Изгои (СИ) - Погуляй Юрий Александрович

Позади распахнулась дверь. Яркий свет вырезал пласт комнаты для взгляда гостя.

— Я занят! — огрызнулся Рэм, поворачиваясь.

— Я знаю.

Она вошла, сдергивая с рук перчатки. Уверенно, неторопливо, с полуулыбкой. Наслаждаясь изумлением на лице Консворта.

— Вот этого я точно никак не ожидал, — признался он. — Как ты здесь очутилась?!

Пальчики хмыкнула. Остановилась прямо над ним, глядя сверху вниз. Волосы распущены. Это весьма однозначный знак со стороны бывшей напарницы. Что происходит?

— Ты... — её палец коснулся его губ. Пальчики медленно опустилась на колени, не теряя его взгляда. Свободной рукой уверенно скользнула по бедру Рэма. Глаза Консворта поползли из орбит, и он даже попытался отстраниться, поймав себя на мысли, что ведёт себя как девочка на первом свидании. Но затем умелые движения Эммы выбросили из головы все мысли. Она уверенно проникла ему в штаны, мягко взяла вздыбившееся естество. Мир поплыл, изнутри гигантским цунами хлынуло напряжение. Неудержимое, неукротимое. Пальчики повела бровью и заработала рукой быстрее.

Он кончил уже через несколько секунд, едва не свалившись со стула. Взрывом. Голова закружилась.

— Ты мог это сделать и сам, — сказала Эмма. — Теперь в душ.

— Ты знаешь, что не мог... — осоловело ответил Рэм. Ноги гудели, но он послушно встал и двинулся к душевой, чувствуя в штанах постыдную сырость.

Оказавшись под тугими струями воды, Рэм ещё не успел прийти в себя, как Эмма оказалась рядом. Её губы оказались совсем рядом, и сознание снова померкло. Рэм впился в них так жадно, будто хотел сожрать напарницу под горячими потоком. Исчезло всё кроме мягкого тела под его руками. Отзывчивого, чистого. Он не понял, как оказался внутри, но Эмма сладко выдохнула ему в лицо своё «да», и Рэм с рыком пытался проникнуть всё глубже и глубже туда, где находилось самое великое чудо человечества.

И снова кончил почти сразу же. Ноги подкосились, он, хватая воздух ртом, прислонился к стене.

— Это... Нечто... — выдавил он из себя. — Я... Дай мне...

Эмма положила ему руки на плечи и, не отрывая взгляда, надавила, приказывая опуститься. Он утонул в её расширенных зрачках и подчинился. Пальчики оказалась сверху, медленно, плавно двигаясь то вперёд, то назад.

— Я не уверен, что...

— Тихо, — прервала она его. Эмма не улыбалась, смотрела очень-очень серьёзно. И когда Рэм понял, что снова готов к бою, то напарница с коротким вздохом наслаждения приняла его в себя. Медленно. От жара охватившего его Консворт не сдержал стона. Ладони Пальчиков упёрлись ему в грудь, а сама она запрокинула голову, продолжая двигаться. Он положил руки ей на бёдра, встречая каждое её движение.

Третий раз Рэм смог провести достойно. Медленные, размеренные движения постепенно сменились страстными скачками, и когда Пальчики застыла над ним, задрожав и плавно опустилась на грудь, то Консворт почувствовал себя победителем. Несколько секунд Эмма не шевелилась, но затем распрямилась и снова приподнялась на нём. Опустилась. Затем ещё раз.

Медленно. Красиво. Струи душа стекали по её лицу, капали с волос на лицо Рэма. Он не мог оторвать взгляда от тёмных глаз Пальчиков, а она всё двигалась и двигалась, и изнутри накатывалась ещё одна волна. Жаркая, щекочущая.

— Давай, — шепнула ему Эмма, склонилась ближе. — Давай же!

Когда он кончил в третий раз, то ударился головой о кафель.

Наверное, больше минуты единственным шумом в душевой был лишь звук воды да стук сердца. Пока Эмма не сказала:

— Думаю теперь ты будешь соображать получше? Или ещё раз?

— Это, вроде бы и обидно звучит, но я не обижен, — ответил он. Зуд в голове прошёл. Мысли потекли плавно. — Назовём сына Стоиком?

Эмма хмыкнула:

— Сначала разберёмся с Медикариумом, когда выяснится, что их стерилизация это пшик. Новость будет громкая.

Рэм усмехнулся, а затем напрягся. Торопливо выбрался из объятий Эммы.

