Время «мечей» - Данил Корецкий

– Вставай, Степаныч, карета подана! – скалил прокуренные зубы Тайга.

– Пожрать надо! – недовольно сказал Володя, разминая затекшие кисти. – А то ни спать, ни жрать… Что это за жизнь?

Муха стоял у него за спиной, следя за каждым движением.

– Потом пожрем, в дороге, – сухо бросил Тайга. – Надо убираться отсюда, пока к этим упырям подмога не прилетела!

– Ладно, тогда пойду машину готовить… Топливо из канистр в бак перелью, место в салоне освобожу…

– В са-аа-алоне, – передразнил Карнаух. – Еще скажи в спальном вагоне! У меня в твоем салоне все печенки растрясло!

– Уж больно ты нежный! – огрызнулся Володя. – Лучше мяса возьми вволю, там вон полный холодильник забит!

– У тебя только жратва на уме, – буркнул Тайга и сделал знак Мухе. – Проследи, чтобы без нас не уехал!

– А у тебя все страхи да подозрения, – усмехнулся водитель. – Тебе надо в ментовке служить!

В сопровождении Мухи он вышел на улицу.

– Карнаух, принеси мяса, – приказал Тайга. – Отъедем подальше, привал сделаем, да похаваем! Тут водила прав…

– Послушайте, Виктор, мне надо к шахте подъехать, – робко обратился к бригадиру Мончегоров. – Ненадолго. На полчаса… Может, на час…

Тайга глянул на него, как на сумасшедшего. Но не выругался, не повысил голос, даже не отказал.

– Заедем, Степаныч! Куда скажешь, туда и заедем. Такси ведь тут не ходют. Вот и будем мы тебе заместо такси…

Мончегоров перевел дух. Есть все-таки человечность и в сердце этого грубого человека! Он в последний раз осмотрел опустевший барак с сиротливо брошенной сумкой Облома, в которой Муха порылся, но ничего интересного для себя не нашел, потом взял рюкзак и шагнул на крыльцо, уже безвозвратно прощаясь с местами своей молодости. Прохладный воздух ничем не пах, и даже птицы не подавали голосов. «Хоть поверьте, хоть проверьте, истина проста – никогда не возвращайтесь в прежние места…» Прав был автор этой песни!

Тайга стоял в двадцати метрах, у кострища и рассматривал что-то лежащее по ту сторону стола.

– Иди сюда, Степаныч! – весело замахал он рукой. – Посмотри, что от Рустама осталось! Все, как я тебе говорил…

Но Мончегоров смотреть не захотел. Поставив рюкзак на крыльцо, он зашел за барак помочиться.

У штаба «шайка» грузилась в БРДМ. Володя повозился в кабине и в салоне, а теперь обходил машину, пиная ногами колеса. Муха ходил следом, держа наготове пистолет. Карнаух устроил в шкафчике салона большой кусок охлажденного мяса.

– Не испортится? – вслух засомневался он.

– Не успеет, – сказал Тайга. – Мы его через пару часов зажарим. Как раз отмерзнет…

– Да? Ну ладно… А Степаныч где?

– Пошел такси вызывать, – Тайга сплюнул. – Он с ними приехал, пусть с ними и уезжает! Хотел бы с нами, уже сидел бы здесь. Не будем же мы его причуды исполнять?! Туда заехать, тут часок подождать… Надо ноги уносить, пока целы…

– Это точно! – кивнул Карнаух.

– Ну что, едем?! – спросил Тайга у водителя. – Или будем до вечера колеса проверять?

– Едем! – кивнул Володя и полез на свое место.

Все остальные уже сидели в салоне, Муха залез последним и закрыл люк. Взревел на больших оборотах непрогретый двигатель. Стреляя из выхлопной трубы густым синим дымом, вездеход выехал за пределы стройгородка.

Вернувшийся к крыльцу Мончегоров проводил его непонимающим взглядом. Не может быть! Они же не могут бросить его здесь… Ведь Тайга обещал! Нет, конечно, они сейчас остановятся… Выедут за ворота и остановятся, подождут его…

Но вездеход и не думал останавливаться, наоборот – выехав за ворота, стал набирать скорость. По мере того как двигатель прогревался, дым становился все прозрачней, и через несколько минут машина скрылась за деревьями.

Иван Степанович стоял, будто впав в ступор. Он испытывал чувства человека, опоздавшего на последний поезд. И вдобавок бессовестно обманутого. Конечно, вездеход – не самое комфортабельное средство передвижения, да и компания в нем явно неподходящая для порядочного человека, но это был обратный билет в цивилизованный мир! А что делать теперь?

Он бросил взгляд на заколоченную дверь штаба. Карим ему не союзник, а те, кто должен прибыть на подмогу, – тем более. Ничего хорошего ждать от них не приходится. Значит… Что «значит», он не знал. Поэтому просто вскинул на плечи рюкзак и, обойдя на всякий случай штаб, зашагал по накатанной за прошедшие дни дороге к шахте. Его вело то самое странное чувство долга, которое не обременяло уехавших на вездеходе людей. В некотором роде Тайге, Мухе и Карнауху жилось проще, чем ему. Но Иван Степанович им не завидовал. И правильно делал.

