Факультет - Владислав Картавцев

Толкачев гневно смотрел на Катю, а та начала негромко всхлипывать и вздрагивать плечами.

– Хорошо! Хорошо! Всем предлагаю успокоиться! – Георгий Сергеевич вновь улыбнулся, – рассаживайтесь по своим местам. Время плакать еще не пришло, а вот выводы вы должны сделать. Особенно принимая во внимание, что лично я несколько раз говорил вам, что экзамен по «Борьбе с искушениями» будет непростым!

Итак, результаты экзаменов. Овечкина и Олейников по тройке – радуйтесь, что я принял решение не рубить с плеча, а то бы катились уже скорым поездом домой! Гули, Мишина, Селезнева и Демченко – по четверке, хватило ума просто молчать и не поддаваться на провокации. А эмоциональное состояние – да плевать на него, если оно позволяет не наделать ошибок!

Один только Раевский получил «пять» – я видел его в момент разговора со Свифтом – полная отстраненность, задержка с ответами и выбор наиболее эффективной тактики поведения. Всё – на сегодня разговор закончен!

– И кстати! – Толкачев уже тронулся к выходу, но остановился, – если у кого– то есть желание написать заявление об уходе, милости просим! Насильно никого не задерживаем, но помните – восстановление в должности студента у нас не предусмотрено!

– Какой ужас! – Варя мрачно смотрела на аппетитный клюквенный рулет. – У меня до сих пор стоит перед глазами Лилипут, а ощущение – будто он меня принародно раздел и изнасиловал!

– Зря ты так! – Кирилл забрал у Вари ни в чем неповинный рулет и отставил в сторону, – еда не виновата! Сейчас насмотришь, потом будешь три дня маяться животом, особенно принимая во внимание концентрированность твоего взгляда. – Расслабься, все уже закончилось!

– Ага – как же! А знаешь ли ты, бесчувственное животное, что я целых полчаса простояла в душе, пытаясь смыть омерзение, но так и не смогла! – Варя швырнула вилку на стол (грохот получился изрядным) и резко вскочила на ноги. Постояла секунд тридцать и опять села. Потом отняла у Кирилла рулет и принялась вяло в нем ковыряться.

– Наверное, мне не стоит тебе говорить, что любая душевная болячка лечится пересмотром. Я ведь не профессор! – Кирилл нисколько не обиделся на Варин выпад. – Однако допускать сильнейший эмоциональный провал – грубая ошибка! В этом ты не станешь со мной спорить? Да, если ты готова принять мою помощь, я, в свою очередь, готов тебе ее оказать! И вообще – помочь всем, поскольку не запал на Лилипута так серьезно! Так что?

– Да! – Варя рявкнула, как тигрица, – помоги!

– Ну, вот и славненько! Вот и договорились!

– Надеюсь, в этом году неприятные сюрпризы закончились? – Катя явилась на экзамен по «Введению в специальность» самой последней, (Кирилл уже стал сомневаться, что она сможет пересилить себя и вновь влиться в учебный процесс). Хорошо, что он ошибался! Девушка была бледной, чувствовалось – сил в ней почти не осталось – но все-таки она смогла переступить свою гордость! А в деле избавления от чувства собственной значимости это очень важно!

Катя села за парту и задумчиво уставилась в одну точку. Ее никто не тревожил – точно так же, как и Вадима, который выглядел немногим лучше. Впрочем, поскольку он был все-таки парнем и менее чувствительным, чем представительницы прекрасного пола, то перенес трепку от Лилипута и Толкачева намного спокойнее. Единственно, время от времени скрипел зубами при упоминании о том и другом.

– Здравствуйте! – ОА с широкой улыбкой вошел в класс. – Говорят, у нас сегодня экзамен, поэтому всем нужно быть серьезными! В том числе и мне! Впрочем, – тут он громко рассмеялся, – прерогатива преподавателя в том и состоит, что он может чувствовать себя раскованно!

– Перво-наперво мне хочется спросить, понравился ли вам мой предмет! Кто готов выразить общее мнение!

– Понравился – и еще как! – странно, но слово взяла Сирена, обычно не страдавшая инициативой, – самый интересный и ненапряжный!

– Ненапряжный! Правильно! Верное определение! А еще – мотивирующий на преодоление себя! Моей основной задачей была именно эта! Мотивировать вас. Первый курс всегда особенный – много неоднозначных предметов, очень трудные экзамены, стресс и работа, работа и еще раз работа! Плюс новое место жительства, строгий распорядок, оторванность от родных – в общем, смысл в постоянных напоминаниях, для чего все это делается, есть! Кроме того, мне, как и любому уважающему себя полу-профессору, хочется, чтобы мой предмет был студентам интересен. На сколько вы оцениваете мою работу? Если на «пятерку», прошу поднять руки!

