он не на работе.

Как только теперь понять, успел ли Руслан хоть что-то выведать?

Позвонить? Или написать?

Есть же телефон.

Мысли летят с космической скоростью, пока Вениамин не обрывает их сухим замечанием.

- Пойдемте в дом. Сколько можно на дороге стоять.

Войдя внутрь, первым делом несусь наверх. В ванную! Смыть следы крови с бедер. Вениамин нас точно подозревает, но пока нет прямых доказательств, Гусь не будет рубить с плеч мою бренную головушку.

По крайней мере, я на это очень надеюсь.

Включаю на полную мощность горячую воду. Ванная мгновенно наполняется паром, оседающим крупными каплями на прохладном кафеле.

Стянув платье и белье, уже собираюсь ступить под тугие спасительные струи, но дверь распахивается словно от удара с ноги, выбивая хлипкую щеколду, и на пороге возникает Вениамин.

Пиздец.

И ничто иное.

Он также внимательно осматривает меня, цепляясь взглядом за неяркие, но весьма отчетливые пятна на бедрах.

Конечно, он все понял.

А еще возбудился.

Вижу это по трепещущим крыльям его носа и расширившимся зрачкам.

Мне страшно настолько, что поджимаются пальцы на ногах. Опускаю голову вниз, слегка втягивая ее в плечи. Не могу набраться смелости и посмотреть в его глаза. Боюсь увидеть в них приговор.

- Приводи себя в порядок и спускайся вниз, - сухо говорит Вениамин, спустя целую вечность.

Коротко киваю и стою, не двигаясь, пока он не захлопывает дверь с другой стороны.

Громко.

Резко.

И по хлопку одному понимаю, что это конец.

Быстро принимаю душ, но воду не выключаю – пусть льется. Сама в это время решаюсь на звонок Руслану. И из разговора узнаю, что он не успел. Ругаюсь, но внимательно слушаю, где он допустил промах. Рассказываю о своих страхах и подозрениях, а также об угрозе срыва операции.

У меня нет четкого плана. Операция разваливается на глазах. И сама я словно развалина.

Надеваю спортивный костюм, купленный Вениамином. Он слишком гламурный. Слишком заметный. Яркий. Из белоснежного коттона с выложенным камнями на спине логотипом бренда. Но сейчас, быть на виду – это именно то, что надо.

На кровати аккуратно разложено брошенное мной ранее в порыве злости воздушное свадебное платье. Во всей сложившейся ситуации оно смотрелось теперь нелепо и забавно. Карикатурно. Абсурдно. Из версии – найди лишний предмет на картинке. Ну какая свадьба, ей богу?! Какое-то шестое чувство подсказывает мне, что впереди меня ждет нелегкая ночь. И я сто процентов уверена, что если покину этот дом, то больше в него не вернусь.

Не теряя надежды на благоприятный исход операции, забираю телефон и прячу его в высокий носок под штаниной спортивного костюма. Не очень надежно держится, поэтому фиксирую его несколькими резинками для волос. Они впиваются в кожу, перетягивая ее и доставляя дискомфорт, но зато теперь мне не так страшно, что в самый неподходящий момент смартфон вывалится наружу перед Вениамином. В тайник прячу ключ от кабинета Вениамина, флешку с Зодиаком и карту памяти, вынутую из фотоаппарата, на который Гусь меня фотографировал. Царапаю записку и ставлю книгу в ряд к остальным.

Захочет – найдет.

Егор тоже не дурак.

Когда спускаюсь вниз, встречаюсь с тишиной. Ребята с автоматами уже уехали. Егор с Вениамином в траурном молчании распивают на кухне чай. Атмосфера убийственно тяжелая. Все всё вокруг понимают, но при этом никто никому ничего не говорит. И в данный момент решаю, что это все же лучше, чем если бы Гусь и Королев посреди кухни дрались на ножах, как рыцари за руку и сердце прекрасной дамы.

- Что так долго? – обращается ко мне Вениамин, спокойным тоном, не предвещающим беды, но при этом и не сулящим ничего хорошего. Ровный. Сухой. Безэмоциональный. Как робот.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Немножко отдохнула, почитала, - надеюсь, ты понял меня, Егор…

- Готова? Поехали.