БРМД шла по той же дороге, по которой неделю назад прибыла в стройгородок. «Шайка» озабоченно переговаривалась.

– Что мы Голове скажем? – хмуро спросил Карнаух. – Он нас на дело послал, а мы ноги сделали… Да еще этого черта завалили… Как бы он нам не предъявил…

– Это мы ему предъявим! – выругался Тайга. – В гробу я видал такие дела! Мы тут радиации нахватались, Облома ведьмак сожрал, а нас грохнуть собирались! Кстати, и бабосов обещанных мы не получили! Пусть кто угодно скажет, что мы не по понятиям уехали!

– Так-то оно так, – сказал Муха. – Только все зависит от того, кто разбор будет делать…

– Да я никаких разборов и ждать не собираюсь, – махнул рукой Тайга. – Я на поезд сяду и уеду, пусть ищут…

– А этот? – понизив голос, спросил Карнаух и показал в сторону кабины. – Что с ним будем делать?

Они молча переглянулись. Действительно, такая проблема существовала.

– Ладно, видно будет, – сказал Тайга.

Они отъехали на полкилометра, когда вездеход остановился.

– Чё, уже приехали? – с издевкой спросил Тайга. – Хреновый водила попался! Готовил, готовил машину, по колесам стучал…

– Вот так всегда! – весело отозвался Володя. – Колонна идет – молодец замполит! Колонна стала – козел зампотех!

– Ты понятней объяснять не можешь?!

– Да отлить я хочу! Вы же гнали картину, я ни помыться не успел, ничего… Сейчас поедем!

Водитель выскочил наружу. Муха высунулся в кабину, наблюдая, как он отошел в сторону, повернулся спиной и что-то делал руками, очевидно расстегивая штаны. Но это только казалось. Володя достал маленький пульт, вытащил антенну и нажал кнопку.

Гу-гух!!! – громыхнуло внутри, БРДМ содрогнулась. Верхний люк подбросило, из него повалил чёрный дым.

– Вот и все! – спокойно сказал Володя. – Я же сказал: сейчас…

Горный Дагестан

«Лендкрузер» мягко шёл по пустынной дороге. Уже час они ехали по безлюдным местам и не встретили ни одной машины, только иногда попадались одиночные всадники, но они близко не подъезжали.

– Крути налево, – приказал сзади Мухаммад, и Шаура свернул на узкий проселок с укатанным гравием. Он начал узнавать эти места. Вон, впереди слева раскинулось село Гульды. Сюда он доехал верхом за спиной Абрикоса, здесь они вернули лошадей, пересели в машины и еще часа два ждали парня, которого Абрикос спешил, чтобы посадить Сосо. Тот прибежал запыхавшись, усталый, как собака, и всю дорогу бросал на Сосо откровенно неприязненные взгляды.

– Здесь придется бросить машину, – сказал Шаура. – Дальше крутые тропинки, не проедем…

– Езжай, пока получается, – коротко ответил Мухаммад. Он сидел сзади с оружием и полностью контролировал ситуацию. Естественно, менять ситуацию ему не хотелось. А Шауре, наоборот, хотелось! Конечно, ему не раз приходилось рисковать жизнью, но этот риск всегда выглядел по-другому: могло выйти так, а могло – этак, как будто монетку подбросил, шансы пятьдесят на пятьдесят. Да еще и от него всегда что-то зависело, он увеличивал свои шансы и уменьшал шансы противника, приводя соотношение жизни и смерти к более благоприятным пропорциям.

Сейчас же за спиной сидел отмороженный враг, который собирается обязательно убить его! Конечно, момент еще не подошел, но кто знает, что придет ему в голову? Может, решит, что это ловушка, и, отказавшись от первоначального плана, просто выстрелит мутному грузину в спину…

Вездеход, задрав нос, медленно карабкался вверх. Иногда колеса проскальзывали или проваливались в какую-нибудь промоину, джип сильно ударялся брюхом, так что у водителя и пассажира переворачивались внутренности. Высоко в небе парили орлы, а еще выше летел «Космос-1750», приборы которого зафиксировали местонахождение маячка «112» – единственного оставшегося из трех, подлежащих фиксации.

Погода испортилась. Ветер пригнал тучи. Тучи упёрлись в горы, и первые капли дождя упали на лобовое стекло. Шаура перешёл на пониженную передачу и включил стеклоочистители. Ни один водитель не гнал бы свою машину по такой дороге. Если бы, конечно, не собирался разбить ее вдребезги. Дождь усилился, склон постепенно раскисал, колеса проскальзывали все чаще, и наконец, «Лендкрузер» забуксовал окончательно. Шаура газовал до тех пор, пока не завоняло горелой пластмассой. Похоже, сгорело сцепление. Он выключил двигатель.