Нейтринная гонка - Пол Ди Филиппо

— …цифровая по своей природе…

— …вряд ли мы нарушаем…

Когда святые закончили оживленную дискуссию, преследователи уже почти их догнали.

— Вы, очевидно, знаете, — начал вещать Губерт, — что универсальная сила, обозначенная как «лямбда»…

Лукас мог поклясться, что слышит на фоне других голосов гневное рычание Оуэна Халма.

— Что бы вы там ни задумали сделать, сделайте поскорее, ради Бога!

Боже, почему земля так стремительно уходит из-под колес «весны»? Или это святые открыли какую-то трещину в ее тверди? Неужели Лукас угодил в нее и теперь летит в тартарары? Может, Губерте Варварой на самом деле демоны и теперь тянут грешников в преисподнюю? Правда, на падение не очень-то похоже, да и серой пока еще не пахнет. Напротив, неожиданно Лукас понял, что взмыл вверх, в небесную высь.

«Веспа» поднималась все выше и выше, устремив переднее колесо прямо к солнцу.

Писки обхватила Лукаса за талию, сжав так крепко, что тот едва мог дышать.

— Я не верила! Не верила!.. Но теперь верю! Верю!

Лукас обернулся и посмотрел через плечо. Обезумевшая толпа замерла на месте. Задрав головы вверх, люди изумленно наблюдали за летящим мотороллером, сидевшими на нем Лукасом и Писки и летящими рядом с ними, подобно рыбкам-лоцманам, святыми.

Прежде чем они поднялись еще выше, до Лукаса донесся с земли голос какого-то мужчины:

— Эй, что я увидел под платьем этой милашки! Она же без трусов!

Лицо Варвары потемнело от гнева.

— Ах ты жабье отродье! Мы еще посмотрим, каково тебе будет, когда твои кишки свернутся в кольцо Мебиуса!..

— Нет-нет! Не надо! — взмолился Лукас.

Варвара смилостивилась, но все равно продолжала что-то недовольно бормотать себе под нос.

Поскольку мотороллер благополучно набирал высоту, Лукас, а затем и Писки немного успокоились. Естественное любопытство вскоре взяло верх.

— Каким же образом этот полет можно отнести к категории математического чуда? — поинтересовался он.

На вопрос откликнулся Губерт, явно довольный своим поступком:

— Наш первый шаг состоял во временной приостановке действия коммутативных и ассоциативных законов для тензорных операторов. После того как квантовой инерции не удалось сгруппироваться, мы изменили численное значение Лямбды — силы, которая контролирует расширение вселенной — в небольшом пространстве вокруг вас, результатом чего стала направленная антигравитация. Вы же знаете, что весь космос имеет в своей основе всего шесть чисел. N, Е, Омега, Лямбда, D и Q. Возьмем, например, Q…

— Признаю изящество вашей теории, Губерт. Но скажите, куда мы направляемся?

— Все зависит только от вас, сэр. Полагаю, мы могли бы скрыться от взглядов тех, кто остался на земле, на макушке облака. Ведь вы обычно считаете, что мы, святые, именно так и поступаем.

— О Лукас, да они действительно святые! — вступила в разговор Писки. — Я сначала подумала, что ты шутишь. Как здорово! Посидеть на облаке, взглянуть с него вниз, на землю — сколько раз я мечтала о такой романтике в детстве, когда жила в Пискатэвэе!

Лукас вздохнул и дал добро на посадку. «Веспа» увеличила скорость, и ее колеса пронзили нижний слой облаков. Возле дальнего края мотороллер замер над пушистой, залитой солнцем и одновременно затененной местностью пурпурно-золотистого оттенка.

— Слезайте! — произнесла Варвара.

Лукас настороженно посмотрел на святую мученицу. Не сыграет ли эта склочная особа с ним злую шутку, дабы отомстить за чрезмерное любопытство? Но разве у него есть выбор — доверять или не доверять ей?

Писки разрешила все сомнения, первой соскочив с мотороллера. Ее ножищи погрузились в поверхность облака, но всего лишь по щиколотку.

— Незначительное местное изменение в величинах N и Е… — взялся было объяснять Губерт.

Лукас последовал примеру Писки и вместе с ней подошел к ближнему краю. Осторожно заглянул вниз, на коричнево-зеленое лоскутное одеяло земли, простеганное толстыми стежками дорог.

— Красота какая! — проворковала Писки.

— Через пару тысячелетий все неизбежно постареет! — пренебрежительно фыркнула Варвара. — Даже любовь, хотя утверждать это нельзя.

Писки лихорадочно ухватила Лукаса за руку.

— Не знаю, что и сказать. Наверное, нужно время, чтобы выяснить, так это или не так.