- Поехали, - легко согласилась я, не выдавая признаков волнения, хотя сердце кровью облилось. – А куда?

- Торт выберешь, - соврал Вениамин.

- Я кофейку попью только, ладно? – лучезарно улыбнулась Гусю.

- Попей-попей…

Не торопясь, но и не действуя нарочито медленно, приготовила чашечку бодрящего напитка. Незаметно, пока гремела чайными ложками, сунула в карман нож для чистки овощей. У него хоть и короткое лезвие, но острое, а рукоять плоская, небольшая, как раз для женской руки. И в кармане-кенгуру он отлично поместился.

Сполоснула чашку и не дожидаясь, пока меня отправят, самостоятельно пошла обуваться, делая вид, будто все, что происходит вокруг не вызывает никаких опасений. Только кисти сжимала в кулаки, чтобы не было заметно, как дрожат ледяные пальцы.

Убьет меня Вениамин.

Как пить дать, убьет.

И сама же себя ругаю – нельзя психовать! Надо трезво оценивать ситуацию! Еще не все потеряно.

Еще есть надежда на Егора.

У меня есть телефон. И нож.

Обуваю кроссовки. В них, может, и жарковато, но очень удобно! пока завязываю шнурки – поправляю на щиколотке припрятанный телефон.

Вроде нормально.

Егор и Вениамин выходят из кухни. На их лицах одинаковое выражение. Все-таки они похожи. Мимикой. Повадками. Одинаково поджатыми губами. Играющими на челюстях желваками. Залегшей между бровей морщиной. Сжатыми кулаками и напрягшимися плечами.

Глядя вот так на них, сложно не поверить, что передо мной отец и сын. Однако, при определенной похожести, это диаметрально противоположные личности. Как черный и белый. Как небо и земля. Как пустыня и соленый океан. И даже немного метафорично, что один из них по крови тащится, второй же панически ее боится.

Вениамин просит Егора оставаться дома, никуда не выходить и включить сигнализацию на случай, если взломщик вернется. Королев не противится, но чересчур тревожно на меня поглядывает. Мы немного сумбурно топчемся в коридоре. Не могу отвести взгляд от синих глаз. Мне кажется, что это момент прощания.

Сердце жалко ноет, к горлу подступает тошнота.

Боюсь, если попрощаюсь с Егором вслух, то все мои самые страшные опасения непременно сбудутся.

И мы больше никогда в жизни не увидимся.

Поэтому первая молча выхожу из дома и сажусь в тойоту, которая через три минуты плавно скользит по серой глади асфальта, увозя меня в неизвестном направлении…

Глава 51.

Затянувшееся молчание дробило мои нервные клетки. За тонированными окнами мелькали величественные сосны, подпирающие зелеными макушками небо, усыпанное пухлыми облаками. Деревья сменялись бесконечными полями, лугами и оврагами.

Я не знала, куда везет меня Вениамин. Но точно не за тортом. Проселочная дорога, присыпанная мелким гравием, явно объездная, потому что спустя десять минут Заречный окончательно скрылся из вида.

Как же хреново, что мне так и не удалось ознакомиться с картой местности, ведь тогда я хотя бы немного ориентировалась и могла догадаться, куда меня везут.

Блин, страшно.

Внезапно, нога начинает вибрировать.

Твою ж мать!

Шорох шин и шум ветра в приоткрытых окнах заглушает навязчивый телефонный треск, но уверена, что на моей голове только что возникла пара седых волос.

Черт! Черт! Черт!

- Может, музыку послушаем? – не дожидаясь ответа, врубаю магнитолу, что оглушает нас внезапным диким ором какой-то любимой Егором группы. Вениамин от неожиданности дергает руль, и мы юзом съезжаем с накатанной колеи в грязную образовавшуюся после дождя жижу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На секунду я даже мечтаю, чтобы мы застряли, но мощная тойота на низких передачах демонстрирует чудеса техники, выезжая из густой вязкой лужи.