Само собой, группа была единогласна.

– Это радует! – ОА был искренне доволен. – А посему предлагаю отойти от методичек и просто немного поболтать о жизни. Да, так и назовем наш сегодняшний урок-тире-экзамен: «Магия и жизнь». Кто будет заводилой, кто будет надувать щеки, смотреть исподлобья и тыкать указкой в лицо с немым вопросом: «А что ты сделал ради магии и ради жизни? И как после всего этого к тебе относятся окружающие?»…

– Так вот, насчет вина! – Толкачев скроил хитрую физиономию, – у нас принято подмасливать заместителя декана хорошим вином. Так что, Ариадна, поскольку ты живешь на Кавказе, с тебя кувшинчик по возвращении! Впрочем, можно ограничиться просто мензуркой или эфирным воздушным поцелуем – вместо вина.

– А вот и список, – Георгий Сергеевич торжественно вынул из портфеля толстый картонный лист со свисающей вниз тесьмой. Тесьма предполагала наличие сургучной печати, она и была – красная, диаметром сантиметров восемь.

– Сей документ мы называем «Бонч-Бруевичем». Почему, не знаю, можете не спрашивать! «Бончу» присваивается артикул и номер, он хранится в сейфе строгой отчетности непосредственно у декана. Считайте его заверенным наградным листом – в зависимости от персональных результатов.

– Кстати, оценок в «Бонче» нет – можете убедиться сами! Зато есть цвета. Золотой, серебряный и скучный мутно-зеленый болотный. Троечникам – на заметку! Надеюсь, больше болота на вашем курсе не будет! А теперь – прошу ознакомиться!

Студенты не заставили ждать. Первым к Толкачеву подскочил Вадим, глянул на «Бонча» и тут же разочарованно отошел. Катя – та и вовсе не захотела толкаться, а просто сидела на месте. А вот Наталья подошла!

Итоговый табель об успеваемости студентов первого курса ФИТС МГТУ им. Н.Э. Баумана, год поступления 2014

И большая печать в довершение всей это роскоши.

– Удовлетворены? – Толкачев дал время студентам подробно рассмотреть «Бонча» и вновь рассадил всех по местам. – Теперь немного административных вопросов. Первое – учеба в этом году закончена, так что можете смело ехать домой. А москвичи, соответственно – разбредаться по родным квартирам. Если хотите, конечно – апартаменты в общежитии закреплены за вами постоянно, и никто вас на лето выгонять не собирается.

– Второе! На период каникул в общаге действует такой же режим дня, что и во время учебного процесса. Вечером – явиться до десяти и не позже, соблюдать тишину и т. д. – все вам знакомо. Так что если решите жить у нас, милости просим следовать установленному распорядку!

Третье! Вам необходимо прибыть на учебу не позднее двадцать восьмого августа, прошу иметь в виду!

Четвертое! Надеюсь, никому не нужно объяснять и напоминать, что знания, полученные вами – абсолютная ценность. Если вы перестанете их культивировать, если вы перестанете их приумножать, в течение очень короткого времени вы лишитесь всех навыков, которые приобрели с таким трудом. Так что теперь для вас ежедневные занятия и тренировки должны стать аксиомой.

Вот, собственно, и всё, что я хотел сказать напоследок! Остальное уже – вне моей компетенции (кто куда поедет, что будет делать – и так далее). Можете считать себя свободными людьми! Кирилл, я хотел бы с тобой поговорить!

– Конечно! – Кирилл встал.

– Пройдемся до кофейни! – Георгий Сергеевич тепло попрощался с остальными, и они с Кириллом поднялись в 73Л2С.

– У меня к тебе дело. Отголосок твоей успешной практики! Какие у тебя планы на лето?

– Пока не знаю! – Кирилл пожал плечами. – Наверняка, родители подумывают об отдыхе заграницей, как принято в семье. И есть еще дача в Подмосковье и Варя, которая пригласила его составить ей копанию в путешествиях.

– Павел Иванович Щербень имеет на тебя определенные виды – он уже заслал весточку, хочет, чтобы ты время от времени навещал его. Конечно, он не настаивает, чтобы ты все время проводил у него, но ты же понимаешь! – Толкачев многозначительно замолчал. – Мне кажется, попасть в такую серьезную структуру, да еще и к самому Щербеню – очень крупный успех, и в твоих интересах продолжать с ним работать. Кроме того, есть и другие люди, готовые с тобой поближе познакомиться. Что скажешь?