Лукас деликатно освободился от ее хватки. Он не имел бы ничего против подобных разговоров, будь все остальное в полном порядке. Однако нынешние заботы занимали его настолько, что он даже не вслушивался в романтичную болтовню Писки. Правда, одна мелкая деталь, промелькнувшая в ее речах, заставила его переключиться на мысль о возможных вариантах спасения.

Вдохновение посетило Лукаса совершенно неожиданно.

— Время! Конечно же! Не могли бы вы оба каким-то образом…

Губерт горестно вздохнул.

— Опять старая песня. Повернуть время вспять? Естественно. Типично математический феномен. Вообще-то эта старая уловка частенько помогала нам выкрутиться из самых щекотливых ситуаций.

— Господи, как мне осточертел этот избитый прием! — пожаловалась святая Варвара. — Ну почему у простых смертных такое скудное воображение! Может, лучше стоит попробовать изменить мощность солнечного излучения…

— Нет! Не надо мне никаких поэтических решений! Я просто хочу жить своей привычной жизнью! Надо лишь запечатлеть в памяти то, что со мной произошло, дабы я никогда не позволил собственной гордыне снова взять надо мной верх!

— Это не так уж трудно. Ну хорошо, готовься!..

Тут в разговор вмешалась Писки, и слова ее вызвали всеобщее удивление:

— Стойте! Лично мне все равно, утрачу я воспоминания об этих восхитительных мгновениях или нет. Главное — помочь Лукасу. Но могу я попросить вас об одной любезности? — Дородная Писки смущенно посмотрела вниз и пнула носком поверхность облака. — Вы не могли бы сделать меня худой? Всего на минутку? Ну пожалуйста, а?

Святые снова принялись совещаться.

— …реверс Банаха-Тарски…

— …конформное отображение в лемнискате…

Святая Варвара повернулась к Писки и с некоторой долей снисходительной симпатии пояснила:

— Хорошо, моя милая, только закройте глаза…

При виде трансформации, произошедшей с Писки, Лукас непроизвольно ахнул. Ее туша словно взорвалась неким управляемым и хорошо продуманным взрывом, а клетчатое одеяние приобрело невообразимо абстрактный орнамент. Лишившись математически — вычитанием — двухсот фунтов веса, Писки лишилась и своего просторного платья, и трусов — те соскользнули ей на щиколотки. Единственное, что на ней осталось, так это бусы. Обнаженная Писки, самая привлекательная из дочерей Евы, заново ставшая стройной и гибкой, бросилась в объятия Лукаса. К своему удивлению, он охотно прижал ее к себе.

Святые с нежностью наблюдала за парой простых смертных.

— Готовьтесь к реверсу времени! — сообщил Губерт.

Варвара чмокнула Лукаса в щеку.

— Вы были лучшим из моих клиенток!

— Не забывайте поминать нас добрым слоном в молитвах, — попросил Губерт. — Мы всегда рады получить очередной похвальный отзыв для нашего Работодателя.

В следующий миг Лукас и Писки исчезли.

Губерт повернулся к Варваре.

— Ну вот, еще одно задание благополучно выполнено.

— Да, это будет получше той халтуры, когда ты запорол теорему Ферма. «Уравнение не имеет целых положительных решений»!..

— А как же твой прокол с управляемой термоядерной реакцией? — парировал Губерт.

— Я потом все исправила! — смущенно заморгала Варвара.

Затем она позволила спутнику взять себя под руку, чтобы тот проводил ее обратно на небеса. Соединившись таким образом, святые направились вверх по вершинам облаков.

— Наверняка таков Божественный промысел, — высказал предположение Губерт.

Лукас Летьюлип завидовал своим раздираемым сомнениями коллегам. Война между верой и скепсисом, которая шла в их душах, позволяла им делать научную карьеру на определенном полезном уровне сомнения в обеих сферах. В отличие от Лукаса они редко посматривали себе через плечо, опасаясь возможности узреть, к своему неудовольствию, реальные чудеса.

Однако спустя несколько лет Лукас научился подавлять это неловкое чувство. Помогли частые обращения к Господу Богу с просьбой даровать спокойное ежедневное существование. Наличие такой красивой, стройной, любящей жены, как Писки, конечно же, способно сделать счастливым любого мужчину.

Ведь, в конце концов, они единственная супружеская пара, которой доподлинно известно, что браки действительно совершаются на небесах.

«Math Takes a Holiday». Перевод А. Бушуева

НЕЙТРИННАЯ ГОНКА

Пожалуйста, представьте севе, что вся эта история — мультфильм, нарисованный великолепным мультипликатором Робертом Уильямсом. Писать его было страшно весело. Надеюсь, читать тоже.