Избранная для Альфы - Мария Лунёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сидя рядом с Мстиславом, я кусала нижнюю губу и все не могла отпустить свой страх. Мужчина спокойно вел машину, только сжимал руль рукой уж больно крепко.
В окне мелькали уличные фонари. Суетливо спешили редкие прохожие. В такую погоду не до прогулок. Ветер набирал силу, а снег снова перешел в мелкий дождь вперемежку с колючими градинками. С утра наверняка лужи затянет первым хрупким льдом.
Как-то зима для меня началась внезапно. Не готова я оказалась к ней.
— Тебе завтра на учебу? — неожиданно спросил Мстислав, словно прочитав мои тяжелые мысли.
— Да, — тихо ответила и снова прикусила губу.
Во рту появился металлический привкус крови, а образовавшаяся маленькая ранка защипала.
— Я подвезу тебя с утра, — ровно произнёс мужчина. — И не вздумай сбежать, не дождавшись.
— Зачем? — Я повернула голову и взглянула на него. Хмурился. Сжал руль сильнее, костяшки его пальцев побелели.
— Затем что погода — дрянь.
— Я на автобусе доберусь, — от волнения я схватилась за полы своей куртки и, сжав их, скрестила руки на груди.
— На моей машине, Катя, ты доберешься и не спорь, — в его голосе прозвучала усталость. — Во сколько тебе нужно быть в колледже?
— Мстислав Вячеславович, я...
— Мы не в офисе, — резко перебил он меня, — так что просто по имени. Почему ты отказываешься? Что плохого в том, чтобы тебя подвез я?
— Это... — я замолчала, подбирая слова. — Это как-то странно. Для чего вам тратить на меня время? Да и...
— И? — он взглянул на меня и приподнял бровь. Только вот ответа у меня не было. Пожав плечами, снова уставилась в окно, а самой хотелось ползком убраться домой и спрятаться там под одеяло.
Жуткое смущение и робость дышать нормально не давали. При взгляде на этого зеленоглазого мужчину ладони потели и так жарко становилось внизу живота. Такого со мной никогда не было.
— Так во сколько тебе на учебу? — настаивал он на своем.
— Полдевятого звонок, — пробормотала негромко.
— Хм... — он потер подбородок. — Тогда я буду у твоего дома в восемь. В девять у меня совещание, должен успеть.
— Вот видите, вам некогда.
— Мне есть когда, малыш. И хватит со мной спорить. Терпеть этого не могу.
Я резко закрыла рот и втянула голову в плечи. Заметив мою реакцию, он гневно цыкнул и ударил ладонью по рулю.
— Зря я это сказал! — Его голос походил на рык раненого животного. — Теперь ты совсем разговаривать со мной перестанешь. Кать, я что, правда, такой страшный в твоих глазах? Мое внимание так тебя тяготит?
— Нет, — я покачала головой. — Но...
— Давай так, — он сделал глубокий вдох и выдох. — Можешь говорить мне, что хочешь и как хочешь. Абсолютно все, что думаешь. Без страха и сомнений. Да, я буду ворчать время от времени, но ты этого просто не замечай. Если груб — осаждай. Смело. Притрёмся, нормально все у нас будет. А вот и ресторан... Есть хочу с утра!
Мстислав свернул на небольшую парковку и остановил машину у одиночно стоящего одноэтажного здания, окруженного березовыми аллеями.
Взглянув в окно, я снова оробела.
— А может пиццу?! — вырвалось у меня само собой
Да я таких крутых машин в таком количестве разом отродясь не видела!
Небольшой уютный ресторанчик? Серьезно!
Я огромными глазами взглянула на Мстислава, взывая к его совести.
— И что на сей раз не так? — осторожно осведомился он.
Вместо ответа я ткнула пальцем в окно.
— И что там, Кать? Ну не мы одни голодные.
Сглотнув, уставилась перед собой, соображая, он правда не понимает, или... Или, наверное, все же... не понимает.
— Мне кажется, мы всё топчемся на месте, — Мстислав отстегнул ремень безопасности. — Я ведь сказал, что здесь всем все равно: кто ты такой и во что одет. Сюда приезжают вкусно поесть, и только.
Как-то тяжело вздохнув, он вышел из машины, обошел ее и, открыв пассажирскую дверь, протянул мне ладонь. Упорствовать и дальше было глупо. Не хотелось выставлять напоказ свое ребячество и некую незрелость, о которой я даже не подозревала.
Я вообще пребывала в смешанных чувствах. Всегда уверенная в себе, в своих силах, теперь ощущала себя рыбой, выброшенной на берег. Не моя стихия, не мой привычный мир.
Взяв Мстислава за руку, выбралась из машины и взглянула на вход в заведение. На крыльце курили два... амбала, самого шкафического вида. Скользнув по мне взглядом, они спешно отвернулись. И показаться мне это не могло. Разговор между ними резко оборвался. Обняв меня за талию, Мстислав повел вперед. Над ступеньками ярко горела неоновая вывеска. На тяжелых деревянных дверях табличка: «Круглосуточно». И стоило нам шагнуть на крыльцо, как мужчины слаженно отошли в сторону. Они вели себя странно. Словно побаивались моего спутника.
Это озадачило.
Внутри ресторана царил полумрак. Да здесь действительно были кабинки со стенами из виноградной лозы. Но привлекало не это... Огромный мраморный фонтан, увитый яркими живыми растениями, над которыми порхали настоящие птички. Попугайчики. С потолка свисали пышные цветущие лианы. У стен кадки с карликовыми пальмами. Настоящими!
Запах цветов.
Звук живой воды...
Чудо!
— Нравится? — Мстислав взглянул на меня и улыбнулся.
— Как в джунглях, — шепнула в ответ.
— Ага, наш народ старается держаться ближе к природе даже в таких мелочах, как интерьер ресторана или кафе. Или клуба.
— Ваш народ? — переспросила я. — В смысле, богатые?
Он, кажется, впал в легкий ступор, потряс головой и шумно вздохнул.
— Так тяжело мне даже с рогатыми не бывает. Но все потом, Катя. Разговор у нас будет долгий, сложный и при одном свидетеле. Но все это потом. А сейчас ужин.
