Тайный код китайского кунфу - Алексей Маслов

Уже более двадцати дней никто не решался выйти на поединок, и все считали, что состязание закончилось победой голландца. В последний день на помосте неожиданно для всех появился Ян Баньхоу. Дэрк узнал его, но ничуть не испугался. Поприветствовав друг друга, соперники начали поединок. Ян Баньхоу, уклоняясь от ударов, медленно отходил к краю помоста. Голландец, решив воспользоваться этим, нанес сильный удар ногой в живот и толкнул Яна обеими ладонями. Все ожидали, что китайский мастер рухнет с помоста. Но внезапно Ян Баньхоу выполнил прием «Сокол кувыркается в воздухе» — в прыжке перелетел через противника, хлопнул его по спине и крикнул: «Господин Дэрк, я здесь!» Резко развернувшись, Дэрк нанес Ян Баньхоу удар кулаком в лицо и опрокинул его. Судья открыл счет, и на счет «шесть» Ян встал на ноги. Бой продолжался до обеда. После небольшого перерыва бойцы вновь взошли на помост. Дэрк, высоко подпрыгнув, попытался нанести удар ногой в голову, но Ян Баньхоу откинувшись назад, встал на мост. Тогда голландец, решив воспользоваться, как ему показалось, неудачным положением Яна, нанес тому удар двумя кулаками в живот. Но Ян и не думал уворачиваться, он лишь напряг мышцы, и… кулаки противника «прилипли» к животу. Ян тотчас вскочил, а Дэрк по-прежнему оставался «приклеенным» к китайцу. Дэрк так и не сумел вырваться и признал себя побежденным. Так Ян Баньхоу победил противника «внутренним мастерством», ни разу не ударив его. Внезапно помост стали окружать солдаты правительственных войск, раздалась команда арестовать Ян Баньхоу. В это мгновение Ян, высоко подпрыгнув, ухватился за сук кипариса и скрылся в густой листве.[132]

Такова одна из многочисленных историй, которые до сих пор ходят на родине семейства Ян. В них есть одна характерная особенность: они подчеркивают «внутренний» характер мастерства, достигаемый во время занятий ушу. Например, семейство Ян занималось в основном отработкой медленных комплексов и туйшоу, но при этом без труда брало вверх над представителями внешних стилей. Дело в том, что если внешние стили отрабатывали конкретные боевые ситуации, то в тайцзицюань воспитывалось само душевное состояние, истинное использование внутренней силы в бою, что стояло значительно выше чистой техники.

Школа Ян все дальше отходила от своего первоистока — школы Чэнь. Последовательность движений в комплексе осталась той же самой, однако их характер, а соответственно и принципы, значительно изменились. Превалировать стали плавные, округлые движения, идущие от «средней ветви» Ян Цзяньхоу. Всякое движение должно выполняться по дуге с особым типом внутреннего (не мышечного!) напряжения, «будто вытягиваешь шелковую нить». Были исключены и резкие, взрывные выбросы силы, передергивания корпусом и поясницей, отчего геометрия движений стала значительно проще. Дыхание становится также плавным и размеренным, в то время как в школе Чэнь могли выполняться резкие сонорные выдохи, причем теория циркуляции ци у Чэней рассматривалась глубже и подробнее.

Окончательную форму школа Ян приобретает благодаря усилиям внука Ян Лучаня и сына Ян Цзяньхоу Ян Чэнфу (1883–1936), создавшего «большую ветвь» тайцзицюань. Ее не следует путать с одноименной, но разной по форме «большой ветвью» его деда Ян Лучаня. Прежде всего Ян Чэнфу предпринимает громадную работу по сведению воедино принципов тайцзицюань и даже пытается частично вернуться к полузабытым принципам, проповедуемым в школе Чэнь. Он издает несколько важнейших трудов, причем его «10 важнейших требований в трактовке тайцзицюань» до сих пор считаются каноном тренировки. Несмотря на то, что Ян Чэнфу был поклонником старых традиций, а в качестве основной цели тайцзицюань видел «достижение сокровенной утонченности», он редко объяснял кому-нибудь все тонкости, считая это искусством избранных. «10 важнейших требований…» явились, по сути дела, популярным переложением труда Ван Цзунъюэ, истинный смысл которого к началу XX века уже с трудом понимался поклонниками тайцзицюань. Важнейшая мысль этого краткого труда — достижение гармоничного сочетания внешнего и внутреннего, воспитание физического тела и «сокровенной природы» в человеке: «Внешнее и внутреннее взаимосочетаются — тренировка в тайцзицюань заключена в упражнениях духа, поэтому и говорится: «Дух — хозяин, а тело — слуга». Очищенный дух может подняться вверх, двигаясь естественно и легко. Приемы не должны носить чисто внешний характер, они лишь выявляют пустое и полное, открытое и закрытое. Так называемое «раскрытие» — это не только разведение рук и ног, но сердце и воля также должны раскрываться. Так называемое «соединение» заключено не только в том, что руки и ноги должны сдвигаться, но дух и воля также должны соединяться в гармонии. Если сумеешь сочетать воедино внутреннее и внешнее, то станешь целостен и неразрывен».[133]

