Ведьма. Истоки - Галина Валентиновна Чередий

— А у тебя? — вспомнила я его жалобы на дискомфорт от проникновения в зону около святилища.

— Явно не такие, как у тебя, — немного болезненно скривился оборотень.

— Так, василек, пора тебе приглашать нас. — Данила распахнул мою дверь, подавая руку, и тут я заметила, что он тоже чуть кривит рот.

— А как это сделать? Как в моем доме?

— Да, просто своей хозяйской волей, открыто объявленной.

— Ладно. Добро пожаловать, любимый и брат мой названный. Вам тут рады, и вреда никакого чиниться не будет вовек!

— Ты че так размахнулась-то? — возмутился Лукин, которому явно мигом полегчало.

— С любимым?

— С “вовек” для этого мохнатого! Это что еще за заявления без ограничения по срокам? — Василь тихо свистнул, указав кивком на наших недобровольных провожатых, которым уже открыли, и ведьмак переключился, буркнув только: — Поговорим еще об этом.

— Какого черта, Виталий Романович! Вы же знаете, что нельзя без позволения и записи! — донесся возмущенный голос кого-то невидимого еще.

— Разберись по-быстрому, пока кипиш не поднялся, и зелье еще на них не пришлось переводить, — шепотом велел Лукин, и они сорвались с Василем на бег без предупреждения.

Когда я, следуя за ними, вбежала в калитку, они уже оттаскивали бесчувственные тела двух здоровенных парней в сторону.

— Связать и охранять, — приказал полицейским Данила. — Не позволять поднять шум. Запереть все и никого не впускать и не выпускать! Бегом-бегом, Люсь!

Мы рванули по аллее в сторону большого дома из светло-коричневого кирпича с золотистой искрой. Бежать пришлось метров пятьдесят, и только мы достигли высокого крыльца, как на него вышла молодая странно одетая женщина. Белое свободное одеяние с одним открытым плечом, свисающим на спину куском ткани и вышитым золотом поясом, больше всего напоминало греческую тунику. Волосы собраны в высокую прическу, в ушах массивные серьги, на лбу лента-повязка.

— Вы куда… — только успела взвизгнуть она, распахивая руки, как если бы собиралась преградить нам путь, когда Василь, преодолев все ступеньки одним прыжком, схватил ее за горло, удивительно аккуратно приложил затылком об стену и опустил.

— Никакой чрезмерности, — насмешливо зыркнул оборотень на меня через плечо и первым нырнул в дом.

В большом холле мы никого не встретили, только на втором этаже попались еще две так же одетые девушки. Опять же, юные, красивые и светловолосые. Вот только их туники были куда как короче. И ходили девицы без нижнего белья, о чем счел необходимым сообщить нам на ходу оборотень. Владелец особняка, он же старец Лаврентий, нашелся возлежащим за столом в большом зале с множеством окон, колышущимися белыми занавесями и мраморными колоннами. Серьезно. Широкий стол с массой блюд, все в посуде с хорошо знакомой по учебникам древней истории черно-терракотовой росписью. Высокие узкогорлые амфоры, чаши с двумя ручками, массивный кубок — повсюду изображены сценки из мифов. Бронзовые курительницы, драпировка по стенам, статуи по углам и лежачие места вместо стульев или кресел. И золотой обруч с крупным драгоценным камнем на башке у целителя. Офигеть!

— Ну наконец-то! — проворчал довольно Василь и, шагнув к столу, со смачным хрустом отломил изрядный кусок от чьей-то целиком запеченной туши и вгрызся в него под обалдевшим взглядом хозяина пиршества.

— Вы кто таки… — опомнившись, начал Лаврентий, силясь принять вертикальное положение, но ведьмак небрежно махнул рукой, обрывая его.

— И кто вас сюда пустил… — закончил он за владельца этой псевдоэллинской роскоши. — Лаврентий, как вас там по батюшке, а давайте обойдемся без воплей бесполезного возмущения с вашей стороны и сакраментальных фраз типа “вопросы здесь задаем мы” с нашей. Тогда все закончится быстрее к взаимному удовольствию. Хотя нет. Вам по-любому не понравится, чем все закончится. Но сие мелочи.

— Вы из органов что ли? — поморгав несколько секунд, лжецелитель сел таки, спустив с ложа босые ноги с тощими волосатыми щиколотками, и, преисполнившись вдруг уверенности, велел: — Документы предъявите.

— Ясно, процесс оборзения зашел, походу, до необратимой стадии, — пробормотал Лукин и полез опять в карман.

— А может, ему просто физическое внушение произвести? — пробубнил оборотень с набитым ртом и ткнул в сторону старца большой костью, которую уже умудрился обглодать. Фигасе аппетит!

— При Люське этого пенсионера лупить? — фыркнул ведьмак, опережая меня. — Не, да и дольше выйдет все равно.

Их перепалка длилась несколько секунд, но хозяин дома решил использовать их, проявив внезапно завидное для своих лет проворство. Соскочил с ложа и ломанулся бегом к одной из стен с драпировкой. Сто процентов, там какой-нибудь тайный ход на всякий пожарный, вроде этого, случай.

Я только и смогла вскинуть руку, издать нечто нечленораздельное, предупреждая, даже шага не сделав вперед. Лишь мысль сформировалась о том, чтобы пресечь его бегство, и то не сказать, чтобы четкая. Но стоявшая в дальнем углу пиршественного зала на невысокой треноге у стены бронзовая чаша с двумя причудливо изогнутыми ручками-змеями внезапно загудела, как от удара по ней, вверх взвился небольшой столб воды, размытой молнией метнулся к Лаврентию, обогнал, разливаясь по полу и обращаясь идеальной ледяной коркой, на которой беглец и поскользнулся, грохнувшись на спину. Я, собственно, всего раз моргнуть успела, а все уже случилось.

— Вау, — коротко прокомментировал это Лукин, подходя к упавшему, и зачем-то счел нужным сообщить откровенно гордо, прежде чем распылить свое чудо-средство: — Это мой василек!

А я недоуменно уставилась на свою так и вытянутую до сих пор руку и медленно ее опустила. И правда — “вау”, точнее и не скажешь. Фокусы с заморозкой, кипячением и всякими манипуляциями с водой не новость для меня. Мы с Лукиным напрасно время не тратили, готовясь к походу, отрабатывали эти мои способности, делая их навыком, а не чудом спонтанным. Но во время занятий для результата всегда требовалась моя концентрация и отчетливая команда — хотя бы мысленная. Сейчас же случилось нечто иное, просто импульс желания, и произошло все гораздо быстрее, чем выходило у меня на тренировках. Так что — да, это однозначное “вау”.

— Разрешаю исповедоваться! — повелел меж тем ведьмак, поднимая безуспешно ерзающего и стонущего Лаврентия с пола и подтаскивая его обратно к гурманскому лежбищу. — Быстренько давай выкладывай: где, когда и что вы такое нашли, чтобы теперь вот так барствовать, услуги магические оказывая.

— В излучине реки Верхней Ковжи. Тридцать