— О, вижу, что это было не зря, — улыбнулась та. — Узнаю этот взгляд.

Точно. Громкая новость. Громкая новость! В том крушении, где погибла Аша Реддина, новости должны были просто визжать о том, что в катастрофе погиб ещё нерождённый ребёнок имперской династии. Пусть и непрямой наследник, но каждый чистый Халамер — это событие. Даже в те времена. Почему никто не сказал, что погибшая супруга члена императорской семьи была беременна?! Её останки идентифицировали, значит нашли что-то большее чем угли.

Он как был, так и плюхнулся на скрипучий стул. Влез в медицинские отчёты тех, кто погиб на том злосчастном летуне. Вывел на экран данные с обследования Аши Реддины. Глаза вцепились в колонки цифр.

Когда Эмма вышла из душа, то бросила ему полотенце. Он, не глядя, скомкал его левой рукой и, жадно читая, принялся вытираться.

У них даже группа крови была разная. У Аши Реддины и той, кто по мнению жреца Медикариума, был Ашей Реддиной на том корабле.

— Ой-ой-ой... — вырвалось у Рэма.

Пальчики одевалась. Расслабленно, неторопливо. Будто впереди были выходные где-нибудь на морском побережье, и они уже точно никуда не денутся потому и спешить некуда.

— Ой-ой-ой-ой! — повторил он.

— Я рада что твои мозги заработали, — сказала та. — Гатар слишком правильный. Он должен был купить тебе шлюху. Да ты и сам должен был давно уже себе найти кого-нибудь, раз руками работать не желаешь.

Рэма передёрнуло от отвращения.

— Ой. Ой .Ой. Ой, — сделал он ещё одну попытку.

— Ладно, поиграем. Что же ты нашёл? — издевательски удивлённым голосом спросила Эмма.

— Аша Реддина не погибла на том корабле. Жена Воннерута.

— Я знаю, что она его жена. И что?

— За два дня до этого она была беременна.

Пальчики подошла, склонилась рядом. От неё пахло чистотой и мылом. Однако наевшийся организм Рэма не связал это в желание секса. Лоден Всемогущий, как хорошо владеть своими мыслями. Как хорошо владеть собой.

— Ты уверен? — тихо спросила она.

— Смотри. Вот её обследование. За два дня. Солокер. А вот отчёт о её смерти, видишь? Делал целый клирик войны Оандис.

— Целый клирик войны? — удивилась Эмма.

— Событие нерядовое. Член императорской...

— Войны? — с нажимом повторила она. Рэм нахмурился. Действительно, почему войны? Такими вещами занимаются в школе Мира, а не Войны.

— Она была действующим офицером корпуса, — он принялся копаться в новых данных, полез смотреть кто такой этот Оандис. — Может быть, при гибели такого человека это обычное дело?

— Нет. Необычное. Да, ты прав. Это не она. Может ошибка? Может, она избавилась от беременности? — от Эммы приятно пахло. Очень приятно. Не жаренным мясом, конечно, но Рэму было комфортно вдыхать её аромат. Почему он так плохо к ней относился? Она же прекрасна... И знала, что делать. Понимала его.

— Вернись к работе, — она почувствовала его взгляд, но не оторвалась от изучения экранов.

— Ты сама-то в это веришь? — спросил он. — Избавиться от ребенка? Это не с нижних уровней девица. Это аристократия. Высшая аристократия. Если она не крутила шашни с каким-нибудь сослуживцем — то...

— А если крутила?

— Вариант. Вполне себе вариант. Может и правда совпадение, — цокнул языком Рэм. — Если уж жена Императора такой грех несла, то... Адова канитель. Красивая была версия. Ты всё разрушила.

— Клирик Войны, — напомнила Пальчики. — Беременность не так важна, как то, что целый Клирик занимался её опознанием. Что насчет других жертв? Их отчёты?

Рэм восхищённо закивал. Точно. Верный путь. Все прочие были заверены мортами Мира. Обычными жрецами. Клирик достался только Аше Реддине.

— Надо его найти, — сказала Эмма.

— Мёртв, — указал он в досье Оандиса. — Несчастный случай.

— Разумеется несчастный, — фыркнула Пальчики.

Рэм кивнул, пожирая информацию о погибшем клирике Войны. Один из ответственных за прошивку Фанатиков Стоика. База Калькуляторов даже содержала огромный список всех бойцов, прошедших через его руки. И зачем же Оандис занимался вскрытием Аши Реддины, если был связан с таким специфическим подразделением?!