В этом и заключалось то эфемерно легкое, почти незаметное, но крайне существенное в тайцзицюань — обнаружение за каждым внешним движением самотрансформаций духа и наполнение каждого жеста своим волевым импульсом. Ян Чэнфу видел в каждом приеме тайцзицюань стимул для внутреннего движения, а следовательно и переноса плавной непрерывности движений комплекса на цельность и неразрывность внутренней природы человека. В этом же коренилась и суть использования тайцзицюань как части боевого искусства. Сам Ян Чэнфу объяснял, что «тайцзицюань — это искусство, где сила кроется в мягких движениях, словно железная рука в мягкой перчатке или игла в клубке ваты».[134]

Направление Ян Чэнфу стало называться «большой ветвью» (дацзя) и сегодня считается классическим для школы Ян тайцзицюань. Его комплекс включает 85 форм, выполняется около 20 минут, и именно на его основе позже был создан самый популярный «упрощенный тайцзицюань» в 24 формы.

Каждое движение стиля Ян сочетало в себе прямую и дугу, фактически — инь и ян, причем «в прямой должна содержаться дуга, в дуге должна содержаться прямая». Начало одного движения заключалось в другом, и все они нанизывались на эту шелковую нить. Ян Чэнфу учил «соединять движения без разрывов», не использовать физическую силу, но использовать исключительно свой волевой импульс. Принцип шелковой нити, или нити тутового шелкопряда, пришел в школу Ян из школы Чэнь. В каждый момент движения человек должен ощущать эту шелковую нить как особый тип внутреннего натяжения (но не напряжения!). Сам момент натяжения соответствует открытию каналов-цзиньло и циркуляции по ним ци. Лишь присутствие в каждом моменте жизни этого волевого импульса могло связать все движения в единую нить. Даже в обыденной жизни выполнение комплекса мастером тайцзицюань было удивительно целостно в потоке его сознания. Эта нить энергетизирует внешне мягкие движения, или, как учили мастера тайцзицюань, «за мягкими зубами есть твердые зубы». Внутренняя нить колеблется в плавных движениях, она то растягивается, то вновь собирается в клубок, что соответствует переходу пустого — наполненного, концентрации и отдачи, закрытого и открытого. «Когда сумеешь разделить пустое и наполненное, то легкий дух будет двигаться без малейших усилий», — учил Ян Чэнфу.[135] Ян Чэнфу впервые полно и четко описал базовые принципы тайцзицюань — расслабление, успокоение сознания, методы внешней и внутренней координации, объяснил реализацию смысла пустого и наполненного.

Ян Чэнфу был весьма колоритной фигурой: огромного роста и немалого веса, он никогда не наносил ударов. Легким, почти незаметным толчком он отправлял противника на землю. Популярность его была невероятна и превзошла славу многих мастеров того времени. К тому же школа Ян стала развиваться по пути открытой, светской традиции, это была одна из немногих народных школ, которая вынесла свои внутренние принципы на широкую публику. Долгое время Ян Чэнфу вел занятия в Пекине, а в 1928 году его пригласили преподавать тайцзицюань в Нанкине, Шанхае, Ханчжоу, Гуанчжоу и Ханькоу. Таким образом, стиль Ян начинает завоевывать всекитайскую популярность.

Вместе с Ян Чэнфу активное преподавание вел его старший брат Ян Шаохоу (1862–1930), причем в мастерстве он ничуть не уступал своему именитому родственнику. Ян Шаохоу преподавал практически ту же форму тайцзицюань, но сделал стойки выше, благодаря чему передвижения стали более легкими и подвижными. Он возвращается к древней традиции внутренних стилей — контролю над противником путем воздействия на болевые точки, широко использует быстрые переходы и даже прыжки. Его школа изобилует захватами и заломами, неожиданными разворотами корпуса и бросками противника. Примечательно, что сами движения, методы и даже живое выражение лица Ян Шаохоу были такими, что скопировать их было просто невозможно. Из-за этого его школа, которая в ряде аспектов была сильнее классической школы Ян Чэнфу, не прижилась. Столичной публике нужно было что-то сравнительно простое и доступное.